---------------------------------------------------------------
Spellcheck: Wesha the Leopard
---------------------------------------------------------------
1
Девушка проскользнула в кабинет мимо секретарши, открывшей для нее
дверь, и огляделась. По глазам посетительницы было видно, что ее
что-то тревожит.
Секретарша тихо прикрыла дверь. Девушка села в старомодное черное
кожаное кресло с высокой спинкой, положила ногу на ногу, натянула юбку
на колени и повернулась к двери. Через минуту она приподняла юбку на
дюйм или два, пытаясь добиться определенного эффекта, затем откинулась
назад, разбросав по плечам золотистые волосы, которые выгодно
контрастировали с блестящей черной кожей кресла.
Она смотрелась трогательно и беззащитно в просторном кабинете. Тем
не менее, в ее облике было что-то нарочитое, наводящее на мысль о
специально создаваемом впечатлении. Поза была слишком тщательно
продуманной, а беззащитность слишком ярко выраженной.
По любым меркам она могла бы считаться красивой: шелковистые
волосы, большие темные глаза, высокие скулы, пухлые губы, невысокого
роста, с прекрасной фигурой. Сразу же становилось ясно, что она следит
за собой. Однако выражение лица не менялось: казалось, она абсолютно
отрешилась от действительности и как бы отгородилась невидимой стеной
от окружающего мира.
В кабинет вошел Перри Мейсон. Сделав два шага, он остановился и
внимательно осмотрел девушку, не упуская ни одной детали. Она
выдержала его взгляд, не изменив ни положении тела, ни выражения лица.
- Вы - мистер Мейсон? - спросила она.
Мейсон, не отвечая, обошел письменный стол и опустился во
вращающееся кресло.
Перри Мейсон производил впечатление большого сильного человека. Он
не был полным, но от него исходила внутренняя энергия. Посетительница
увидела широкоплечего мужчину с грубыми чертами лица и с прямым
взглядом серых глаз. Эти глаза часто меняли выражение, однако лицо
всегда оставалось спокойным. В этом человеке не было ничего кроткого и
смиренного, сразу же становилось ясно, что это борец, причем борец,
который может сколь угодно долго выжидать удобный момент для нанесения
сокрушительного удара и нанесет его именно тогда, когда получит
наилучший эффект, а сам при этом не будет испытывать ни малейших
угрызений совести от содеянного силой своего ума.
- Да, я - Перри Мейсон, - подтвердил он. - Чем могу быть вам
полезен?
Темные глаза девушки с опаской изучали адвоката.
- Меня зовут Фрэн Челейн.
- Фрэн? - переспросил адвокат, повысив голос.
- Уменьшительное от Фрэнсис.
- Понятно. Чем могу быть вам полезен, мисс Челейн? - повторил
Мейсон свой вопрос.
Девушка не отводила взгляд темных глаз от его лица. Она начала
водить указательным пальцем по ручке кресла, выбирая неровности на
коже. В этом ищущем жесте, казалось, бессознательно отражалось ее
внутреннее состояние.
- У меня есть кое-какие вопросы по завещанию, - заявила она
наконец.
Выражение уверенных и спокойных глаз Перри Мейсона не изменилось.
- Я не занимаюсь завещаниями, - сообщил он. - Я - судебный адвокат,
специализируюсь на ведении дел в суде, предпочтительно перед
присяжными. Двенадцать человек на скамье присяжных - и ты должен
доказать им свою правоту, вот как я работаю. Боюсь, что не смогу вам
помочь.
- Но дело, возможно, дойдет до суда, - сообщила она.
Он продолжал спокойно разглядывать ее, не меняя выражения лица.
- Оспаривание завещания? - спросил адвокат.
- Нет, - ответила девушка, - не совсем оспаривание. Я хочу кое-что
узнать о положении, касающемся распоряжения имуществом в пользу
другого лица.
- Наверное, будет лучше, если вы зададите мне конкретный вопрос о
том, что хотите выяснить, - заметил адвокат.
- Предположим, определенное лицо умирает, - начала она, - и
оставляет завещание, в котором есть пункт, что наследник по этому
завещанию...
- Хватит, - перебил Мейсон. - Вас интересует именно этот пункт?
- Да.
- Тогда расскажите мне факты, а не ходите вокруг да около.
- Это завещание моего отца. Его звали Карл Челейн. Я - единственный
ребенок.
- Вот так-то оно лучше, - улыбнулся Мейсон.
- По завещанию я должна получить большую сумму денег, где-то около
миллиона долларов.
Перри Мейсон насторожился.
- И вы думаете, что состоится суд? - спросил он.
- Не знаю. Надеюсь, что нет.
- Продолжайте, - предложил адвокат.
- Деньги не перешли прямо ко мне. Ими управляют по доверенности.
- И кто является доверенным лицом?
- Мой дядя, Эдвард Нортон.
- Понятно. Продолжайте.
- В завещании сказано, что если я выйду замуж до достижения
двадцатипятилетнего возраста, у моего дяди есть право, на его
усмотрение, предоставить мне пять тысяч долларов из траст-фонда, а
оставшуюся часть передать благотворительным учреждениям.
- Сколько вам лет? - спросил Мейсон.
- Двадцать три.
- Когда умер ваш отец?
- Два года назад.
- Значит, завещание уже было утверждено, а собственность
распределена?
- Да, - кивнула она.
- Если положение, касающееся управления собственностью по
доверенности, утверждено и апелляция не была подана, то никакое
оспаривание судебного решения путем дополнительного иска невозможно,
кроме как при исключительных обстоятельствах.
Она снова начала водить указательным пальцем по ручке кресла.
- Именно об этом я и хотела вас спросить, - сказала Фрэн Челейн.
- Ну так спрашивайте.
- По завещанию мой дядя контролирует оставленные отцом деньги. Он
может их инвестировать, как посчитает нужным, может предоставить мне
такую сумму, которую, по его мнению, мне следует иметь. Когда мне
исполнится двадцать семь лет, он должен передать мне управление
капиталом, если он решит, что обладание такой суммой не испортит мне
жизнь. В противном случае мне до самой смерти будет предоставляться
по пятьсот долларов в месяц, а оставшееся дядя должен передать
благотворительным учреждениям.
- Очень необычное положение об управлении по доверенности, - ничего
не выражающим тоном заметил Мейсон.
- Мой отец был необычным человеком, а я вела довольно бурный образ
жизни, - ответила Фрэн.
- Так в чему вас проблемы? - спросил Мейсон.
- Я хочу выйти замуж, - сообщила она и в первый раз за весь
разговор отвела глаза.
- Вы говорили об этом с дядей?
- Нет.
- А он знает, что вы хотите выйти замуж?
- Не думаю.
- Почему бы не подождать, пока вам не исполнится двадцать пять лет?
- Нет, - твердо заявила она. - Я хочу это сделать сейчас.
- Если я правильно понял изложенное вами содержание завещания, то
все оставлено на усмотрение вашего дяди, не так ли?
- Да.
- Тогда, возможно, при сложившихся обстоятельствах нужно выяснить
его мнение по поводу вашего замужества.
- Нет, - резким тоном воскликнула она.
- У вас плохие отношения? - спросил адвокат.
- Нет.
- Вы часто с ним видитесь?
- Каждый день.
- Вы обсуждаете с ним завещание?
- Никогда.
- Значит, вы встречаетесь с ним, чтобы обговорить какие-то другие
дела?
- Нет. Я живу с ним в одном доме.
- Понятно, - спокойным бесстрастным голосом сказал Перри Мейсон. -
Вашему дяде доверено управление огромным капиталом, причем
распоряжение этими деньгами оставлено на его полное усмотрение, что
весьма необычно. Насколько я понимаю, на него возложены определенные
обязательства?
- О, конечно. Но здесь можно не беспокоиться. С траст-фондом все в
порядке. Мой дядя очень дотошен и осторожен, даже слишком дотошен и
осторожен. Он методично делает все, за что бы ни брался.
- У него есть свои деньги? - решил выяснить адвокат.
- Полно.
- Так что же вы от меня хотите? - в голосе адвоката послышалось
легкое раздражение.
- Я хочу, чтобы вы все устроили так, чтобы я могла выйти замуж.
Мейсон с минуту задумчиво смотрел на Фрэн Челейн оценивающим
взглядом, не произнося ни слова.
- У вас есть с собой копия завещания или решения о распределении
собственности? - наконец спросил он.
- А они вам нужны? - спросила она, отрицательно покачав головой.
Адвокат кивнул:
- Я не могу дать вам абсолютно точную интерпретацию юридического
документа, пока не прочитаю сам документ.
- Но я же пересказала вам его содержание!
- Вы пересказали его так, как понимаете. А ваша интерпретация может
отличаться от действительности.
- Мне кажется, - быстро и раздраженно заговорила Фрэн Челейн, - что
условие, запрещающее выходить замуж, может быть отменено.
- Не совсем так, - заметил адвокат. - В общем и целом, положение,
по которому запрещается вступать в брак, считается нарушением
гражданских прав и, следовательно, недействительным. Однако есть ряд
исключений, особенно в случае управления собственностью по
доверенности, где доверенное лицо назначено для того, чтобы уберечь
наследника от бесконтрольной траты оставленного ему по завещанию
наследства. Очевидно, мы имеем дело как раз с таким случаем. Более
того, обратите внимание, что никаких ограничений на вступление в брак
после достижения вами двадцатипятилетнего возраста нет. И, кстати,
судя по вашей интерпретации условий завещания, действовать на свое
усмотрение ваш дядя должен только при определенных обстоятельствах.
Было видно, что девушка внезапно потеряла всю свою
уравновешенность.
- Я много слышала о вас, - почти крикнула она. - Обычно адвокаты
говорят своим клиентам, что они могут сделать, а что не могут, а о вас
ходят слухи, что вы все всегда устраиваете таким образом, что клиент
получает то, что хочет.
Мейсон улыбнулся. Это была улыбка умудренного опытом человека,
накопившего неоценимый багаж знаний из общения с сотнями клиентов,
открывавших ему свои секреты.
- Вы частично правы, - согласился он. - Из любой ситуации есть
выход. Как говорят, было бы желание, а возможность найдется.
- В моем случае есть желание. От вас я хочу узнать, как добиться
возможности.
- За кого вы хотите выйти замуж? - резко спросил Мейсон.
Фрэн Челейн не стала отводить взгляд, темные глаза смотрели прямо
на адвоката.
- За Роба Глиасона.
- Ваш дядя с ним знаком?
- Да.
- Он одобряет ваш выбор?
- Нет.
- Вы любите этого Роба Глиасона?
- Да.
- Роб Глиасон знает об условиях завещания?
Она опустила глаза.
- Думаю, что теперь, возможно, знает. Но не знал.
- Что вы имеете в виду? - спросил адвокат.
Было ясно, что Фрэн Челейн избегается встречаться взглядом с
Мейсоном.
- Я просто так выразилась. Я ничего не имела в виду.
Мейсон несколько минут внимательно рассматривал посетительницу.
- Насколько я понял, вы очень хотите выйти за него замуж, - наконец
сделал вывод адвокат.
Она подняла на него глаза и заявила с чувством:
- Мистер Мейсон, вы должны четко уяснить: я в_ы_й_д_у_ замуж за
Роба Глиасона. Воспринимайте это как факт. Вам следует найти способ,
как я могу это сделать. Это все. Я оставляю эту проблему вам. Я
доверяюсь вам. Я собираюсь выйти замуж.
Адвокат уже хотел было что-то сказать, но помедлил. Он не сводил
взгляда с посетительницы, продолжая ее внимательно изучать.
- Похоже, вы прекрасно знаете, чего хотите.
- Конечно, знаю! - воскликнула она.
- Приходите завтра утром в это же время. Я сегодня просмотрю
судебный архив.
Она покачала головой.
- Это слишком долго. Вы можете сделать все, что нужно, к
сегодняшнему вечеру?
- Не исключено, - ответил адвокат. - В четыре вас устроит?
- Она кивнула.
- Прекрасно, - сказал Мейсон, вставая. - Возвращайтесь в четыре.
Продиктуйте свой адрес и полное имя секретарю в приемной.
- Я это уже сделала. - Фрэн тоже встала и поправила юбку. - Буду у
вас ровно в четыре.
Она, не оборачиваясь, проследовала до двери, открыла ее и вышла в
приемную.
Перри Мейсон снова сел за письменный стол и прищурил глаза,
уставившись на закрывшуюся за девушкой дверь.
Через минуту Мейсон нажал указательным пальцем кнопку слева от
стола.
Из двери, ведущей в библиотеку, появился молодой человек с
всклоченными волосами и открытым лицом, выражающим готовность к
действию.
- Фрэнк, - обратился к нему Мейсон, - сходи в здание суда и найди
дело об имуществе Челейна. По завещанию некой Фрэнсис Челейн оставлено
более миллиона долларов. Для управления собственностью назначено
доверенное лицо - Эдвард Нортон. Проверь решение о распределении
собственности и само завещание. Сделай копии положений, касающихся
управления собственностью по доверенности, и как можно скорее
возвращайся обратно.
Молодой человек дважды быстро моргнул глазами.
- Челейн? - переспросил он.
- Да. Карл Челейн.
- И Нортон?
- Эдвард Нортон.
- Спасибо, - сказал молодой человек, резко повернулся, неловко и с
застенчивым видом пересек кабинет. Он явно спешил, нервничая под
взглядом адвоката.
Мейсон вызвал секретаршу.
Делле Стрит, доверенному секретарю Перри Мейсона, был лет двадцать
семь. По ее внешнему виду сразу же становилось ясно, что это уверенная
в себе женщина, знающая свое дело. Она резко распахнула дверь из
приемной.
- Вызывал, шеф? - спросила Делла Стрит.
- Да. Заходи.
Она вошла в кабинет, аккуратно прикрыв за сбой дверь.
- Давай обменяемся впечатлениями о девушке, - предложил Мейсон.
- Что ты имеешь в виду?
Он задумчиво посмотрел на Деллу.
- Ты сказала, что она выглядит или загнанной в угол, или мрачной. А
теперь я думаю - какой же?
- Это имеет значение? - спросила Делла.
- Наверное, да. Ты обычно даешь правильную оценку. К тому же у тебя
была возможность рассмотреть ее, когда она не позировала. Она начала
играть роль, войдя ко мне в кабинет.
- Она из тех, у кого это хорошо получается.
- Мисс Челейн села вот в это кресло, - кивнул головой Мейсон, -
склонила голову, положила ногу на ногу, опустив юбку на точно
рассчитанное количество дюймов, и на лице у нее было весьма
определенное выражение.
- Она сказала тебе правду? - поинтересовалась Делла.
- Никто из клиентов не говорит всю правду в первый визит к
адвокату, по крайней мере, женщины. Именно поэтому я хочу узнать твои
впечатления о ней. Она все-таки казалась загнанной в угол или мрачной?
Делла Стрит задумалась. Наконец она заговорила, взвешивая каждое
слово:
- Мне кажется, что она одновременно выглядела и загнанной в угол, и
мрачной, как будто она попала в какой-то капкан и от этого сделалась
угрюмой.
- Ты уверена, что это не паника?
- Что ты имеешь в виду?
- Очень многие, впадая в панику, делают каменное лицо, а, пытаясь
сделать каменное лицо, выглядят мрачно.
- Ты считаешь, что она в панике? - спросила Делла.
- Да, - медленно ответил Мейсон. - Я думаю, что это своевольный
маленький дьяволенок, который всегда получает, что хочет. Наверное, у
нее неуправляемый характер. Она попала в западню и пытается выбраться.
Когда мы лучше с ней познакомимся, то узнаем больше о ее характере.
- Ведьма?
Мейсон усмехнулся.
- Я бы сказал, что только ведьмочка.
2
Делла Стрит открыла дверь личного кабинета Мейсона. С таинственным
видом она проскользнула в дверной проем и осторожно закрыла за собой
дверь в приемную.
Перри Мейсон сидел за письменным столом. Он внимательно посмотрел
на секретаршу.
- Почему такая таинственность? - спросил он.
Делла шагнула по направлению к адвокату, затем повернулась обратно
к двери, чтобы проверить - плотно ли она закрыта.
- В приемной сидит мужчина, представившийся, как Роберт Глиасон, -
сообщила Делла.
- Что он хочет?
- Ему нужна информация о мисс Челейн.
- Которая сейчас была здесь?
- Да.
- Ты не сообщила, что она только что ушла?
- Конечно, нет.
- Что конкретно он сказал?
- Что хочет с тобой встретиться. Я спросила его о сути дела,
которое он хотел бы с тобой обсудить, и он ответил, что пришел по
поводу одной твоей клиентки. Тогда я заявила, что ему следует назвать
мне имя клиентки и вкратце описать суть дела. Он сказал, что речь идет
о мисс Челейн и ему просто необходимо поговорить с тобой о ней.
- Хорошо. Что ты ему ответила?
- Сказала, что не знаю имен всех твоих клиентов, и ему придется
поподробнее изложить суть вопроса. Он очень возбужден.
- Почему он возбужден? Что его волнует: девушка, дело или что-то
еще?
- Не знаю. Мгу сказать только, что он возбужден и нервничает.
Мейсон расправил плечи, словно пришел к какому-то внезапному
решению.
- Пригласи его, Делла. Я хочу на него посмотреть.
Делла Стрит кивнула, повернулась и открыла дверь в приемную.
- Проходите, пожалуйста, - улыбнулась она посетителю.
В приемной послышался какой-то шум. По всему внешнему виду
появившегося в кабинете мужчины было заметно, что он горит
нетерпением. Это оказался худой молодой человек, с вздернутым носом и
огромными ушами. Он шел нервной походкой и двигался резкими толчками.
На вид ему было где-то около тридцати лет.
- Вы - адвокат Мейсон? - спросил он.
Перри Мейсон оценил посетителя внимательным спокойным взглядом
из-под густых бровей.
- Садитесь, - предложил адвокат.
Посетитель помедлил, а затем опустился на краешек одного из жестких
стульев с прямой спинкой.
- Чем могу быть полезен? - спросил Мейсон.
- Я бы хотел выяснить, приходила ли к вам сегодня Фрэнсис Челейн.
- Это адвокатская контора, а не справочное бюро, мистер Глиасон.
Глиасон нервно вскочил на ноги, быстро, в три шага, подбежал к
окну, с минуту постоял в лучах солнечного света, а затем повернулся к
адвокату. Темные глаза молодого человека горели. Создавалось
впечатление, что он борется с собой.
- Хватит острот, мистер Мейсон. Мне нужно знать, была ли здесь Фрэн
Челейн или нет.
Тон Перри Мейсона не изменился, адвокат оставался абсолютно спокоен
и, казалось, не обращал ни малейшего внимания не нетерпеливость
посетителя.
- Пусть между нами не останется никакого недопонимания, - сказал
Мейсон. - Вы говорите о мисс Фрэнсис Челейн?
- Да.
- Вы лично знакомы с мисс Челейн?
- Конечно.
Перри Мейсон махнул правой рукой, словно вопрос, о котором шла
речь, не имел ни малейшего значения.
- Это все упрощает, - сделал вывод адвокат.
- Что именно? - с подозрением в голосе спросил Глиасон.
- Тот факт, что вы знакомы с мисс Челейн, - ответил Мейсон. - В
таком случае вам требуется лишь поинтересоваться у самой мисс Челейн,
консультировалась ли она у меня. Если нет, то вам не потребуется
возвращаться. Если консультировалась, но не хочет, чтобы вы об этом
знали, она, несомненно, найдет способ скрыть это. Если же она говорила
со мной и ей все равно, узнаете вы об этом или нет, она вам сама обо
всем расскажет. - Адвокат встал и улыбнулся посетителю, показывая тем
самым, что разговор закончен.
Роберт Глиасон остался у окна. По его лицу было видно, что в нем
идет внутренняя борьба.
- Вы не имеете права так со мной разговаривать, - заявил он.
- И тем не менее - разговариваю, - спокойным тоном ответил Мейсон.
- Вы не имеете права!
- Почему?
- Вы можете так объясняться с посторонним, но я таковым не являюсь.
Я очень близок с Фрэн Челейн. У меня есть право знать о том, была она
у вас или нет. Ее шантажируют, и я хочу выяснить, что вы предполагаете
сделать.
Перри Мейсон приподнял брови.
- Кого шантажируют? Кто шантажирует?
Глиасон раздраженно взмахнул руками.
- Что вы притворяетесь? Я знаю, что она была здесь, и вы знаете,
что она была здесь. Вы знаете, что ее шантажируют, а я хочу знать, что
вы предполагаете сделать.
- При сложившихся обстоятельствах я думаю, что мне стоит попросить
вас покинуть кабинет, - заявил Мейсон. - Когда я пригласил вас зайти,
я думал, что вы пришли проконсультироваться у меня как у адвоката. Я
очень занят, и у меня нет времени обсуждать с вами тот единственный
вопрос, который вас волнует.
Глиасон оставался на месте.
- По крайней мере, вы можете сообщить мне, к_т_о_ ее шантажирует. Я
хочу знать только это. Тогда я сам со всем разберусь.
Адвокат подошел к двери и открыл ее. С серьезным и достойным видом
он обратился к посетителю:
- До свидания, мистер Глиасон. Мне очень жаль, что я не могу вам
помочь.
- Это все, что вы собираетесь мне сказать? - закричал Глиасон с
исказившимся лицом.
- Да, - безапелляционно заявил Мейсон.
- Ну ладно, - рявкнул молодой человек и, не произнеся больше ни
слова, широким шагом вышел из кабинета.
Перри Мейсон тихо прикрыл дверь, заложил большие пальцы рук в
проймы жилета, слегка наклонил голову вперед и начал ходить из угла в
угол.
Через несколько минут он подошел к письменному столу и взял в руки
копию завещания Карла Челейна. Он стал читать условия учреждения
траст-фонда в пользу Фрэнсис Челейн.
Он все еще изучал отпечатанный на машинке документ, когда дверь
снова отворилась и в кабинет заглянула Делла Стрит.
- Мисс Челейн, - сообщила секретарша.
Мейсон задумчиво посмотрел на Деллу Стрит, а затем поманил ее
рукой.
Делла Стрит вошла в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.
- Глиасон сразу же вышел в коридор? - спросил он.
- Да. Ни на секунду не задержался. Казалось, он участвует в
соревнованиях по спортивной ходьбе.
- А мисс Челейн только что пришла?
- Да.
- Как ты считаешь, они могли встретиться у лифта?
Делла Стрит задумалась.
- Вполне вероятно, шеф, - наконец ответила она. - Правда, я не
очень-то в это верю.
- Как выглядит мисс Челейн? Возбуждена?
- Нет. Невозмутима и хладнокровна. К тому же пытается выглядеть как
можно лучше. Достала косметичку и прихорашивается. И очень тщательно
уложила волосы.
- Хорошо. Пригласи ее.
- Проходите, пожалуйста, мисс Челейн, - сказала Делла Стрит,
открывая дверь в приемную.
Когда Фрэнсис Челейн оказалась в личном кабинете адвоката,
секретарша тут же покинула помещение, бесшумно прикрыв за собой дверь.
- Садитесь, - предложил Мейсон.
Фрэнсис Челейн подошла к тому же креслу, в котором сидела в первый
визит, опустилась в него, положила ногу на ногу и с немым вопросом
посмотрела на адвоката своими темными глазами.
- Несколько минут назад здесь был Роберт Глиасон, - сообщил Мейсон,
- и пытался выяснить, консультировались ли вы у меня.
- Роб очень импульсивен, - заметила Фрэн Челейн.
- Вы говорили ему, что собираетесь ко мне?
- Я упоминала ваше имя. Вы сказали ему, что я была здесь?
- Конечно, нет. Я посоветовал ему связаться с вами, если у него
имеются какие-нибудь вопросы о ваших делах.
Она слегка улыбнулась.
- Робу Глиасону очень не понравится такая манера разговора, -
сказала девушка.
- Она ему уже не понравилась, - ответил Мейсон.
- Я встречусь с ним и все ему объясню.
- Глиасон сказал, что вас шантажируют.
На какую-то долю секунды в глазах мисс Челейн появились удивление и
ужас. Затем она снова посмотрела на адвоката спокойным, ничего не
выражающим взглядом.
- Роб очень импульсивен, - повторила она.
Мейсон ждал, не скажет ли она еще что-нибудь, но она, не двигаясь,
сидела на стуле и явно не собиралась предоставлять больше никакой
информации.
Мейсон взял в руки документы, лежавшие у него на столе.
- У меня здесь копии завещания и решения о распределении
собственности, - сообщил он. - Я также выяснил, что доверенное лицо
ежегодно представляет отчеты о ведении дел. Боюсь, что надежды мало,
мисс Челейн. Управление трастом ведется очень рационально. Понимаете,
даже если мне удастся добиться отмены положения, касающегося
вступления в брак, как нарушения ваших гражданских прав, нам все равно
придется столкнуться с тем фактом, что распределение имущества
оставлено на усмотрение доверенного лица. Скорее всего, ваш дядя
посмотрит на наше оспаривание завещания как на вмешательство в
волеизъявление вашего отца и его собственные полномочия как
доверенного лица. Даже если мы выиграем в суде, на его усмотрение
останется аннулирование нашей победы.
Девушка спокойно выслушала адвоката - даже ресница не дрогнула.
Через минуту на сказала:
- Именно этого я и боялась.
- Здесь есть еще одно положение, касающееся управления доверенной
собственностью, - продолжал Мейсон. - Все оставлено на личное
усмотрение вашего дяди, потому что ваш отец высоко оценил его
рассудительность и здравый ум. В завещании и решении о распределении
собственности говорится, что в случае смерти, неспособности или отказа
доверенного лица продолжать управление собственностью весь траст-фонд
безусловно переходит к вам.
- Да, я знаю.
- Поэтому имеется возможность поставить вашего дядю в такие
условия, что он не сможет в дальнейшем действовать от вашего имени.
Другими словами, каким-то образом оспорить его способность выступать в
качестве доверенного лица - например, показать, что он смешивает
траст-фонд со своими собственными счетами или что-то в этом роде. Это,
конечно, только предположение, я просто упоминаю этот факт, потому что
пока я не вижу другого плана кампании, открытого для нас.
Она улыбнулась и со вздохом сказала:
- Вы не знаете моего дядю, мистер Мейсон.
- Что вы имеете в виду?
- Я имею в виду, что мой дядя необычайно дотошен и осторожен, а
также настолько упрям, что ничто на свете не может заставить его сойти
с избранного пути или сделать то, что он не хочет делать. К тому же он
полностью независим в экономическом отношении.
В первый раз за все время разговора у нее в голосе послышались
эмоции - какая-то доля горечи окрасила интонацию, хотя ее глаза и
оставались спокойными.
- У вас есть какие-нибудь предположения? - спросил Мейсон,
внимательно наблюдая за ней.
- Да. Я думаю, что кое-что можно сделать через Артура Кринстона.
- Это кто такой? - поинтересовался Мейсон.
- Артур Кринстон - партнер моего дяди. Они вместе занимаются
бизнесом, покупают, продают, закладывают недвижимость, торгуют ценными
бумагами. Артур Кринстон имеет на моего дядю больше влияния, чем
кто-либо на свете.
- Как он относится к вам? - спросил Мейсон.
- Очень хорошо, - улыбнулась девушка.
- А есть шанс, что Кринстону удастся уговорить вашего дядю
отказаться от управления собственностью в качестве доверенного лица и
передать вам весь траст-фонд?
- Шанс всегда есть, - резким тоном ответила она, вставая. - Я
попрошу мистера Кринстона встретиться с вами.
- Завтра?
- Сегодня вечером.
Адвокат взглянул на часы.
- Уже двадцать минут пятого. Я закрываю контору в пять. Конечно, я
могу подождать несколько минут.
- Он будет у вас без четверти пять.
- Хотите позвонить от меня? - предложил адвокат.
- В этом нет необходимости.
- Что имел в виду Роберт Глиасон, когда заявил, что вас
шантажируют? - резким тоном спросил Мейсон, когда она уже взялась за
ручку двери.
Девушка посмотрела на него огромными темными глазами.
- Понятия не имею, - с безмятежным видом ответила Фрэн Челейн и
вышла из кабинета, закрыв за собой дверь.
3
Артур Кринстон оказался сорокапятилетним, широкоплечим, приветливым
мужчиной. Он широким шагом пересек кабинет Мейсона, протягивая руку, и
громким голосом, в котором звучали сердечность и готовность помочь,
заявил:
- Очень рад познакомиться с вами, мистер Мейсон. Фрэн попросила
меня немедленно ехать к вам, так что я бросил все дела и кинулся сюда.
Перри Мейсон пожал руку Кринстону и осмотрел его внимательным,
оценивающим взглядом.
- Садитесь, - предложил адвокат.
Артур Кринстон опустился в то же кресло, в котором сидела Фрэн
Челейн, достал из кармана сигару, зажег спичку о подошву ботинка,
прикурил и сквозь дым улыбнулся хозяину кабинета.
- Очень хочет замуж, правда? - усмехнулся Кринстон.
- Вы знаете об этом? - спросил Перри Мейсон.
- Конечно, - воскликнул Артур Кринстон. - Я о Фрэн знаю все.
Наверное, она в большей мере моя племянница, чем Эдварда. То есть я
имею в виду, что мы с ней прекрасно ладим и понимаем друг друга.
- Как вы считаете, можно чего-нибудь добиться, если поговорить с
Эдвардом Нортоном?
- Кому поговорить? - спросил Кринстон.
- Вам, например, - предложил Мейсон.
Посетитель покачал головой.
- Нет. Только один человек может побеседовать с Нортоном и добиться
каких-то результатов.
- Кто?
- Вы, - многозначительно ответил Кринстон.
Выражение лица адвоката не изменилось, только в глазах появилось
удивление.
- Из того, что я уже слышал о мистере Нортоне, можно сделать вывод,
что мое вмешательство приведет его в негодование.
- Ни в коей мере. Эдвард Нортон - странный человек. Он не
допускает, чтобы какие-либо чувства влияли на принятие им деловых
решений. Он безжалостен и жесток. Он скорее будет склонен выслушать
вас, говорящего только о деле и рассматривающего вопрос с правовой
точки зрения, чем Фрэн или меня, где замешаны какие-то личные
симпатии.
- Простите, но это звучит нелогично, - заметил Мейсон.
- Какое имеет значение то, как это звучит? - усмехнулся Кринстон. -
И какое имеет значение, логично это или нет? Это факт. Просто у
человека такой характер. Вам придется самому встретиться с Нортоном,
чтобы все уяснить.
Делла Стрит открыла дверь из приемной.
- Звонит девушка, которая была у нас сегодня после обеда. Она
хотела бы поговорить с тобой, - сообщила Делла.
Мейсон кивнул и взял трубку.
- Алло!
Он услышал голос мисс Челейн на другом конце провода. Она говорила
очень быстро.
- Мистер Кринстон заходил к вам?
- Да, он сейчас здесь.
- Что он сказал?
- Предлагает мне лично встретиться с вашим дядей.
- Тогда, пожалуйста, встретьтесь с ним.
- Вы думаете, мне следует это сделать?
- Если так считает Артур Кринстон, то да.
- Хорошо. Завтра?
- Нет. Не могли бы вы увидеться с ним сегодня вечером?
Мейсон нахмурился.
- В деле такой важности я бы предпочел вначале обдумать лучший
метод подхода к решению проблемы, - наконец сказал он.
- Но Артур Кринстон объяснит вам, как лучше действовать. Я
договорюсь с дядей, чтобы он принял вас в половине девятого сегодня
вечером. Я заеду за вами и отвезу в наш дом. Я буду у вас в восемь.
Вас это устроит?
- Не вешайте трубку, пожалуйста, - попросил Мейсон и повернулся к
Артуру Кринстону.
- Звонит мисс Челейн. Она считает, что мне следует встретиться с ее
дядей сегодня вечером. Она договорится с ним.
- Прекрасно! - воскликнул Кринстон. - Мне нравится эта идея. Лучше
и придумать нельзя.
- Я согласен, мисс Челейн, - сказал Мейсон в трубку. - Буду ждать
вас у себя в конторе в восемь, и вы отвезете меня, куда требуется.
Мейсон повесил трубку и внимательно посмотрел на Кринстона.
- Странное дело, - заметил адвокат. - Все заинтересованные лица
страшно спешат.
Артур Кринстон расхохотался.
- Вы плохо знаете Фрэн, - сообщил он.
- Мне она показалась очень спокойной девушкой, умеющей держать себя
в руках, - ничего не выражающим тоном сказал Мейсон.
Кринстон вынул сигару изо рта и долго смеялся.
- Мистер Мейсон, вы же должны хорошо разбираться в людях! Вы ведь
прекрасно знаете, что об этих современных девушках ни в коем случае
нельзя судить по их внешнему виду. Никогда не выводите ее из себя.
Если она начинает злиться, то просто превращается в ведьму.
Мейсон без улыбки посмотрел на посетителя.
- Правда? - спросил он все тем же ничего не выражающим тоном.
- Не обижайтесь, - продолжал Кринстон, - но вы на самом деле
неправильно оценили Фрэн Челейн. Она просто динамит! А теперь давайте
обсудим планы на вечер. Я думаю, если уж вы согласились встретиться
сегодня с Нортоном, то мне стоит прийти чуть раньше вас и попытаться
его немного смягчить. Он - своеобразная личность. Вы все поймете,
когда увидите его. Это хладнокровный, расчетливый деловой человек.
- У мисс Челейн могут возникнуть трудности, когда она будет
договариваться с ним на сегодняшний вечер? - спросил Мейсон,
внимательно наблюдая за собеседником.
- Нет. Он любит работать по ночам. У него офис в том же доме, где
он живет. Он там частенько засиживается за полночь и большинство
встреч назначает на послеобеденное или вечернее время.
Кринстон встал с кресла, подошел к адвокату и пожал ему руку.
- Очень рад был познакомиться. Постараюсь немного подготовить
Эдварда Нортона к встрече с вами.
- У вас есть какие-нибудь предложения насчет того, что мне лучше с
ним обсуждать? - спросил Мейсон.
- Никаких. Единственное, что я могу вам сказать - ничего не
планируйте заранее. Вы сразу же поймете, что Эдвард Нортон сам
устанавливает правила игры.
Когда Кринстон ушел, Мейсон несколько минут ходил из угла в угол,
затем открыл дверь и вышел из кабинета.
Офис адвокатской конторы Мейсона состоял из личного кабинета
адвоката, двух приемных, библиотеки и комнаты машинистки. Делла Стрит
выполняла функции и секретаря, и машинистки. Фрэнк Эверли, молодой
адвокат, набирался у Мейсона практического опыта. Мейсон отправился в
библиотеку, где, склонившись над книгами, сидел Фрэнк Эверли.
- Фрэнк, я хочу попросить тебя об одном одолжении, причем все надо
сделать очень быстро.
Эверли отодвинул книгу в кожаном переплете и поднялся со стула.
- Да, сэр?
- Я думаю, что некий Роберт Глиасон женился на некой Фрэнсис
Челейн. Я не знаю, когда произошло бракосочетание, но, возможно,
несколько недель назад. Они попытались не афишировать это событие.
Тебе придется просмотреть разрешения на вступление в брак. Пожалуйста,
позвони в отдел, занимающийся выдачей разрешений, и попроси
кого-нибудь из служащих задержаться. Они закрываются через несколько
минут.
- Да, шеф, - кивнул Эверли. - Где мне вас потом искать?
- Запиши все, что выяснишь, на лист бумаги, положи в конверт,
заклей его и надпиши: "Строго конфиденциально", а потом оставь под
пресс-папье у меня на столе.
- Будет сделано, шеф, - сказал Эверли и направился к телефону.
Мейсон вернулся к себе в кабинет, заложил большие пальцы рук в
проймы жилета и снова начал медленно расхаживать из угла в угол.
4
Фрэн Челейн прекрасно водила машину. Она очень уверенно сидела за
рулем большого паккарда.
В огромном кожаном кресле в конторе адвоката она казалась
маленькой, хрупкой и беззащитной. Теперь ни о какой беззащитности не
могло быть и речи. Сразу же становилось видна внутренняя сила. В
движениях девушки проглядывало что-то кошачье. О ее характере можно
было судить так же по манере вождения автомобиля: на высокой скорости
проскальзывала в открывающееся между машинами пространство, резко
тормозила на красный свет и мгновенно срывалась с места на зеленый. На
ее лице сохранялось недовольное, мрачное выражение. Сидя справа от
нее, адвокат внимательно изучал профиль девушки.
Фрэн Челейн взлетела на холм, спустилась и вырулила на петляющий
подъезд к дому, открывшемуся меж зарослей кустарника. Она кивнула
вперед:
- Это здесь.
Мейсон рассматривал огромное здание, светившееся огнями.
- Какая гармоничная постройка, - заметил он.
- Да, - резким тоном ответила Фрэн Челейн.
- Много слуг? - поинтересовался Мейсон.
- Достаточно: садовник, экономка, дворецкий, шофер и секретарь.
- Вы считаете секретаря слугой? - удивился Мейсон.
- Да, - отрезала она.
- Очевидно, вы его недолюбливаете.
Она не обратила внимания на его слова, резко повернула руль.
Завизжали шины.
- Кстати, если вы чем-то рассержены, то совсем не обязательно
вымещать злость на автомобиле, пока в нем нахожусь я, - заметил
Мейсон. - Мне может не удастся нужный жест перед присяжными в суде,
если одна моя рука вдруг окажется в гипсе.
- Подумаешь, - заявила она, вписываясь в следующий поворот на еще
большой скорости. - Вы можете и обеих ног лишиться.
Мейсон протянул руку и повернул ключ зажигания.
- Хватит, - сказал он.
Она резко нажала на тормоз и повернулась к нему со сверкающими
гневом глазами.
- Не смейте прикасаться к машине, когда я за рулем! - заорала Фрэн
Челейн. - Вы слышите меня? Не смейте!
- Не пытайтесь рисоваться передо мной, - спокойно ответил Мейсон, -
рискуя и своей, и моей жизнью. В этом нет необходимости.
- Я не пытаюсь рисоваться перед вами, - взорвалась она. - Мне
плевать на то, что вы обо мне думаете. Я не хочу опаздывать. Если мы
задержимся хоть на пять минут, то вообще зря приедем. Он просто нас не
примет.
- От меня будет гораздо больше пользы, если я доберусь в целости и
сохранности, - заметил Мейсон.
Машина стояла на дорожке. Девушка убрала руки с руля и повернулась
к Мейсону.
- Я управляю этой машиной! - закричала она. - И я не хочу, чтобы вы
мне мешали! - Внезапно она улыбнулась. - Простите, - импульсивно
воскликнула она. - Я не права, я веду себя, как испорченный ребенок. Я
просто очень спешу.
- Все в порядке, - примирительно сказал адвокат. - Но ведь у вас
вспыльчивый характер, согласитесь.
- Конечно. Я думала, вы об этом знаете.
- Не знал, пока Кринстон не сообщил мне.
- Он вам это сказал?
- Да.
- Ему не следовало говорить подобное.
- А моя секретарша решила, что у вас мрачный вид, - продолжал
Мейсон. - Вначале я подумал, что она права, но потом понял, что нет.
Вы не мрачны, вы просто в панике - вот и все. Вы выглядите мрачной,
потому что напуганы.
Она снова резко повернулась. В ее глазах просквозило удивление. Так
ничего и не произнеся, она перевела взгляд на дорогу и завела машину.
Никто из них не сказал ни слова, пока автомобиль не остановился у
крыльца.
- Нам лучше выйти здесь, - заявила она.
Мейсон открыл дверцу.
- Вы собираетесь присутствовать при разговоре? - поинтересовался
он.
Она спрыгнула на дорожку, сверкнув коленями, и поправила юбку.
- Я только представлю вас. Пойдемте.
Адвокат последовал за Фрэн Челейн к входной двери, которую она
открыла своим ключом.
- Вверх по лестнице.
Они поднялись и повернули налево. Из одной из дверей вышел мужчина
и остановился, уставившись на них. В руке он держал специально
предназначенный для стенографирования блокнот, прикрепленный к твердой
планке; под мышкой мужчины находились листы чистой бумаги.
- Мистер Дон Грейвс, секретарь моего дяди, - представила Фрэн. -
Мистер Перри Мейсон, адвокат.
Мейсон поклонился и заметил, что Дон Грейвс уставился на него с
нескрываемым любопытством.
Секретарь оказался стройным, хорошо одетым, светловолосым мужчиной
с карими глазами. В нем явно проглядывала определенная доля
настороженности, словно он вот-вот собирался или вступить в разговор,
или броситься бежать. И поза, и манеры указывали на физическое и
нервное напряжение.
Дон Грейвс заговорил очень быстро, казалось, что слова наскакивают
друг на друга:
- Очень рад познакомиться с вами. Мистер Нортон ждет вас.
Пожалуйста, проходите. Он примет вас.
Перри Мейсон ничего не сказал, решив, что легкого поклона будет
достаточно.
Девушка прошла мимо секретаря. Адвокат проследовал за ней. Фрэн
пересекла приемную, в которой стоял стол с пишущей машинкой, сейф,
несколько шкафов, забитых папками и бумагами, два телефона, счетная
машинка и картотека. Не постучав, Фрэн толкнула дверь кабинета. Мейсон
увидел высокого мужчину лет пятидесяти пяти, который вежливо смотрел в
их сторону с ничего не выражающим лицом.
- Вы опоздали, - заметил он.
- Не больше, чем на минуту, дядя Эдвард, - ответила девушка.
- Минута состоит из шестидесяти секунд.
Она ничего не ответила, а повернулась к Мейсону.
- Это мой адвокат, Перри Мейсон, дядя Эдвард, - представила она.
Мужчина заговорил бесстрастным тоном, четко произнося каждое слово:
- Я очень рад, что ты решила обратиться за консультацией к
адвокату. Теперь мне будет легче объяснить тебе кое-какие вещи, в
которые ты мне не верила на слово. Мистер Мейсон, рад познакомиться с
вами, хорошо, что вы согласились заехать ко мне.
Он протянул руку. Мейсон пожал ее и сел.
- Ну ладно, я покидаю вас, - объявила Фрэн Челейн. - Мое будущее
остается в ваших руках.
Она улыбнулась мужчинам и вышла из комнаты. Мейсон услышал, что она
сразу же принялась что-то обсуждать с Доном Грейвсом.
Эдвард Нортон немедленно перешел к делу, не тратя ни секунды на
любезности:
- Вы, несомненно, уже ознакомились с завещанием и решением о
распределении собственности, не так ли? - спросил он.
- Да.
- Тогда вы должны понимать, что практически все оставлено на мое
усмотрение.
- Да, очень многое, - подтвердил Мейсон.
- Как я догадываюсь, моя племянница хочет, чтобы вы добились
какой-то модификации определенных положений завещания и учреждения
траста?
- Совсем необязательно, - ответил Мейсон, тщательно подбирая слова.
- Она бы, как мне кажется, хотела иметь больше свободы, а также
выяснить вашу реакцию на совершение ею определенных действий, если она
на них решится.
- Например, на ее замужество? - спросил Нортон.
- Мы можем рассмотреть ее замужество как одну из возможностей, -
согласился Мейсон.
- Да, можем, - сухо сказал Нортон. - Этот вопрос обдумывал ее отец,
когда был жив, а после его смерти многократно размышлял и я. Наверно,
вы не осознаете, мистер Мейсон, что у моей племянницы абсолютно
неуправляемый характер. Она просто превращается в настоящую тигрицу,
если выходит из себя. Она импульсивна, упряма, своевольна, эгоистична
и в то же время чрезвычайно мила и привлекательна. Ее отец понимал,
что ее следует защищать от самой себя. Он также понимал, что,
возможно, самым худшим для нее будет предоставить ей в распоряжение
большую сумму денег. Он знал, что я разделяю его точку зрения, поэтому
он составил завещание именно таким образом. Вы должны знать, мистер
Мейсон, что если я передам деньги в благотворительные учреждения, а не
моей племяннице, что в соответствии с завещанием оставлено на мое
усмотрение, то сделаю это только в том случае, если посчитаю, что
такая сумма принесет ей только вред. Богатство при подобном
темпераменте часто приводит к страданиям.
- А вы не думаете, что будет лучше для всех заинтересованных
сторон, если вы начнете приучать ее обращаться с крупными денежными
суммами, постепенно увеличивая их? - дипломатично заметил Мейсон. - К
тому же не исключено, что замужество может изменить ее в лучшую
сторону - сделать более уравновешенной и спокойной.
- Я слышал все эти аргументы, - возразил Нортон. - И уже устал от
них. Простите, я ничего не имею против вас лично. Я просто говорю то,
что думаю. Мне доверено управление этим капиталом. До сих пор я
распоряжался им очень разумно. Несмотря на экономические
преобразования, свидетелями которых мы были на протяжении последних
нескольких лет, я могу с радостью констатировать, что размер вверенных
мне фондов неуклонно повышался. К настоящему времени оставленный в мое
распоряжение капитал значительно вырос. Недавно я полностью лишил свою
племянницу ее ежемесячного пособия. Она не получает ни цента.
На лице Мейсона появилось удивление.
- Как я вижу, - заметил Нортон, - она не поставила вас в
известность обо всех имевших место фактах.
- Я не знал, что вы полностью лишили ее денег, - ответил адвокат. -
Могу я спросить о причине, которая толкнула вас на этот шаг?
- Конечно. Я считаю, что мою племянницу шантажируют. Я спрашивал ее
об этом, и она отказалась ответить, кто именно требует у нее денег и
что она такого сделала, что дала повод для шантажа. Поэтому я пришел к
выводу, что будет лучше, если я полностью лишу ее возможности делать
какие-либо выплаты наличными какому бы то ни было лицу. При
сложившихся обстоятельствах, как мне кажется, ситуация должна прийти к
завершению в течение нескольких последующих дней.
Нортон смотрел на Мейсона холодным взглядом. В нем не было
сердечности, но и ни доли враждебности.
- Вы понимаете мое положение? - спросил адвокат.
- Естественно. Я рад, что моя племянница обратилась за
консультацией к юристу. Я не знаю, договаривалась ли она об оплате
ваших услуг. Если нет, я прослежу, чтобы ваш гонорар был выплачен из
траст-фонда. Но мне бы хотелось, чтобы вы убедили ее, что она
бессильна что-либо предпринять.
- Нет, я получу свой гонорар от нее лично, - ответил Мейсон. - Я не
связываю себя обязательствами дать какой-то конкретный совет. Давайте
поговорим о том, к_а_к_ и_м_е_н_н_о_ вы собираетесь действовать на
ваше усмотрение вместо обсуждения того, имеете ли вы на это право.
- Это единственный вопрос, который не подлежит обсуждению, -
безапелляционно заявил Нортон.
- Я, в первую очередь, пришел сюда именно за этим, - дружелюбно
сказал Мейсон, пытаясь сдержать раздражение.
- Нет, это мы не будем обсуждать, - холодно повторил Эдвард Нортон.
- Пожалуйста, ограничьтесь правами вашей клиентки, предоставленными ей
по завещанию.
Мейсон смотрел на хозяина кабинета ледяным, оценивающим взглядом.
- Мне много раз приходилось убеждаться в том, что у каждого
правового вопроса имеется масса аспектов, к нему можно подходить с
разных углов. Если вы, например, посмотрите на обсуждаемую нами
проблему просто по-человечески, то...
- Я позволю вам говорить только об одном, - прервал его Эдвард
Нортон, - а именно: о законности учреждения траст-фонда и
интерпретации завещания. Но ни о чем больше.
Мейсон отодвинул стул и встал.
- Я не привык, чтобы мне указывали, о чем я буду говорить, а о чем
нет, - сурово ответил адвокат. - Я представляю права Фрэнсис Челейн,
вашей племянницы. И я буду говорить все, что пожелаю, в отношении этих
прав!
Эдвард Нортон протянул руку к кнопке и нажал ее костлявым пальцем.
Его жест был полностью лишен каких-либо эмоций.
- Я вызываю дворецкого, который проводит вас до выхода, мистер
Мейсон. Я считаю разговор законченным.
Адвокат стоял напротив хозяина дома, широко расставив ноги.
- Тогда вам лучше вызвать сразу двух дворецких, да еще и секретаря
впридачу. Им всем потребуется приложить немало усилий, чтобы
выпроводить меня отсюда, пока я не сказал все, что собираюсь сказать.
Вы сделали грубую ошибку, обходясь с вашей племянницей, словно с рабой
или вещью. Это пылкая, легко возбудимая натура. Не знаю, почему вы
решили, что ее шантажируют, но если вы так уверены...
Дверь в кабинет открылась и на пороге появился широкоплечий мужчина
с каменным лицом. Он поклонился Нортону.
- Вызывали, сэр?
- Да. Проводите этого господина.
Дворецкий положил тяжелую руку на плечо Мейсона. Адвокат резко
сбросил ее и вновь посмотрел на Нортона.
- Никто не будет меня провожать или выставлять вон, пока я не
сказал все, что собирался. Если эту девушку шантажируют, то вам
следует вести себя как живому человеку, а не кассовому аппарату, и
дать ей поблажку...
За спиной Мейсона послышалось движение, и в комнату вбежала Фрэнсис
Челейн. Она посмотрела на адвоката темными глазами, которые казались
ничего не выражающими. На лице было написано недовольство.
- Вы сделали все, что могли, мистер Мейсон, - сказала она.
Адвокат продолжал с хмурым видом глядеть на сидящего за письменным
столом хозяина дома.
- Вы больше, чем просто казначей, или, по крайней мере, должны
быть. Ей следует обращаться к вам за...
Фрэн Челейн потянула его за рукав.
- Пожалуйста, мистер Мейсон, пожалуйста. Я знаю, что вы пытаетесь
мне помочь, но ваши слова приведут как раз к противоположному
резу