еское сито,
через которое "пшеница отделяется от плевел". И начало всему - насаждение
древа добра и зла.
А древо жизни чревато возможностью "бессмертия зла", но это уже другая
тема.
Филипп П: - Бог не спасает людей насильно, так как не может это
сделать...Спасение есть соединение с Богом в Любви. А чтобы произошло это
соединение в любви, у человека должен быть определенный духовный настрой,
который стопроцентно нельзя сформировать извне никакими внешними
обстоятельствами.
Ю.И.: - Согласна. Стопроцентно нельзя, но если предоставляется
возможность хотя бы одного процента, нужно им немедленно воспользоваться.
Филипп П.: - Смысл человеческого процесса, о котором вы спрашивали, не
в отобрании капелек, а в спасении всех.
Ю.И.: - Вы опять путаете "Предвечный Совет" и исторический процесс.
Замысел Творца - действительно "спасти всех". К этому и Он, и мы, грешные,
стремимся и в историческом времени, но, поскольку это нереально, давайте
хотя бы по возможности защитим поле от плевел. Господь в конце времен
отделит, а мы попробуем "умножить жатву".
Иначе - зачем мы здесь? Спасать себя? Но для меня суть христианства -
именно в спасении других, пусть даже ценой крестной смерти. В этом и
символика Креста.
Филипп П.: - Я знаю, что я лично, будучи "зрячим верующим" и пережившим
встречу с Богом, могу попасть в ад. Но, зная божественную любовь ко мне,
верю, что Бог этого не попустит.
Ю.И.: - Я тоже верю в это в отношении себя. До такой степени, что даже
не думаю ни про какой ад - просто делаю, что должна. Это сильнее меня. А
какому господину служу - конечно, хочется верить, что именно Творцу. В
"прелесть", само собой, впасть очень бы не хотелось, по поводу своих
"откровений" всегда делюсь с монахами-духовниками, которым доверяю. Они
обычно предостерегают от всевозможных "видений", похвал в твой адрес,
восторженных голосов и т.д. У меня ничего такого не бывает - одно сплошное
"должна". Чуть начнешь сопротивляться, шагнешь влево или вправо - в челюсть.
И что поделаешь, если "чудеса" на девяносто процентов определили мою судьбу?
Об этом пишу в новой книге. Теперь уже поздно что-либо менять.
2002-07-18
Высказывание демократа в день 120 летия Иосифа Сталина
Корр. Телеканала "Культура": - Неужели великая русская литература
осталась в прошлом вместе с цензурой и тоталитаризмом?
Вит. Третьяков, учредитель премии "Антибукер", бывший главный редактор
"Независимой газеты":
- Судя по результатам этого года - да... Как читатель, я бы выбрал
великую русскую литературу, вместе с цензурой, тоталитаризмом, сталинизмом и
чем угодно вместо той неограниченной свободы словесного самовыражения,
которая сегодня существует и которая не способна рождать великие
произведения. (21 декабря 1999года)
- Сталин - наше все. Как и Пушкин. Два полюса русской культуры...Что
такое, по сути, Сталин? Жестко и жестоко целеустремленный прагматик,
рассматривающий государство, как доверенную ему историей...геополитическую
систему, нуждающуюся в совершенствовании до уровня государства идеального,
где счастье государства равно счастью людей... Если бы Сталин жил сегодня,
никаких концлагерей, конечно, не было бы. Сталин знал границы допустимого в
собственной стране и в мире для каждой исторической эпохи.
Филипп П. - Александру: - Я к Сталину относился по-разному, сейчас с
огромным интересом. Мне он интересен не как культовая или мифологическая
фигура (к несчастью, мы все страдаем тягой к мифологизации людей и событий),
а как реальный человек. Я думаю, что в реальности с военной тоски зрения,
Сталин был мужик на редкость умный. Кстати, с точки зрения практической
Сталина и, естественно, Ленина, очень полезно читать - они блестяще
формулировали на бумаге свои мысли - ясно, метко и лаконично.
2002-07-02
НАЧАЛОСЬ!
(1985 год)
Начало смутного времени под названием "перестройка" вспоминается как
череда странных новостей и событий, - то шокирующих, то, вроде бы,
незначительных, но так или иначе возвещающих (я это мистически чувствовала)
о некой грядущей катастрофе. Как тихие сполохи зарниц в ту душную летнюю
ночь, когда я спешила от станции домой, молясь - только бы успеть! Но куда
бежать из собственной страны, на которую нивесть откуда надвигается
землетрясение? Разве что по-собачьи выть да лаять...
Хуже всего, что почти все вокруг, во всяком случае, домашние, знакомые
и соседи или ничего не замечали, или, ликуя, приветствовали "свежий ветер
перемен", которые вершил симпатяга с кровавой отметиной на лысине. "Что они
творят?" - эта мысль все чаще принуждала меня выползать из "астрала" и
мучительно искать хоть какое-то приемлемое объяснение и оправдание
происходящему. Перемены, безусловно, были необходимы - кто ж с этим спорил!
Застой, идиотизм, мертвечина, разложение, перерождение и все такое. И
властей, и народа, потому что "рыба тухнет с головы". Но нужно было
укреплять, завинчивать, расставлять повсюду новые кадры и лишь затем, имея
четкий позитивный план, осторожно отпускать гайки, давая людям инициативу.
Менять не главный курс, а команду, которая бы этим курсом следовала .
Но вместо этого...
Однажды вечером привычно включила "Свободу" - ее уже перестали глушить.
"Горбачев позвонил в Горький Сахарову и сказал, что тот может вернуться в
Москву. Балерине Наталье Макаровой, невозвращенке, разрешили посетить родной
Ленинград. "Это фантастика, я не верю до сих пор"! - воскликнула балерина."
Вроде бы ничего такого, мир не перевернулся, но для меня, сидевшей в
кресле со стареньким ВЭФом на коленях, он именно "перевернулся". Что-то
случилось со временем - оно вдруг с бешеной скоростью промоталось передо
мной вперед, как на кассете, и в этом беспорядочно-визгливом хаосе будущих
событий я каким-то глубинным оком прозрела и крушение страны, и всеобщие
раздрай, ложь и предательство, и грязные кровавые лавины - то ли природные,
то ли символические. И жуткие кривляющиеся маски из ночных кошмаров, и
вакханалию обнаженной плоти, и серые лица побирающихся детей...
- Что с тобой? - Борис тряс меня за плечи.
Я сказала, что увидела будущее и что оно ужасно. Но все ерунда, потому
что такого не может быть.
- Чего "такого"?
- Будто русских станут гнать из других республик, а Черемушки потребуют
суверенитета от Москвы.
Это были самые оптимистические из "прозрений". Но я от них отмахнулась,
- мало ли что привидится в полнолуние! Этого не может быть никогда. И до
последней минуты, когда самое мрачное и невероятное стало сбываться, прятала
голову под крыло.
Да и что я, без пяти минут пенсионерка, давно оторвавшаяся от светской
и вообще мирской жизни, могла сделать? Новые батюшки, к которым обращалась с
вопросами и недоумениями, мои тревоги не разделяли, рекомендуя спасать себя
и семью, поститься и молиться, положившись на волю Божию. К тому же, стали
ремонтироваться и открываться храмы, разрешили печатать религиозную
литературу, крестить младенцев, то есть надо бы однозначно возносить Богу
хвалу. Даже поговаривали о возможности восстановления храма Христа
Спасителя, что само по себе звучало как дивная сказка. Я в восторге
пожертвовала на эту мечту тысячу рублей. Никогда б не поверила, что через
десять лет храм действительно восстановят. А еще более не поверила бы, что
ни разу у меня не появится желание зайти туда. Что, проезжая мимо на
троллейбусе, буду разглядывать его с холодным интересом, как музей, макет -
и только.
Да и лично у меня в конце восьмидесятых-начале девяностых повода для
уныния не было. Дома все более-менее спокойно, книга продвигается - благо
окрылила надежда ее опубликовать. В Польше в 89-м впервые издали "Последний
эксперимент" отдельной книжкой. Неплохо теперь зарабатывалось и на цветах -
тут я стала уже почти профессионалкой и постепенно перекочевала с вокзала на
рынок, поладив с царящими во фруктово-цветочных рядах азербайджанцами. Нам,
двум-трем русским "дачницам", дозволено было торговать, как они говорили
"ромашками", к коим причислялись и тюльпаны с нарциссами, и георгины с
гладиолусами, и астры с "дубками" - мелкими хризантемами. Строгое табу
лежало лишь на розах, даже со своего сада, на каллах, на крупных привозных
хризантемах и прочем "серьезном" товаре.
Вокруг продолжало твориться что-то несусветное - исчезали с прилавков
самые привычные вещи - мыло, сахар, сигареты, или, страшно сказать, сама
водка. Появились талоны, длинные очереди с перебранками и драками, потом
прилавки и вовсе опустели. Никто ничего не мог понять. Вернувшись с рынка, я
кидалась к ящику за газетами и к телевизору. Стыдно признаться, но в то
время занимал меня, в основном, вопрос финансовый - на сберкнижке лежало 15
тысяч, в то время сумма немалая, заработанная, можно сказать "потом и
кровью". Насколько я поняла, слушая и читая всяких "экспертов", трудовым
моим сбережениям грозила серьезная опасность.
Между тем, хоть цветочно-рыночный сезон и заканчивался, было еще много
неотложных дел в огороде, посадка луковичных и все такое. В общем, "созрела"
я лишь к ноябрю - пошла в сберкассу и забрала весь вклад, оставив на счету
трешку.
Это было по тем временам весьма "круто" - никакой паники вокруг, рыбки
плавали себе в пруду, увиливая ловко от наживок и сачка - мол, все равно
слабо всех поймать. "Простейшей как мычание" мысли, что из пруда можно
просто выпустить воду и побросать съедобное содержимое дна на сковородку, ни
у кого не возникало, - граждане еще верили власти. Мои попытки поделиться
опасениями с домашними и знакомыми вызывали в лучшем случае усмешку, а то и
негодование - как же такое может быть? Наоборот, сейчас как раз за всякое
номенклатурное жулье возьмутся, чтоб людям лучше жилось. Ну не сразу как в
Америке, так пусть хоть как в Финляндии. Все пребывали в какой-то эйфории,
будто на воландовском сеансе магии с грандиозными разоблачениями и даровым
забугорным ширпотребом, скопом проклинали "засидевшихся коммуняк" и жаждали
от новых слуг народа халявных червонцев с неба.
Пришлось выбираться из финансового аквариума в одиночку, причем весьма
доморощенным способом, поскольку доллары тогда покупать было рискованно, а к
золоту и антиквариату, как к предметам роскоши, у меня выработалось стойкое
табу за годы добровольного отшельничества. Короче, я не придумала ничего
лучше, как каждое утро ездить к открытию в ГУМ, где еще выбрасывали к концу
года "дефицит", занимать сразу несколько очередей, исписывая руки
чернильными номерами, набивать покупками пару дорожных сумок и рюкзак через
плечо и затемно тащиться домой на электричке по осенней хляби, страшась
разбойников. Бог миловал, хотя это "спасайся, кто может" продолжалась не
менее двух недель. Я скупала все подряд: постельное белье, лен, хлопок,
ситец, всевозможные импортные ткани, дефицитную посуду, часы, электронную
бытовую технику, включая компьютер, - им мы тут же расплатились с другом из
Чехословакии, к которому как-то ездили гостить. Сваливала в сумки
французские духи и турецкие кремы для бритья, отечественную перламутровую
губную помаду и тени для век, кассеты для видака и магнитофона, мельхиоровые
позолоченные ложки, меховые шапки и воротники.
В ГУМе, как всегда, было много приезжих, граждане сметали с прилавков
все более-менее стоящее. Однако никакой паники. Мелькали одни и те же лица -
и спекулянты, и просто охотники "разжиться дефицитом", который обычно
выбрасывали в конце года. Я приобрела здесь знакомых - вместе было легче
"держать" сразу по несколько очередей. Ну и, само собой, "митинговала",
предрекая, что ничего путного от свежего ветра перемен не жду, поэтому надо
покупать "ва-банк" и при этом спешить, потому что "через полчаса вашей даме
будет сто лет". И опять мне никто не верил, поднимали на смех, а однажды
чуть не поколотили как недобитую коммунистку, проникшую в светлые
демократические ряды покупателей, чтоб сеять панику. Я обозвала баб
"клухами" и ретировалась с авоськой "печени трески", цена которой вскоре
подскочит во много раз.
Спустя полгода встречу в метро одну из "клух". Она заключит меня в
объятия и воскликнет, что всю дорогу обо мне вспоминает и клянет себя, что
тогда не послушалась. Попросит прощенья, ежели обидела, и шепотом
поинтересуется, откуда я все знала, какая такая у меня лапа в верхах. И даст
свой телефончик - ежели что еще пронюхаю об ихних вероломных замыслах, чтоб
не помнила зла и предупредила. Хотя, впрочем, спасать лично ей уже почти
нечего - плакали денежки на квартиру.
Под занавес я приобрела в коммерческом ларьке джинсы и кожаную куртку.
Куртка стоила, как сейчас помню, три тысячи, примерять пришлось в закутке, у
меня от волнения руки не слушались, купюры рассыпались. Подбирала их в
страхе, что продавец огреет сзади по башке, а труп запихнет в одну из пустых
коробок, чтоб к ночи вывезти куда-нибудь на свалку, оставшись и с моими
тремя тысячами, и с турецкой курткой.
Новоиспеченным буржуям я не доверяла.
Обошлось. Итак, оказавшись без гроша и с грудой распиханного по шкафам
и углам "дефицита", я стала приставать к Борису, у которого тоже было
кое-что на книжке, с предложениями помощи, пока его финансы не спели
романсы. Надо сказать, что мой супруг был, пожалуй, единственным человеком,
который, хоть и часто роптал, и крутил в мой адрес пальцем у виска, в
конечном итоге все же оказывался попутчиком.
Короче, он вручил мне три своих тысячи и пришлось потолкаться в ГУМе
еще пару дней. Полторы тысячи мой благоверный утаил, за что впоследствии и
поплатился.
Оставались еще облигации так называемого "золотого займа". Мы
отправились в ту самую сберкассу, где я оплачивала когда-то штраф за лишние
метры, и получили взамен облигаций энную сумму, на которую в ближайшем
магазине купили пару больших картонных коробок с красными пачками индийского
чая по 36 рэ за пачку.
Это у меня врожденное. Помню номера машин, телефонов и цены.
А вскоре все грохнулось. Жидкость из водоема выпустили, рыбками
закусили и вновь наполнили водой, накидав других наживок - всяких там
ваучеров и "полей чудес", где господ-товарищей призывали закапывать
оставшиеся золотые, суля наутро обросший червонцами куст. Было совершенно
ясно по размаху телевизионной и газетной рекламы, что за мелкотой типа Алисы
и кота стоят новые хозяева Кремля - карабасы-барабасы, которые не замедлят,
в свою очередь, ободрать раскатавших губы котов и Алис вместе с толпами
Буратин и прочих кукол. Но об этом ниже.
БЫЛ МЕСЯЦ АВГУСТ
B БЕСЕДКЕ С: Александром, Игорем и свежей прессой
Мочить таких "демократов" в сортире надо!
Александр: - Всех, кто недоволен демократией, нужно выслать в Сибирь
(или расстрелять)! Мочить таких "демократов" в сортире надо!
А лучше на Соловках сгноить. Сталин, видишь ли, ему понравился! А в
ежовых рукавицах он не мечтает побывать? Выслать в Сибирь, пусть второй БАМ
строят или Беломорканал с Днепрогэсом. А потом объявить это великой заслугой
демократии! И главное, недовольных не останется.
2002-08-12
Игорь: - Что называется, Александр "раскрылся". До него, наконец-то
дошло, что то, что он называет "демократией", не для всех приемлемо, вопреки
тому, ради чего затевалось построение "демократии". А раз не для всех
приемлемо, то иного пути как применить по отношению к недовольным тотальную
сегрегацию он не видит. Попросту уничтожить или убрать с глаз долой
недовольных, причем, разумеется, по отношению к ним оказываются хороши
именно те методы, которые он проклинает у Сталина по отношению к самим
"демократам".
Весь вопрос только в том, сколько действительно людей в России способно
реально существовать при этой самой "демократии"?
Александр: - Развелось, понимаешь... Мы демократию строили не для таких
вот троцкистских прихвостней, а для истинных демократов. Помните, как ваш
Ленин говорил, что если для построения коммунизма будет необходимо
уничтожить 90% населения, то не стоит задумываться ни на секунду? Так что с
вами цацкаться? Красно-коричневой погани в России гораздо меньше, чем 90%
(выборы об этом свидетельствуют), уничтожать вас, не задумываясь, чтоб не
мешали нормальным демократам строить счастливое капиталистическое будущее,
чтоб воду не мутили своими газетенками!
У вас даже морального оправдания быть не может - раз вы предлагали
уничтожить всех, не согласных с вами, то почему кто-то другой не может
уничтожить вас, если вы с ним не согласны?
Короче, товарищи коммуняки, сушите сухари, запасайтесь теплыми вещами,
скоро товарные вагоны за вами приедут и повезут вас добывать уран в шахтах,
да лес валить в тайгу. Не за ненавистные вам деньги, а за миску баланды, да
за место на нарах. И попробуйте только анекдот рассказать про Путина - мало
не покажется! А если по нужде с газеткой сходите с фотографией нашего
президента, на себя пеняйте - вся семья будет числиться семьей врага народа
и для нее будут закрыты все двери.
Трепещите, недолго уже осталось вам бесноваться!!!
Игорь: - Это к вам относится. Беснуются сейчас именно демократы.
Что ест россиянин? (из газет)
"У большинства сограждан питание является основной статьей расходов. По
статистике, каждый третий россиянин тратит на еду почти все свои деньги, у
каждого шестого на питание уходит три четверти семейного бюджета, у каждого
четвертого - больше половины
По данным Госторгинспекции, в прошлом году по импорту забраковано
макаронных изделий - 32%, рыбы и рыбопродуктов - 36%, маргариновой продукции
- 37%, консервов плодово-овощных и ягодных - 43%, круп и бобовых - 50%, чая
натурального - 51%, мяса всех видов - 53%, консервов рыбных - 56%, консервов
молочных - 81%, табака - 96%. Цифры убийственные! Однако это еще не все.
Госторгинспекция в состоянии проверить выборочно не более четверти всех
импортных товаров. Остальные поступают в торговлю и вовсе без всякого
контроля.
Считается, что наша еда - натуральная, вкусная и полезная. Тем не менее
почти 80% проверяемых российских товаров имеют нарушения по качеству, а
более половины снимаются с продажи из-за нарушения технологического
производства.
Наши колбасы содержат много интересного. Наверное, целую таблицу
Менделеева. Во время своего последнего рейда по магазинам московского
региона ревизоры Госторгинспекции обнаружили вареные колбасы, содержание
влаги в которых превышало допустимое аж на 4,6%.
Продовольственная безопасность в рыночных условиях - это фикция,
считает президент аналитического центра "Агропродовольственная экономика"
Евгения Серова. Дело не в том, сколько продовольствия производит страна, а в
том, как питаются ее граждане. В нашей стране люди подчас отказываются от
еды по причине и вовсе банальной - потому что нет средств. Какой смысл
бежать в современный супермаркет за отменным карбонадом по цене 140 рублей
за килограмм, если не хватает на сомнительную ливерную по 32.
Кто что лучше производит, тот тем и должен торговать - вот принцип
развитой экономики. И не важно, в какой стране продукт произведен, главное -
чтобы был дешевле по цене и лучше по качеству. Так и людям лучше. Но для
политиков люди - не аргумент. Они по-прежнему пытаются скрестить советскую
систему с рыночными отношениями.
С импортом или без него страна все равно в огромной опасности. Спрос
порождает предложение. Пока в стране - нищета, пока из-за безденежья люди
готовы покупать самые дешевые товары, в магазинах все равно будут
продаваться суррогаты, а люди - умирать от пищевых отравлений и от тоски по
нормальной жизни. И никакие торгинспекции тут не помогут. Проблема ведь не в
законах - в экономике."
2002-08-28
МИСТИЧЕСКИЙ ГОД
(1991-й год)
Наступил мистический 1991-й, о котором я давно слыхала - будто в год,
читающийся одинаково справа налево и слева направо, и в который Пасха будет
совпадать с Благовещением, произойдет в России нечто ужасное. "Ужасное"
действительно случалось едва ли не ежедневно, поэтому 19 августа, в праздник
Преображения, когда мы с Борисом ждали на платформе электричку, собираясь
ехать в храм причащаться, в ответ на взволнованное сообщение знакомой дамы,
что "в Москве переворот и ввели танки", я облегченно перекрестилась со
словами: "Слава Богу, спасена Россия". Дама-демократка от меня шарахнулась,
я показала ей вслед язык. Сейчас смутьянов под предводительством главного
Алкаша рассуют по камерам и восстановят порядок, а там разберемся.
Но радоваться было рано. Уже наутро поняла - что-то не то. Танец
маленьких лебедей. Бегающие глазки, трясущиеся руки, невнятное бормотание на
фоне какой-то серо-зеленой занавески - ну и вожди! Президента арестовали да
к нему же на поклон полетели в теплые края. А Алкаш тем временем очухался,
дружки его забугорные и номенклатурные шестерки спешно рать бутылочную
созвали. Это я уже своими глазами видела - как на нашем рынке смуглые
торговцы кидали в жигули ящики с водкой и развозили по митингам. Свобода,
блин! Поди им плохо жилось в Союзе - от кого свобода-то, Арифы с Мамедами?
Отмахивались - уже накурились своей травки. Дурдом.
А затем - Алкаш на танке, и бесовский шабаш "победителей", и
единодушное голосование об отделении России от Союза, то бишь за суверенитет
головы от тела. И беловежское распитие страны "на троих", и ощущение полной
невозможности, безумия происходящего, сродни космическому взрыву - когда то
и дело хотелось швырнуть вазу в телевизор вместе с позеленевшей водой и
увядшими георгинами, которые давно бы пора выбросить. А затем побольней
ущипнуть себя и проснуться.
Вот как я о том поведала в "Дремучих дверях":
"Мистически-ритуальный характер происходящего особенно потрясал -
странные убийства и самоубийства, совпадение переворотов с церковными
праздниками, массовое обретение мощей, тайные посиделки на далекой Мальте...
Бушующий океан, масонский орден, продолжатель великого дела партии с
кровавой отметиной - рядом с масонами... И дьявольский коктейль всеобщего
оцепенения, безразличия, плюс эйфория разрушения, властолюбия и алчности...
Зомбирование? Зловещая роль СМИ, особенно Останскинской иглы?
Пресловутые козни масонов? Неужели внезапное разрушение внешних барьеров,
эти папуасские товары, лживые дешевые байки по ящику лишили в одночасье
вроде бы, как она привыкла думать, великий народ с великими духовными
традициями разума и человеческого облика? Хотя бы сработал инстинкт
самосохранения! Все это ужасающе напоминало коллективное самоубийство,
массовый выброс китов на берег, на котором ошалевший от фортуны и власти,
спившийся пожилой ребенок дурил, куражился и ломал все, что попадалось под
его беспалую руку - судьбы, законы, жизни, границы страны с ее обезумевшими
жителями. Ату ее, власть! Еще вновь заставят пахать на благо любимой
Родины!.. Ату ее. Родину! Кому она вообще нужна? Даешь Америку! Вот, как
мечтал когда-то Смердяков, "завоевала бы умная нация глупую-с", и победили
бы нас немцы в 41-м, - жили бы сейчас, как в Америке...Будем у Запада
прислугой, шлюхами, челноками - зато свободны!
"Союз перестал существовать!" "Союза больше нет!" - откровенно ликующие
вопли наших и зарубежных СМИ напоминали шабаш ведьм. Кто-то ведь должен был
остановить это безумие, от которого она испытывала незнакомое, почти
физическое страдание - смесь боли с яростью. Хотелось немедленно записаться
добровольцем. Но враг был везде - не только эти то ли придурки, то ли
оборотни в Кремле, не только обалдевшие от неожиданной добычи забугорные
стервятники, но и сам народ, бывшие простые советские люди, взирающие на
происходящий апокалипсис с тупым любопытством олигофрена, у ног которого
крутится граната. Они смотрели "Санта-Барбару", трескали сникерсы и
чизбургеры, радовались дешевым папуасским тряпкам и смаковали бульварную
прессу.
Об чем базар, господа-товарищи? Перекусаете прежних хозяев, прохожих и
друг друга, затопчете и загадите все вокруг, перетрахаете таких же
сорвавшихся шавок, а потом поползете на брюхе к новым барам в новое рабство
за миску похлебки и кость. И будете брехать на кого велят - вот и вся ваша
свобода!
Когда Господь хочет наказать, отнимает разум.
Советского Союза больше нет...Родины больше нет...
"И померкло солнце, и завеса в храме разодралась посредине"...
Красный флаг опустили воровски, ночью. Давно, на Сценарных курсах, им
показали документальные кадры взрыва храма Христа Спасителя. Такой же
запредельный ужас она испытала, глядя ночью на даче, одна по ящику, кадры
спуска красного знамени. "Их знамени"... Нет, это было наше знамя! Мое
знамя, как и "мой храм." Будто вырванное, истекающее кровью сердце миллионов
их, погибших когда-то, беспомощной красной тряпкой дрогнуло в агонии и
мертво повисло.
"И как один умрем в борьбе за это!"
Вот оно, знамение на темени последнего секретаря. Прелюдия большой
крови. Собственная реакция на увиденное тоже ошеломила - в таком состоянии,
наверное, поджигают, взрывают, нажимают на кнопки и курки... "Что же вы,
иуды, делаете?!" - казалось, молча кричала застывшая, как перед казнью,
декабрьская Красная Площадь.
"Есть лишь одна страна, граничащая с Богом - Россия."
Земля, где каждая пядь полита слезами, потом и кровью собравших ее,
отстоявших целостность и великое право не жиреть за счет других, осознавших
жизнь лежащего во зле мира как недостойную, ведущую во тьму внешнюю.
Мы победили хищников и угнетателей, но не разглядели их оскал в нас
самих. Что-то зловеще изменилось в мире - будто душу вынули у Руси. Все
вокруг стало безжизненным, катастрофически распадающимся, все гнило и тлело,
все пахло мертвечиной. И ее мучил страшный комплекс вины, как, наверное, их,
Его учеников, стоявших когда-то в бессилии у распятия.
Данная Богом земля-мать, Святая Русь - где душа твоя?.Воскреснешь ли на
третий день или так и будешь на коленях вымаливать зарплату, заглатывать
мыльные сериалы и рыть себе могилу, требуя лишь, чтоб выдали поострей заступ
да накормили перед тем, как туда спрыгнуть...
Знамя цвета крови...Куликово поле, Бородино, Севастополь, Прохоровка,
Сталинград...Дмитрий Донской и Александр Невский, Сусанин, Зоя, Неизвестный
солдат и еще миллионы неизвестных.
Какой нас дьявол ввел в соблазн и мы-то кто при нем?
Но в мире нет ее пространств и нет ее времен.
Что больше нет ее, понять живому не дано:
Ведь родина - она как мать, она и мы - одно...
Она глумилась надо мной, но, как вела любовь,
Я приезжал к себе домой в ее конец любой.
Из века в век, из рода в род венцы ее племен
Бог собирал в один народ, но Божий враг силен.
И чьи мы, дочки и сыны, во тьме глухих годин,
Того народа, той страны не стало в миг один.
При нас космический костер беспомощно потух.
Мы просвистели свой простор, проматерили дух.
К нам обернулась бездной высь, и меркнет Божий свет...
Мы в той отчизне родились, которой больше нет.
Эти стихи Бориса Чичибабина 1992 года, казалось, были написаны и моей
кровью.
БЫЛ МЕСЯЦ СЕНТЯБРЬ
B БЕСЕДКЕ С: Александром, Андреем и свежей прессой
Сушите сухари, товарищи коммуняки!
Александр: - "Короче, товарищи коммуняки, сушите сухари, запасайтесь
теплыми вещами, скоро товарные вагоны за вами приедут и повезут вас добывать
уран в шахтах, да лес валить в тайгу. Не за ненавистные вам деньги, а за
миску баланды, да за место на нарах."
Ю.И.: - Спасибо на добром слове, гуманнейший вы наш! Ну а мы, пока не
наступило это "счастливое капиталистическое будущее", тоже предлагаем вам
полакомиться дембаландой из столь милой вашему желудку нынешней
постсоветской кухни. Предлагаю даже новую рубрику открыть: "Дембаланда для
Александра", куда каждый гость при желании поставлял бы вам наиболее
деликатесные блюда современной демдействительности.
Для начала предлагаю два газетных сюжета:
1. "Торговля людьми, или трафикинг, в последнее время стала самым
доходным бизнесом. Всемирная глобализиция сказалась и на аппетитах
международных преступных группировок - продавая в год до семи миллионов
людей, только на проститутках из России и СНГ они зарабатывают больше семи
миллиардов долларов.
Только через питерский кризисный центр для женщин прошли десятки
секс-рабынь, обманным путем вывезенных на Запад и проданных затем в бордели.
Наталья Ходырева, директор центра: "Как показывает практика центра,
подавляющее большинство проданных женщин - жертвы своих знакомых, обещавших
им интересную работу. Или пострадавшие от лжеженихов. Им некуда возвращаться
в Россию - здесь у них нет ни жилья, ни достойной работы. Их здесь никто не
ждет, хотя наша страна и подписывает документы на самом высоком уровне, не
выделяя при этом никаких средств.
- За четыре часа, которые я провела в Хельсинкском центре помощи
проституткам, я встретила там 70 жительниц Санкт-Петербурга, - продолжает
Наталья Ходырева. - Смею вас уверить, что практически все жрицы любви в
Скандинавских странах - русские интеллигентки. Они живут без документов,
потому что их отобрал сутенер или там уже давным-давно просрочена виза. И
вообще это скорее вопрос к нашему правительству: почему русские женщины с
высшим и средним образованием не могут заработать у себя дома и любыми
способами пытаются уехать на Запад? Ни одна мать-одиночка в Финляндии не
пойдет на панель, потому что она защищена от нищеты множеством социальных
программ. Наши же женщины и в 45 лет согласны ехать за кордон, чтобы
оплатить учебу детям."
2. "Один из известнейших продуктовых рынков столицы "Китеж" - может
быть закрыт в ближайшие дни. Его площади, как показала последняя проверка,
проведенная отделом по борьбе с экономическими преступлениями УВД Западного
административного округа Москвы, использовались для сбыта и перепродажи
испорченных продуктов.
Помимо повсеместной антисанитарии и поголовного отсутствия у продавцов
медицинских книжек на рынке велась бойкая перепродажа маргарина, кетчупа,
майонеза, срок хранения которых истек. Эти закисшие и гниющие продукты
торговцы превращали в "кондиционный" товар едва ли не на глазах у
покупателей. Они опорожняли вздувшиеся упаковки в огромные кастрюли и
тазики, добавляли соль и специи для нейтрализации неприятных запахов, а
затем снова запаковывали в ту же тару или продавали со скидками "в развес".
Многие продавцы также на местах освоили технологию изготовления "элитного
домашнего сыра". Он получался из гниющих отходов и просроченных головок
сыра, которые измельчали и бросали в пластиковую бочку с соляным раствором.
В ней крошево разбухало, позже его прессовали, закатывали в вакуумную
упаковку и продавали как настоящий сыр. Некоторые точки торговали "в розлив"
спиртом, происхождение которого, равно как и химический состав, до сих пор
не установлено. Также на рынке велась бесконтрольная перепродажа гниющих
дынь, арбузов, яблок, грибов.
Примечательно, что большинство клиентов рынка составляли
пенсионерки-перекупщицы. Они, как было установлено в ходе предварительного
следствия, потом сбывали продукты на вокзалах столицы.
Кроме того, в вещевых рядах оперативниками было изъято несколько тысяч
контрафактных вещей - курток, брюк и сумок, которые здесь продавали под
фирменными лейблами "Адидас" и "Найк".
Такие вот демпирожки, Александр. Столь ненавистная вам Изания как раз и
создается, чтобы заменить подобную "кулинарию" своими доброкачественными
продуктами. Думается, оба сюжета были бы совершенно невозможны и при
ненавистном вам Джугашвили.
Кстати, взяты они из милой вашему сердцу "демпрессы". Посему приятного
аппетита!
2002-09-11
Идущий вместе... с мамкой
Андрей - Александру: - Кто на нас с Вовой?
Люблю людей, воспевающих действующую власть. Они последовательны и
вообще глядеть приятно, как удобно и хорошо им живется. Как на кошку.
Живешь себе под управлением желудка, слабых бьешь, сильным... лижешь.
"Хайль" кому-ньт покричать можно. В толпе таких же. Стабильность!
Хотелось бы узнать, Александр, мотив этих ваших попыток спровоцировать
базар вида: "Я козел? Ты сам козел". Вам самому чего хочется-то?
2002- 09-05
Александр: - А это все - временные тру дности.
Андрей: - Это называется "строительство"?
"Демократы" получили в свое распоряжение страну в идеальном состоянии.
Богатую ресурсами, с мощной индустрией, с действующей армией, флотом,
сельским хозяйством и промышленностью, которая могла вести автономное (!)
существование. Строй из нее, что хочешь.
За эти, пусть 10 лет (на самом деле больше) в ней ничего не построили.
Ее разломили и распродали по кускам, причем даже продать-то выгодно не
смогли, продали, как лом.
Поменяли, как эскимосы на зеркальца. Большевички убого, как умели, но
энергично строили государство. Ваши просто мародерствуют.
Где строительство-то? Покажите мне, где что-то строится (кроме фазенд -
Ю.И.)! Тот малый корабль, который спустили намедни после того, как весь флот
угробили?
Вообще у человекоподобных есть такая вещь, как совесть. Если она вам
позволяет спокойно наблюдать, как старики вокруг вас, сытого и упакованного,
голодают и ищут в урнах средства к пропитанию, и называть это "временными
трудностями", то вы к этому виду не относитесь.
2002-09-13
Александр: - Благодаря демократии резко увеличилось количество легковых
автомобилей...Часть из них на стоянку не помещается и заезжают на газоны.
Ю.И.: - То-то и оно. Мы, изанские, полагаем, что от человека требуется
вовсе не наличие персонального авто, а чтоб он, хомо сапиенс, был всегда
вовремя на своем рабочем месте, дабы успешно исполнять возложенное на него
свыше предназначение согласно отпущенным талантам и сроку жизни. А затем
успевал домой для дел семейных, или, допустим, в храм для роста духовного,
или на "Гамлета" - для роста культурного, или в спортзал для
совершенствования телесного. Или в баню для отдохновения от трудов
праведных. Вместо персональных многочасовых душегубок в уличных пробках, что
было особенно наглядно в нынешнее экстремальное лето, Изания предлагает
хорошо организованную систему своих маршруток и такси по вызову. Которая
решила бы транспортные проблемы, сохранила нервы, здоровье, время и деньги,
улучшила экологию и избавила отдельных граждан от греха идолопоклонства,
чем, несомненно, является поклонение жестянкам на колесах. Причем без
разницы, лежит ли товарищ целыми днями под своей машиной или гоняется за
модными иномарками, меняя их как перчатки.
Вызволить изан из любой пробки можно элементарно, прислав на соседнюю
улицу другую изанскую машину, куда наши пассажиры благополучно пересядут и
поедут по своим делам, а застрявшую маршрутку отгонет на место водитель.
Так же при помощи единой системы легко решить внезапно возникшие
жилищные (аварийное отключение тепла) и вообще любые бытовые проблемы, не
прибегая к помощи ныне дышащей на ладан и затраханной всеобщими бедами
государственной системы. Предвижу возражения Игоря, что надо бы учредить
такую благодать для всего бывшего Союза. Но как быть, ежели значительная
часть "человекоподобных", по выражению Андрея, "спокойно наблюдает, как
старики вокруг вас, сытого и упакованного, голодают и ищут в урнах средства
к пропитанию" и называют это "временными трудностями"? Революции устраивать?
Изания, кстати, и предлагает революцию, только постепенную, мирную,
изнутри. Для тех, кто понял, созрел, и готов, преодолевая всеобщее
шкурничество, соединиться с себе подобными на основе иных законов бытия.
Изания оценивает уровень развития общества по тому, насколько оно
обеспечивает своим членам возможность совершенствования, гармонического
развития, восхождения и осуществления призвания в самом высоком смысле этого
слова, а не по наличию у них костюмов, апартаментов или престижных тачек.
Человеку разумному дурное изобилие только мешает жить, порабощает, о чем я
написала еще в "Лунных часах", когда ребята оказываются в Городе Вещей и
попадают к ним в плен, губя драгоценное время жизни.
Конечно, мы и нехватку "разумно-достаточного" ни в коем случае не
проповедуем, но современное общество - сплошь идолопоклонники страстей (не
только вещизма). Прежде советская власть это искусственно ограничивала,
нынешняя же на все лады поощряет, "догоняя Америку". А поскольку изобилия
для всех добиться невозможно, оканчиваются такие уже поднадоевшие
исторические эксперименты кровавыми разборками.
2002-09-26
Прогресс, однако...
Александр: - Царская Россия продавала зерно за границу, советская -
покупала, демократическая опять стала продавать!..
Так вы признаете, что частная собственность более эффективна? Прогресс,
однако...
Ю.И.: Приватизировала лиса курятник, отъелась и провозглашает: "Мы с
великим куриным народом отказываемся от ножек Буша и приступаем отныне к
вывозу нашей продукции за границу". Прогресс, однако...
2002-09-26
КРАСНОКОРИЧНЕВАЯ
(начало девяностых)
"Прежде она такого никогда не испытывала. Вот он, пресловутый разлад с
действительностью! Душа посылала сигналы бедствия. "Бывали хуже времена, но
не было подлей." "Чудище обло, огромно, озорно, стозевно и лаяй." Кто
выдумал, что этот звериный миропорядок, ежеминутно порождающий грех и
смерть, нельзя менять? Любить, прощать личных врагов - понятно. Но возлюбить
армию князя тьмы - это призыв самого "князя". Наглая ложь, искажение
христианства. Прощать надо ударившего в щеку тебя, а не твоего ближнего!
Она соглашалась - да, новые церкви и вожди со свечками - все это
прекрасно, но мерещился почему-то булгаковский Иванушка Бездомный, в
кальсонах и рваной толстовке, с бумажной иконкой и венчальной свечой.
Гонимый силами тьмы". ("Дремучие двери").
Всплывают в памяти то юнцы, торгующие в переходах ваучерами, то
голосование: "Нужен ли России президент?", когда я перессорилась со всей
родней, высказавшейся единодушно "за". Возвращалась с избирательного участка
в слезах, чувствуя себя курицей, высидевшей в гнезде змеенышей. Потом
началась грандиозная афера новой власти по выкачиванию из населения
оставшихся денег, все эти Тибеты, Светланы,Гермесы, Чары и прочие МММ - с
последними тремя буквами у меня сложились особые отношения. Но об этом ниже.
А пока - снова по тексту:
"Она устала спорить до хрипоты, проклинать, негодовать. Выслушивать в
ответ такие же яростные злобные обвинения в консерватизме, коммунизме,
фашизме и идиотизме. Пришла весна, затем лето 93-го с привычными
огородно-цветочно-торговыми хлопотами. Пенсии ни на что не хватало, все
дорожало - небольшой ее цветочный бизнес выручал, хотя уже появились в
продаже роскошные голландские розы, хризантемы и лилии, вытесняя сочинских,
киевских и кишиневских цветочниц с их пухлымиими картонными коробками. Все
меньше становился круг постоянных покупателей. Многие из них - учителя,
инженеры, врачи, даже актеры - теперь спешили мимо, пряча глаза. Вдоль рядов
разгуливали бритоголовые в вишневых пиджаках, бледнолицые в черных пальто до
пят, их субтильные, донельзя костлявые подружки в дорогой коже, с
подрумяненными скулами и скрипящими коленками.
Чтобы выдержать конкуренцию с забугорией, приходилось делать все более
замысловатые букеты с целлофановыми прибамбасами и лентами. Появились
бедняки, выпрашивающие собачью косточку себе на суп, дети, клянчащие гнилые
персики. Компании каких-то то ли афганцев, то ли десантников "под мухой",
время от времени крушащих прилавки, омоновцы с автоматами и собаками,
сгоняющие "азиков" и прочих смуглолицых продавцов во двор - руки за спину и
лицом в грязь. Якобы в поисках наркоты и оружия, а заодно и вытрясти
карманы.
Но в дикий рынок она, можно сказать, вросла безболезненно, если не
считать этого нарастающего гула вселенской катастрофы, готовой поглотить и
вишневые пиджаки, и пирамиды киви с бананами, вальяжных покупателей, смуглых
продавцов, бабуль-попрошаек и натасканных на наркоту и человеческую плоть
псов. И вымирающих, как динозавры, последних "совков", еще не осознавших,
что "случилось страшное". И депутатов в рясах, и батюшек, благословляющих
биржи и презентации. А по ящику и на лотках, среди порнухи, рекламы и
низкопробных детективов - Библия и жития святых.
Хаос жил по своим кромешным законам. Она переключала программы - мимо
дебильных сериалов, полуголых поп и рок звезд, импотентов-политиков,
способных разве что держать свечку - в храме или в спальне - без разницы.
Мимо насосавшихся как клопы косноязычных амбалов... Попадались в кадре
знакомые лица, когда-то брюзжавшие вместе с ней по поводу всяких там
главков, но все же выпускавшие худо-бедно неплохие книги, фильмы, спектакли.
Миновали скандальные съезды, перевороты - блинов на сковородке. Всякие там
"хватит", "долой", "хозрасчет", "гласность"... И, наконец, "это сладкое
слово "свобода".
Ну и что?
Кто из них, какие нетленки явил миру по сравнению с "проклятым
застоем"? "Метили в коммунизм, попали в Россию." Чубайс на оба ваших дома!
"Да мы никогда, да мы всегда"... Отречение с ритуальным сожжением партбилета
- пропуск на пир новых богов. И серия жертвенных то ли убийств, то ли
самоубийств бывших завов и замов.
И хотелось спросить: если вы, считая систему столь ужасной и
преступной, молчали в тряпочку, не только пользуясь всевозможными подачками,
но и помогая ее укреплять, то не подлецы ли вы, ребята? Надо вам тогда
каяться перед Богом и людьми до конца дней своих. А не ходить нынче в
мессиях. Другие же, всерьез считавшие, что огромная страна, бросившая вызов
царству Мамоны, может отстреливаться от волков одуванчиками - слюнявые
идиоты.
Кру-угом на 180 градусов. И как дружно... Вчера - мальчиш Кибальчиш с
его Тайной, сегодня - Плохиш с бочкой варенья. И надо же, хохма князя тьмы -
оба Гайдары. Преемственность поколений. Теплохладная номенклатура вызревала
несколько десятилетий под видом элитных цыплят в змеином инкубаторе и,
наконец, дождалась. Вылупилась. И после долгого вынужденного поста в
"благочестивой" скорлупе, пожрала ее и расползлась повсюду. Шипя, жаля,
наглея и жирея. Все менее интересные, до ужаса пошлые, страшные именно своим
вдруг всенародно разверзшимся подпольем, - гады. Этот выводок с ядовитыми
жалами и шипением про "демократию и права человека" был откровенно
сатанинским. Против всех заповедей "пакетом".
Ушаты грязи на прошлое, шабаши с убиением животных в эфире и
символическим поеданием трупов, с разбойничьим кличем, что вся наша
многовековая история поисков Истины гроша ломаного не стоит, потому что она,
истина, - в сникерсах и тампаксах.
"Напрасный труд - нет, их не вразумишь,- чем либеральней, тем они
пошлее, Цивилизация - для них фетиш, но недоступна им ее идея", - приходили
на память слова Тютчева." ("Дремучие двери").
Дембаланда для Александра (из газет)
Сюжет 1. По поводу таинственного похищения Кукуры (МК. Еще до не менее
таинственного возвращения жертвы):
"В последние недели "Лукойл" жил в ожидании крупного скандала. В
правительстве стала известна схема, по которой осуществлялись крупные
поставки во Францию нефти через Латвию. Уход из налогов и вывоз капитала из
страны принял такие формы, что вызвал шок даже в Кремле. Говорят, что эту
информацию подогнали нашим спецслужбам сами же французы, обеспокоенные
объемом "черных" денег, идущих через банки страны в офшоры. Этими поставками
напрямую занималось ведомство Сергея Петровича Кукуры, и не исключено, что
подобная акция является попыткой замять скандал "по-тихому." Ведь главным
образом следствием подобного разоблачения был бы полный обвал стоимости
акций компании на мировых биржах. Этого допустить было нельзя, поэтому из
двух зол выбрали меньшее."
Сюжет 2. Еще о "временных трудностях":
"Заметим, что нынешний сход ледника Мали в Кармадонском ущелье - не
первый. Ровно сто лет назад, в 1902 году, он уже накрывал стоявший внизу
поселок. Ситуация могла повториться в 1969 году, но тогда метеорологи
вовремя заметили начавшееся таяние льда, и трагедия была предотвращена с
помощью заслонов и направленных взрывов. С этого времени здесь располагалась
горная метеорологическая станция, главной задачей которой и было наблюдение
за состоянием ледника. Однако после распада Союза деньги на станцию выделять
перестали, а вскоре ее и вовсе закрыли, оставив жителей Кормадона наедине с
непредсказуемым ледником."
Сюжет 3. Дума совершила государственный переворот:
"Дума запретила объявленный коммунистами референдум. Был безобразный
скандал. Нарушая и регламент, и приличия, только с четвертого раза удалось
набрать необходимые 300 голосов. Вопросы, поставленные коммунистами,
конечно, болезненные. Согласны ли вы, чтобы доходы от нефти и газа делились
на всех, чтобы зарплата была не меньше прожиточного минимума, чтобы
квартплата не превышала 10 процентов семейных доходов...
Ясно, что большинство граждан ответит: да, да, да. Ясно, что КПРФ
получит грандиозную рекламную кампанию, и как раз к думским выборам 2003
года. Ясно, что всем прочим партиям и Кремлю это невыгодно.
И добились: запретили проведение референдума на ближайшие полтора года.
Наши права записаны в Конституции. Взялся читать. И немедленно
обнаружилось, что депутаты вообще не имели права запрещать референдум. И
дело не в нарушении регламента Думы и не в том, с четвертого или сто
четвертого раза натянули необходимое число голосов.
Конституция прямо запрещает парламенту решать такой вопрос.
Зарубив референдум, Дума совершила групповое уголовное преступление -
государственный переворот.
"Глава 1 Конституции. Основы конституционного строя. Статья 3:
1.Единственным источником власти в Российской Федерации является ее
многонациональный народ.
2.Высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум
и свободные выборы.
Итак, чтобы запретить референдум, надо созвать Конституционное
собрание, написать и принять новую Конституцию. Дума, конечно, не голосовала
за поправки в Конституцию. Она голосовала за поправки в Закон о референдуме.
Ей казалось, что она сумеет остаться немножко беременной. Не тут-то было -
моментально родился государственный переворот.
В минувшее воскресенье я решил посмотреть, как эту революцию будут
объяснять гражданам России главные аналитические передачи: "Времена" (ОРТ),
"Итоги" (ТВС), "Намедни" (НТВ).
Никак. Они просто не сказали об этом ни единого слова. Только сход
ледника, выборы германского канцлера, Масяня.
Три канала случайно хором промолчали. Все газеты хором промолчали.
Гарант промолчал и прокуратура...Народ безмолвствует. И слуги народа,
рассевшиеся на толстых суках власти, не хотят нарушать тишину."
Это блюдо для Александра - от небезызвестного демократа и тезки
Александра Минкина.
Приятного аппетита!
2002-09-26
БЫЛ МЕСЯЦ ОКТЯБРЬ
B БЕСЕДКЕ С: Борисом Березовским, Александром
и свежей прессой
"Свобода как система внутренних ограничений". "Невозможно жить иначе,
кроме как каяться за то, что совершил"
Борис Березовский: - Да, жизнь в Советском Союзе - это целый период,
ровный, яркий, счастливый. Я был абсолютно счастлив в Советском Союзе, рос в
классической советской семье. Отец - инженер-строитель. Мать, когда я был
маленький - домохозяйка, а потом лаборантка в институте. Сначала один
институт, потом университет, потом аспирантура, потом диссертация
кандидатская, диссертация докторская, член-корреспондент Российской Академии
наук. Повторяю, был абсолютно счастлив, потому что занимался любимым делом.
А потом эта жизнь закончилась, в 89-м году, когда в институте перестали
платить зарплату, и я почувствовал, что повисла в воздухе какая-то
неопределенность, угроза, и жить стало неуютно...
Никакой зарплаты, никакой социальной помощи. Я тоже был членом
компартии, и, в отличие от некоторых, свой билет никогда не рвал, не сжигал.
Так и лежит у меня в сейфе в институте, где я до сих пор на общественных
началах заведую лабораторией. Кстати, эту лабораторию создал я и никогда не
прекращал с ней связь, до сих пор общаюсь с моими коллегами.
...Победа над хаосом, - вот что движет человеком. И вне себя и внутри я
пытаюсь бороться с хаосом. Внутри себя сложнее, чем вовне. И для себя
внутреннее преодоление хаоса - это стремление к свободе. Воспитание себя как
свободного человека. Для меня свободный человек тот, кто умеет сам себя
ограничивать. Для меня, человека верующего, православного, свобода означает
жизнь с соблюдением ограничений, которые сформулировал Иисус Христос в
Нагорной проповеди. А до него в Ветхом Завете Моисей, который услышал эти
заповеди от Бога. Вот это для меня и есть свобода. Свобода как система
внутренних ограничений. (Так вы у нас, Борис Абрамович, оказывается, не
только коммунист и православный, но и изанин в одном флаконе! - Ю.И.)
И вот, выстраивая в течение всей моей жизни систему внутренних
ограничений, которая противоречит хаосу внутри моей души, я ощущаю свою
внутреннюю жизнь как нечто целое, неразрывное, не подлежащее делению на
периоды. Я не прерывал этого движения ни в советское время, ни тогда, когда
занимался бизнесом. Хотя искушения были огромные.
...В бизнесе сначала хотелось просто заработать миллион. Потом не
миллион, а 10 миллионов. Потом понимаешь: ну, стоп! Всего заработанного не
прожить, но хочется, чтобы были такие автомобили, которых никто никогда не
делал. Приступаешь к реализации, не получается. Может быть, сумасбродная
идея, не оформлена рационально. Потом понимаешь, что она вообще недостижима,
если не будешь защищен в своих идеях, не будет защищен твой бизнес. И ты
начинаешь заниматься политикой.
...Конечно же, я ощущаю колоссальный комплекс вины. И не только за те
деяния, когда я ошибался, и эти ошибки принесли страдания миллионам людей.
Но даже за ошибки моих предков, если их деяния, их прегрешения, вольные и
невольные, приносили несчастья. Знаете вы или нет, - когда был съезд партии
"Либеральная Россия", была выпущена декларация. Я участвовал в написании
этой декларации. Первым пунктом я призывал покаяться всех за то, что
произошло в России, за горе и беды людские. Мне было дико, что люди,
считающие себя либералами, полагают, что им не в чем каяться. Главный смысл
христианства - именно в свободе. Но не в свободе как вседозволенности, не в
свободе как "воле вольной", а в свободном умении себя ограничивать.
Невозможно жить иначе, кроме как каяться за то, что совершил."
...У нас, в Советском Союзе, были такие, кому абсолютно не нравилась
советская система, и они идеализировали Запад. Я никогда не был диссидентом,
никогда активно не выступал против системы, хотя это не значит, что я был
конформистом. Я был членом партии, активно работал, принимал участие в
общественной жизни. Я общественно активный человек с детства. Тем не менее,
у меня были фантастические иллюзии относительно Запада в целом. Относительно
демократии как способа управления страной. Заблуждения относительно того,
где витрина, а где истинный интерес. И, по мере того, как я узнавал Запад,
происходили, если не прозрение, то постоянная переоценка и, к сожалению, я
не обнаруживал дополнительных плюсов демократии, но все больше минусов.
Одновременно происходило колоссальное переосмысление современного
мироустройства в целом.
...В 15 сантиметрах от меня оторвало голову моему водителю, а должны
были оторвать голову мне - взорвалась машина. После этого я посмотрел на мою
жизнь по-другому. Я понял, что жизнь - это подарок Всевышнего, и относиться
теперь к этому нужно, как к подарку. Появилась вера в судьбу, в промысел, а
это своеобразное бесстрашие.
...Вообще это иллюзия, что народ выбирает. Эта иллюзия особенно сильна
в России. Традиционно в России вопрос о власти решается элитой. Точно так
же, как в большинстве других стран мира, например, в Америке. Когда Америка
выбирает такого президента, как Буш, понятно, что это не может быть выбор в
чистом виде. На самом деле народу этот выбор навязан. Если говорить точно,
этот выбор навязывается капиталом. Теперь хочу ответить на ваш вопрос, в чем
же моя главная ошибка. Она состояла в том, что с 91-го года, сначала робко в
моем сознании, потом все отчетливее, я считал, что главной преградой на пути
развития России являются коммунисты. В 96-м году я действительно пытался
построить конструкцию, которая противостояла коммунистам. Но уже тогда у
меня зародилось сомнение.
...У этой зловещей, антиконституционной конструкции, были свои
архитекторы. В ночь с 16 на 17 марта в Завидове они уговорили Ельцина
подписать эти бумаги. Чубайс тогда воскликнул: "Вбит последний гвоздь в гроб
коммунизма", не понимая вообще, что такое коммунизм. Это идея, в которую
вбить гвоздь невозможно.
Юлия, я вами восхищаюсь!
Александр: - Юлия, я вами восхищаюсь! Вы готовы принять свидетельства
олигарха Березовского? Мне это напоминает финансирование событий 1917 года в
России кайзеровской Германией...
Задумайтесь, пожалуйста. Так можно окончательно запутаться в позиции и
определениях.
2002-10-16
Ю.И.: - Польщена. Надеюсь вас еще больше в скором времени порадовать
статьей, которая подробно ответит на интересующие вас вопросы по поводу
моего отношения к олигархам. Заходите.
2002-10-30
ВОТ БЫЛА БЫ ИЗАНИЯ...
(из газет)
"Судя по всему, правительство определилось, что делать с рекордным
урожаем зерна. На последнем заседании министров было решено выделить на
государственные интервенции 28 миллиардов рублей, чтобы удержать рынок от
обвала цен. Экономисты уже оценили этот шаг как...путь в никуда. Дело в том,
что реально деньги пойдут в карманы крупным перекупщикам, тем, кто кормится
вокруг села. Но до крестьян точно не дойдут.
Это ни для кого не секрет. Тем не менее, государство предпочитает из
года в год финансировать спекулянтов. Почему?
Кризис зернового перепроизводства у нас - второй год подряд. С прошлого
года на складах гниет 10 миллионов тонн зерна, в этом году остатки
увеличатся до 30 миллионов. Весь российский урожай оценивается в 80
миллионов, из которых реально мы, даже вместе с мышами, можем съесть 50-60.
Мощные зерновые потоки на экспорт, о которых много трубит Минсельхоз, пока
остаются несбыточной мечтой. Даже лопаясь от напряжения, наши порты в
состоянии перевалить около полутора миллионов тонн. Получается, что второй
год подряд наша деревня, живя в условиях небывалого изобилия, обречена на
нищенское существование.
Если посчитать, сколько денег мы с вами тратим на закупку
австралийского мяса, китайской лапши и прочего импортного продовольствия,
набежит солидная сумма - 7 миллиардов долларов. Сравнимо со всем нефтяным
экспортом России.
Почему нельзя эти деньги инвестировать в отечественное животноводство и
сельхозпереработку? Тогда у крестьянина купят все его зерно и потребуют еще.
Крестьянин пойдет покупать машины, минеральные удобрения и тратить деньги в
магазинах, стимулируя таким образом всю экономику...
Только наша страна, единственная в мире, обладает уникальным набором
условий для производства удобрений. До последнего времени 80 процентов
российских удобрений шло за границу. Наша экспансия стала настолько
активной, что против российских экспортеров даже ввели заградительные
пошлины.
Иными словами - целая отрасль, дающая 4 миллиарда долларов экспортной
выручки, находится в глубоком кризисе. Спрос внутреннего рынка на продукцию
огромен, но у крестьян нет денег, а с международного рынка нас грубо
выпихивают. И уже сейчас стоит вопрос об остановке ряда производств,
увольнении десятков тысяч рабочих.
А наши в упор не видят экспортную отрасль, занимающую пятое место по
отчислениям в бюджет. Нормальная такая, чисто российская демократия. В
смысле, когда все всем по фигу."
2002-10-09
Православные крестьяне, ау!..
"Мы объехали семь столичных базаров и не встретили ни одного
подмосковного крестьянина. Фермер на московском базаре редок, как кокос в
Заполярье. Что в конечном счете неудивительно.
Практически вся продукция, продаваемая на рынках Москвы, перекупленная.
Это ни для кого не секрет. Места на базарах поделены между постоянными
торговцами, многочисленными предприятиями без образования юридического лица,
- тоже не новость. Впрочем, лицо у этих ПБОЮЛов все-таки есть. Оно ярко
выраженной кавказской национальности. Приезжие плотно контролируют уличную и
рыночную плодоовощную торговлю в Москве. Надо отдать должное, делают это
весьма успешно. Систему реализации поддерживает отлаженная система заготовок
продукции. Не ленятся, колесят по стране, одинаково окучивая что
колхозы-совхозы, что бабок на огороде."
2002 -10-30
Александр: - Ну, слава Богу - может, хоть теперь люди займутся своим
делом!
Крестьян теперь можно будет чаще встретить в поле, на ферме и т.д.
Проходит время, когда профессора копали картошку, матросы управляли
банками, а крестьяне просиживали штаны на рынке, чтоб продавать украденное в
колхозе.
2002-10-30
Завтра будет электронным
"Перенести всех желающих в светлое телекоммуникационное завтра обещают
устроители выставки-форума "ИнфоКом-2002", которая проходит в Москве.
Телемедицина и дистанционное обучение, платежные и расчетные
интернет-системы, решения для электронного бизнеса и торговли, средства
управления электронным домашним хозяйством. По словам министра связи Леонида
Реймана, одна из основных задач выставки - сделать все эти достижения
современных технологий доступными для всех.
Не случайно, что центральное место на "ИнфоКоме" заняли стенды
программы "Электронная Россия". Именно эта программа позволит осуществить в
ближайшие годы ускоренную информатизацию и интернетизацию как простых
граждан, так и государственных и коммерческих структур."
Привет от антихриста!
"Персональный код, по которому городские власти смогут уточнять
информацию о месте жительства, имуществе и социальном положении любого
горожанина, присвоят в ближайшем будущем каждому москвичу.
Прежде базы данных о доходах-расходах и социальном положении граждан
разрабатывались налоговыми органами, ЗАГСами, паспортными столами и
пенсионными фондами независимо друг от друга, на основе различных
компьютерных программ, и потому содержащуюся в них информацию трудно было
сопоставить между собой. Теперь же специалисты придумали единую кодировку,
как бы объединяющую все автоматизированные системы. Так, введя единый код
того или иного гражданина в компьютер, отцы города легко смогут получить о
нем самую полную информацию сразу из нескольких источников."
2002-10-30
РЫНОК И МММ
(начало девяностых)
Это был первый год, когда я торговала на рынке зимой, наладив связи с
поставщиками украинских роз и хризантем, ирисов и калл из Адлера. Дома было
совсем тошно. Обрыдло митинговать перед знакомыми и близкими, которым все
"по барабану", шизеть от бессильного отчаяния у ящика. Бориса "ушли" на
пенсию, и он теперь с дружками тихо квасил в мое отсутствие. От злости стала
покупать акции МММ. Именно от злости - плевать, даже если афера, лишь бы в
пику ненавистной власти. Рисовала себе отрадные картины "народного
капитализма", когда на наши кровные скупит коллекционер бабочек бесхозные
заводы и пароходы и установит подлинное народовластие. Так ковался в мечтах
прообраз будущей Изании. Даже послала в "Совраску" весьма серьезную
проблемную статью, которую там, само собой, не напечатали, хоть и давали
почти ежедневную рекламу МММ, иногда на целую полосу.
Я была не оригинальна - и наш рынок, и вся Москва, и не только Москва,
играли в ту пору в МММ и прочие Тибеты. "Поверила"! - наверное, хмыкнет в
мой адрес читатель, вспомнив известную Марину из рекламы, - пирамиду не
разглядела!" Мне, кстати, до сих пор не верится, что такое грандиозное
сооружение возводилось, в общем-то, не круглыми идиотами, лишь для того,
чтоб навсегда им смыться с исторического горизонта в обмен на омары к обеду
где-нибудь на Багамах. Уж очень получалось скучно и бескрыло, господа. Нет,
скорее всего, были у "бабочек" амбиции пограндиознее, да "раздавил
бессовестный медведь" и велел сидеть (или лежать) тихо. Во всяком случае, не
порхать. Но мне, повторяю, было тогда плевать, кто они, братья Мавроди. Хоть
шершни - лишь бы помешали "медведю" разорять улей!
Забегая вперед, поведаю, что была верна "шершням" до последнего. Когда
акции МММ в первый раз обрушили и Сергей угодил в тюрьму, написала песню в
его поддержку "Эх, Серега Мавроди" (на мотив тогдашнего шлягера),
опубликовав под псевдонимом в "Курантах" за семейный счет. Не знаю, доложили
ли узнику о неведомой соратнице, но мне даже мысль когда-либо его об этом
известить в голову не приходила. Я вела свою игру. Помню, как был
заинтригован наш с мужем знакомый, небезызвестный Анатолий Стреляный,
откуда-то прослышавший о моем опусе и даже позвонивший нам из Праги, где
работал корреспондентом "Свободы", допрашивая, сколько мне перепало от МММ
за эти вирши.
Потом узника выпустили, началась новая волна с разноцветными билетами,
которые я с удвоенным остервенением принялась скупать. Эти бабочки-бумажки,
с печатями и без, с дырочками и без, с портретами шершня в фас и профиль
периодически выбрасывались за ненадобностью, устилая пустырь в окрестностях
знаменитого гнезда с вывеской из трех букв и порхая над штурмующими подъезд
толпами "голубковых".
В конце концов, весь наш рыночный коллектив, с проклятьями и слезами,
потеряв кто машину, кто квартиру, а кто вместе с квартирой - жениха или
мечту открыть "свое дело", окончательно и бесповоротно заявил, что не желает
больше ничего слышать ни о каких мавродях с разэтакими тибетами и чарами, а
будет отныне честно пахать у прилавка и зализывать раны. Как ни странно,
никто не обвинял власть. Напрасно я сотрясала воздух, что это наверняка
спланированная сверху акция по отъему денег у населения (одна беспрецедентно
масштабная реклама чего стоила)! Мол, бабочки здесь - всего лишь приманки,
подсад. Что за ними воробышек прыг -прыг-прыг...Даже тертые наши рыночники
пребывали в душе совками, продолжая верить, что "жена Цезаря" в лице
государства - вне подозрений.
Множилась под стоны марин и голубковых коллекция экзотических
насекомых, пронзенных карательной иглой, ну а я только борзела. Однажды
жарким летним днем, стоя в небольшой очереди и собираясь просадить свои
трудовые на приобретение очередной "бабочки", услыхала по чьему-то
транзистору, что как раз в данный момент идет штурм балкона мавродиевской
квартиры на предмет ареста хозяина. Барышня в кассе дрожащим голосом
объявила, что поступило распоряжение (чуть ли не из самого осажденного
жилья) отныне продавать желающим не билеты-бабочки, а то ли
"поручительства", то ли "обязательства". И продемонстрировала какие-то
бумажки. Желающих, разумеется, не нашлось. Оказавшись перед готовым
захлопнуться окошком, я злобно швырнула отпрянувшей кассиршей пачку купюр:
- На все.
- Но... билетов нет.
- Давайте этих самых "обязательств".
Тут появилась моя дочь Вика, с которой мы, не помню по какому делу,
договорились встретиться в эмэмэмовском подвальчике. Вика была уже
информирована и попыталась меня урезонить вместе с бритоголовыми, мусолющими
купленное "обязательство":
- Ты что, тетка, сдурела, с этим же только в сортир! Девушка, мать
твоя, часом, не того?
Я велела им отвалить, а Вике - вытрясти из сумочки всю наличность под
мою клятву "завтра же вернуть". И в азарте ипподромного игрока перед
"сделанным" заездом приобрела еще одну бумажку. Бритоголовые переглянулись,
пошептались и неожиданно тоже потянулись к кассе. А за ними и прочие
несбежавшие граждане. Я удалилась победительницей, несмотря на пустой
кошелек и соблазн бросить "обязательства с поручительствами" в ближайшую
урну. Но все же решила оставить для истории. Что ж, за удовольствие надо
платить. И хоть свершилась эта победа в каких-то сугубо подсознательных
сферах, продолжение у нее было неожиданно материальное.
Спустя какое-то время бабочки снова ожили и даже, по слухам, стали
обналичивать свои "мавродики". Деньги были позарез нужны, и я поехала на
Нагатинскую. К подъезду, само собой, тянулся километровый хвост. Заняла
очередь, но уже через полчаса все стало ясно. Двигался этот хвост лишь у
самого подъезда, да и то вилял перпендикулярно сам себе: просто куча-мала
разномастной братвы периодически с дружным воплем то подкатывалась к
подъезду, то откатывалась. И тогда видно было, как одни повисшие на деревьях
тарзаны сигают прямо с веток к заветным дверям, другие кого-то передают из
рук в руки поверх очереди, а третьи карабкаются в том же направлении по
водосточной трубе. В общем, дохлый номер.
Тогда я осмелилась поинтересоваться у народа - что делать с бумажкой
под названием "поручительство"? Предугадывая неприличный ответ, все же
рискнула. Никто понятия не имел об "обязательствах-поручительствах", в глаза
не видывал. Посоветовали спросить у охраны, что я и сделала, с риском для
жизни пробравшись к заграждению. И тут охранник чуть ли не сделал под
козырек - мол, пожалте, проходите, счастливы лицезреть. Я медлила, глядя то
на него, то на грозно насторожившуюся за спиной очередь. Небось, издевается,
гад. Сейчас бить будут.
- На второй этаж, к кассе, - шаркнул охранник натовским ботинком и,
повернувшись к очереди, что-то ей кратко разъяснил на своем языке, от чего
та попятилась, а я оказалась по заветную сторону заграждения, провожаемая
десятками завистливых глаз.
Поднялась по лестнице. Меня опять чуть ли не с поклонами проводили к
отдельному окошку, где барышня, лучезарно улыбаясь, отсчитала толстенную
пачку денег, которая едва влезла в сумку. Я растерянно озиралась - окошечки,
очереди у касс - вроде не сплю...Однако ощущение то ли нереальности, то ли
крамолы происходящего не проходило. Ну, в конце концов, как любила повторять
моя бабушка Ира, "дают - бери, а бьют - беги". Так я и убежала с Нагатинской
с набитой сумкой, ничего ровным счетом не поняв.
Только потом пришла к выводу, что таких психов, как я, кинувшихся
грудью на амбразуру МММ, наверное, оказалось в тот черный для бабочек день
не более трех десятков, и "награда нашла своих героев". Следствие неких
процессов в тайниках мавродиевских душ, вдруг обнаруживших "в минуту
роковую" среди полчищ голубковых - не просто верных халявщиков и даже не
"партнеров", а нивесть откуда взявшихся матросовых.
Сейчас, когда пишу эти строки, на дворе февраль 2003-го, Сергей Мавроди
снова за решеткой и ждет суда. Постаревший и располневший, он скрывался даже
не за бугром, а менял московские квартиры. Распилили циркуляркой дверь,
повалили, заломили руки...Грустное шоу. За что боролись, Серега? До сих пор,
повторяю, никто меня не убедит, что все эти талантливые предприимчивые
ребята-девчата, эти Неверовы, Рачуки, Соловьевы и Францевы, были просто
жульем с пошлой бендеровской мечтой - хапнуть и смыться в Рио, чтоб щеголять
там в белых штанах. Наверняка их амбиции простирались куда дальше - ведь
прошла же недавно информация, что через одно МММ крутился весь теневой
бюджет России... А накрыли бабочек сачком Фемиды, когда они стали скупать
акции Газпрома, пытаясь взлететь в высоты непозволительные. Заодно и Чар с
Тибетами обрушили - мол, порезвились, и будет. Некоторые, вроде Рачука,
заплатили жизнью.
А СМИ просто помогали хозяевам всю живность пасти - и бабочек, и
козлов, и овец, чтоб в час "Икс" скопом отправить - кого под стекло, кого на
бойню.
Может, оно и лучше было б для совков, скупи эти "властелины пирамид" на
народные рубли - предприятия, НИИ, совхозы и прочие земли-недра, - грезилось
мне. Испекли б невиданный доселе колобок - нечто среднее между капитализмом
и социализмом, с народным самоуправлением под водительством лучших
финансово-пронырливых умов бывшего Союза - на горе замшелым забугорным
буржуям... Может, и вышло бы что-то путное.
Во всяком случае, хуже, чем сейчас, не было бы, потому что хуже некуда!
Но что выросло, то выросло. Так или иначе, - я села играть добровольно,
на аркане никто не тянул, - пусть с шулерами, но то мои дела. И вдруг
появляются так называемые "блюстители", объявляют, что мы играем "не в ту
игру", сгребают "шулеров" с нашей кассой - и всем ручкой.
Так где же наши утки , на какой доске почета висят пирамидовики
девяностых? А, если не висят, то где сидят или бегают? Или - лежат. Хорошо,
ежели на пристойном кладбище. А то и в желудках. Нетрудно догадаться, в чьих
именно.
Но это так, лирическое отступление.
КАК СПАСТИСЬ ОЛИГАРХУ?
Этим вопросом я задавалась "с молодых-юных лет", жалея забугорных
магнатов и доказывая в одном из первых своих очерков, что сормовский
сталевар Николай Анищенков, освоивший метод непрерывной разливки стали и
написавший о себе и заводе книгу, куда как счастливее американского
миллионера Фреда Остена, тоже пробившегося из рабочих:
"Почему же вас так растревожила судьба простого советского парня, каких
у нас сотни, тысячи? - мысленно вопрошала я заокеанского гостя, - Дело в
том, что в отличие от них вы одиноки. Случись разориться, вас не пощадят в
том волчьем мире, где идет беспощадная грызня за место в жизни. Поэтому как
бы высоко вы ни поднялись, как бы ни упивались своей властью, вас всегда
гложет страх потерять свой капитал и вместе с ним все.
Гигантские дизель-электроходы, тепловозы, корабли-ракеты с подводными
крыльями - их все больше с каждым годом. Вместе с иностранным туристом,
посетившим Сормовский завод, вы недоумевали: - Чудаки...Стоит ли так
стараться для государства?" И вам ответил один из рабочих: - Государство -
это мы.
Я жалела Фреда, предрекая, что "будет ли он покачиваться в коляске
быстроногого рикши, выбирать ли жене роскошную нитку жемчуга, добытого
темнокожими ныряльщиками, или просто лежать, развалясь в шезлонге, под
ослепительным итальянским небом, - она (подаренная Анищенковым книжка)
всегда будет с ним. Между деловых бумаг и крикливых рекламных брошюрок.
Смущая и тревожа душу вопросами, от которых так трудно уйти человеку."
"На разных языках", "Смена", 1961 год, No19.
Как странно и больно сейчас это читать... Уже давно государство - не
"мы", а "они", да и государства того больше нет. Но что-то в душе упорно
отказывается принять реальность. И по-прежнему жаль "фредов", теперь уже
наших. Бедолаг, наступивших на чужие грабли. Будто не было в истории Руси
Радищева, Достоевского, Толстого и великих святых старцев.
- Что делать? - Ничего или бабки.
- Кто виноват? - Коммуняки и Чубайс.
Истина же, натурально, не в вине, а в спирте Рояль. На худой конец, в
пиве Пит.
А ведь мы предупреждали - что-то неладно в советском королевстве. Не те
"мы", которые вздыхали о романовской "стране рабов, стране господ" или о
витринах "гнилого Запада", но твердящие, как заклинание: "Мы - не рабы, рабы
- не мы". Ходить в шестерках у царя, у золотого тельца, или у собственных
страстишек - без разницы. Ну а подчинение инструктору при восхождении - не
рабство, а дисциплина. Высота все затраты спишет - и пот, и кровь, и
лишения. Здесь нужно лишь "насущное", никакого барахла. И еще - пастырь "от
Бога", верный указанному пути. И надежная рука того, кто рядом И молитва -
"чтобы страховка не подвела".
В 70-е я написала повесть-сказку "В стране ловушек", где жалела своих
героев-пионеров, плененных то матушкой-Ленью, то Страхом и Тоской Зеленой
(унынием), то уродливой злой Кривдой в маске красавицы-Правды, то коварными
Вещами:
"В этом городе живут вещи, и мы все у них в плену. Они заманивают
разными хитростями в свой город, подчиняют, превращают в рабов. Всех, кто
клюнул на Золотую Удочку или на что-нибудь подобное.
А мы ничего не замечаем. Нам кажется, что мы сами владеем вещами, а не
они нами.
Потом мы погибнем, а вещи переживут нас. А может, мы тоже превратимся
из людей в банки с компотом или сгущенкой, в шкафы, шубы или в жестянки на
колесах. Такие дела."
Детям надо было успеть преодолеть все соблазны за 60 условных сказочных
лет. Иначе они никогда не вернутся в реальную жизнь, превратившись в
персонажей с отрицательным значением, вроде Голого Короля. В назидание
потомкам. Я предупреждала, что, если мы духовно остановимся и потеряем
Тайну, то никогда не построим никакое Светлое будущее, а так и останемся
рабами "дурной материальной бесконечности", как сказал бы философ или
священник. В моей сказке 70-х все заканчивалось хорошо, но вышестоящие
инстанции ее, тем не менее, отвергли - и саму книжку, и отснятый по ней
телефильм, объявив "клеветой на советскую действительность".
Потом я с ужасом наблюдала, как мрачная фантазия постепенно воплощается
в жизнь, страшная сказка становится былью. "Ловушки" победили, захлопнулись,
а вчерашние пионеры - (взрослыми, за сорок) оказались совсем в другой
стране. Мне же осталось опубликовать-таки сбывшееся мрачное пророчество и
опять пожалеть новоиспеченных олигархов, уже в лице своих героев:
"Мы теперь все время боялись - что нас отравят, застрелят из-за угла,
обрежут тормоза или сделают не тот укол, потому что казалось, все вокруг нас
ненавидят и нам завидуют. Как в царстве Страха и Тоски Зеленой - будто его и
не покидали.
Служить уже даже не машинам, а нулям в личном капитале, которые мне
преумножали мои автосалоны. Чем больше нулей, тем лучше. Почему "лучше", я
не знал, потому что все меньше оставалось свободы, здоровья и желания этой
свободой пользоваться. Я лысел и старел, и непонятно было, что в старости-то
с этими нулями делать?
Но, как и все вокруг, как и мой конкурент Сидоров, остановиться я уже
не мог и переводил свою жизнь в эти нескончаемые нули."
Надеюсь, читатель простит меня великодушно за столь долгое цитирование,
но оно неспроста. Вот читаю в нашумевшем интервью опального олигарха:
"В бизнесе сначала хотелось просто заработать миллион. Потом не
миллион, а десять миллионов. Потом понимаешь: ну, стоп! Всего заработанного
не прожить, но хочется, чтобы были такие автомобили, которых никто никогда
не делал"...
Нули, автомобили - прямо мистика совпадений! Да и попал изгнанник в
олигархи, как и мой Олег Качапкин, из светлого совкового прошлого, о котором
тоже тепло вспоминает. И мироощущение у них, вроде бы, близкое:
"Для меня свободный человек тот, кто умеет сам себя ограничивать. Для
меня, человека верующего, православного, свобода означает жизнь с
соблюдением ограничений, которые сформулировал Иисус Христос в Нагорной
проповеди. А до него в Ветхом Завете Моисей, который услышал эти заповеди от
Бога. Вот это для меня и есть свобода. Свобода как система внутренних
ограничений."
Замечательно, можно подписаться под каждым словом. Если исходить из
известного определения свободы, как "осознанной необходимости", получается,
что свобода для "человека верующего" - это осознанная необходимость
исполнять Волю Творца. Подчиняться Его высшему нравственному Закону,
вписанному в сердца людей, которым еще Кант восхищался. То есть Заповедям.
И снова я жалела олигарха, тоже бывшего пионера, так похожего на моего
Олега Качалкина с его нулями да машинами, размышляя - как же все-таки им
спастись? Даже не о "народном гневе" речь, не о "суме и тюрьме", не о
киллерской пуле, а о самом главном - о бесценных, бессмертных олигаршьих
душах. Они ведь тоже дети Божии - значит, нам братья. Вон Нагорную проповедь
поминают, заповеди...
- Нашла о ком плакать! - негодовал народ, - Поверила... Много эти
кровососы нас жалеют! Себя спасай и свою семью. А жалеть надо нас, нищих.
Открываю Евангелие, притчу о богаче и нищем Лазаре. Один пирует, другой
лежит у его ворот в струпьях и лохмотьях и мечтает о крошках с барского
стола. И только за это (! - больше никаких деталей их биографий не
приводится), нищий попадает в рай, а богач - в ад. В муках взывает богач к
праотцу Аврааму о помощи и слышит в ответ: "Чадо! Вспомни, что ты уже
получил доброе твое в жизни твоей, а Лазарь - злое; ныне же он здесь
утешается, а ты страдаешь".
Так кого нам все-таки жалеть?
Но оппоненты мои лишь злорадно руки потирали. Так, мол, им, аспидам, и
надо. Ужо мы из райских кущ полюбуемся, как их там на сковородках!
Ох, не так все просто, ребята, особенно по поводу "кущ". Открываю
другую притчу - о Страшном Суде. Накорми голодного, одень замерзшего, дай
крышу над головой бездомному, перевяжи раны болящему, утешь отчаявшегося-
именно по такому критерию будут отбирать в эти самые "кущи". Многие ли из
нас смогут похвастаться подобными деяниями?
Дальше - больше. Я о притче "о талантах". Кому будет по плечу в конце
пути отчитаться перед Господом за вверенные "таланты"? За молодые силы,
способности, здоровье, за драгоценный дар жизни? Ведь, согласно притче, мы
должны послужить ими не самим себе, не (упаси Боже!) другому хозяину, не
"зарывать в землю", а вернуть умноженными Господину Небесному. Речь идет уже
об исполнении предназначения, призвания, ради которых и призван на землю. Не
окажемся ли дезертирами, банкротами?
"Ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у не имеющего отнимется
и то, что имеет. А негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач
и скрежет зубов."
Вот так, господа-товарищи: "Кому больше дано, с того больше спросится".
Поэтому именно олигархи, земные правители и прочие "сильные мира сего",
заблудившиеся в собственных страстях, - в наибольшей опасности. Те самые,
кого "никто не любит и все живущее клянет". Клянут порой даже кормящиеся с
барского стола, что уж говорить об "униженных и оскорбленных", кому
толстосумы - заклятые враги, хоть иногда и доводятся по вере братьями.
Братья-враги. Которых, между прочим, заповедано тоже любить. А коли
ненавидим - какие мы после этого христиане?
Есть в Евангелии одна из самых загадочных притч, приводящая многих в
недоумение. Об управителе, который расточал имение господина. Когда же
господин потребовал отчета, управитель со страху нашел-таки выход. Призвав
прочих должников господина, своих подчиненных, разрешил им переписать
долговые расписки, значительно скостив суммы. И неожиданно получил одобрение
от самого Учителя:
"И Я говорю вам: приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы
они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители."
Как это понимать? Ясно, что речь идет о спасении в вечности - не только
управителя- олигарха с его "неправедным богатством", но и нас, грешных. Об
отчете на том самом Страшном Суде. Повторяю - у многих ли из нас имение
"праведное", особенно при нынешнем "диком рынке"? Согласно притче, олигарх
так же не может оправдаться без нашей помощи, как и мы без него. Войти
великодушно в долги друг друга перед Богом, отчитаться миром - не в этом ли
суть? Но с одним существенным уточнением - эти взаимно получаемые кредиты и
погашения можно использовать лишь для приумножения богатств Творца, чтобы
"войти в радость господина твоего." То есть, исходя из смысла истории, из
высшего Замысла о мире и человеке - умножить жатву Господню, спасти как
можно больше "детей Света". Для того и Сын пришел на землю, принял
мученическую смерть, завещав своим ученикам терпеливо и мужественно нести
крест во имя спасения друг друга в вечности.
Кто такие олигархи? Праведно или неправедно нажито их имение, оно все
равно, по сути, принадлежит Господину, а олигархи - лишь управляющие у Него,
как бы аккумуляторы Его богатств, должных служить делу общего спасения. С
них "много спросится", и спросится именно наше, народное спасение. Потому
управляющий и должен быть в этом так кровно заинтересован, потому и помогает
в притче каждому отчитаться, "чтобы они, когда обнищаете (то есть
обанкротитесь на Суде - Ю.И.), приняли вас в вечные обители".
Значит, именно народу предстоит ходатайствовать о решении окончательных
судеб своих вождей и богачей, - принять их "в вечные обители" Господина, как
благодетелей и заступников, или отвергнуть. Поэтому первейшая задача
олигархов - не проглотить, а спасти "стадо", которому без тепла, света и
"хлеба насущного" тоже погибель. Кому в петлю, кому на панель, кому в
дурман. А кому - в террористы и киллеры.
"Итак, если вы в неправедном богатстве не были верны, (не вернули его
Господину - Ю.И.) - подытоживает притча, - кто поверит вам истинное?
То есть ключи от Царства.
"Возлюби ближнего, как самого себя"...Для человека верующего это не
означает желать другому набитого кошелька да жизненных утех, чего жаждут
обыватели. Не говоря уж о поклонниках Бахуса, Морфея, Венеры с
содомо-гоморрами и прочих покровителей пороков, запрещенных Творцом в
приложенной к человеку инструкции. В тех самых заповедях, как "системе
внутренних ограничений", о которых справедливо поминает в интервью наш
олигарх, прозревая в них свободу от дурного необузданного "хочу!", от
служения тряпкам, кайфу, хоромам, телкам и тачкам, картишкам и страстишкам -
имя им легион. От всего, что убивает в человеке "образ и подобие", его
драгоценное время, уводит от высокого предназначения, которое есть у
каждого, тем паче у олигарха. Когда ответственность огромная, а чем
оправдаться? Особенно, ежели сам заварил историческую кашу, от которой у
"малых сих" несварение не только желудка, но и мозгов. Сдвиг подлинной шкалы
ценностей, стирание границ добра и зла. Ведь "горе тому, от кого приходят
соблазны"...
Итак, если для верующего "любовь к себе" означает, прежде всего,
стремление спасти душу для вечности, для бессмертия в Царстве, то "какая
польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?" И
ближним, которых нам велено возлюбить, "как самих себя", олигархи и не
олигархи должны желать не только "хлеба насущного", являющегося лишь
средством осуществления призвания, но состояться в самом высоком смысле
слова. О чем сказал Лермонтов устами своего "лишнего" героя: "Зачем я жил?
Для какой цели я родился? А, верно, было мне назначение высокое, потому что
я чувствую в груди моей силы необъятные... Но я не угадал этого назначения,
я увлекся приманками страстей пустых и неблагодарных".
Короче - исправить то, что натворили. Именно это некоторые
"благоразумные" наши разбойники-олигархи сейчас имеют в виду, говоря о
"необходимости покаяния". Не только бить себя в грудь, но и постараться
исправить зло в дополнительное время жизни, подаренное Всевышним. Как в
случае с нашим олигархом, чудом избежавшим смерти во взорванной машине.
Вложить это время в спасение человеческих судеб, превратив тем самым в
Вечность. "Чтобы не было мучительно больно", - как предостерегал красный
мученик Николай Островский, считающий самой прекрасной целью "борьбу за
освобождение человечества". Ведь это, пусть иными словами, но та самая
свобода от власти Мамоны, от служения греху (неважно, своему или чужому).
Это - ваша "система внутренних ограничений", господин-товарищ олигарх. Ради
высшей ценности - подобия Отцу, что и является смыслом исторического
процесса как естественного отбора. Потому что "ничто нечистое не войдет в
Царство". Не может быть Светом океан, состоящий из мутных и грязных капель.
Чую, уже ворчит читатель: хватит проповедей, есть ли у автора
конкретная положительная программа этого самого олигаршьего спасения?
Представьте себе, есть.
Уж коли наш олигарх по своему призванию банкир, то есть вышеупомянутый
"аккумулятор", хранитель богатств своей страны (а порой и не только своей),
то ему, как говорится, "сам Бог велел" создать такой народный инвестиционный
банк, где бы каждый вложенный "талант" (неважно, в какой валюте)
использовался лишь "на работу жаркую, на дела хорошие", как пелось в
советском фильме. Где бы счета каждого, включая и капиталы самого
управляющего, не просто преумножались, но и переходили в категорию вечных
ценностей - телесного и духовного спасения народа, что нынешним властям до
фонаря. Банк взаимовостребованности и взаимопомощи, девизом которого стало
бы: "Сотворим друг друга!" В противовес ихнему: "Сотвори себя сам"!
В чем же суть проекта?
Клиентам (как отдельным гражданам, так и коллективам производителей)
предлагается подать заявки на оплату банком тех или иных насущных расходов.
Это могут быть строительно-ремонтные работы, проблемы жилья, отдыха,
медицинской операции, учебы - как в нашей стране, так и за рубежом; закупка
удобрений, элитных семян, различной техники и горючего каким-либо
бедствующим хозяйством, мини-цехов по переработке мясных и молочных
продуктов и т.д. Руководство банка (поначалу в единственном лице народного
олигарха, а затем и в расширенном составе) рассматривает и постепенно
оплачивает эти счета по безналу. Деньги на руки, как правило, не выдаются -
во избежание злоупотреблений. Просто составляется долговое обязательство,
что такой-то гражданин или коллектив берет в долг энную сумму на такой-то
срок.
Кредит беспроцентный, но не безвозмездный - все потраченные народным
банкиром суммы фиксируются на его личном счету, который он может по желанию
постепенно обналичивать по мере возвращения долгов и тут же пускать на
другие заявки или проекты. Входя в долю (с риском), или просто одалживая
(без риска). Можно под залог. Все расчеты производятся в уе, которые могут
быть приравнены к доллару или к любой удобной валюте. Поскольку в банке
деньги не лежат, а все время "в деле" или в приобретенных материальных и
прочих ценностях, то в случае краха той или иной валюты все счета просто
автоматически переводятся в другую, устойчивую. При этом никто из клиентов
ничего не теряет, так как все в равном положении. А при работе со странами
СНГ или дальним зарубежьем используются для взаиморасчетов все те же уе по
курсу данной страны.
А еще "фишка" в том, что граждане вовсе не обязательно возвращают
"долги" наличными. Можно и даже желательно - готовой продукцией,
строительно-ремонтными, транспортными, жилищными и медицинскими услугами,
предоставлением своих дач для отдыха, участков под теплицы, уходом за
больными, детьми и престарелыми, репетиторством по самым различным профилям,
- в общем, кто чем богат, тому банк и рад. Востребованы все и вся - умелые
руки и золотые головы, время и таланты, пустующие дома и гаражи, пилорамы и
мастерские, всевозможное оборудование и автомашину б/у - ничто не должно
простаивать и гнить. Все по системе взаимозачетов в уе. Клиенты обзаводятся
личными электронными картами с современными степенями защиты, где регулярно
проставляется дебет-кредит. Ведь, к примеру, поступающие за долги продукты
(овощи, фрукты, мясо, молоко и консервы, переработанные в профинансированных
банком миницехах), сразу же распределяются между "своими" по сети
предварительных заказов, постепенно создавая собственную систему
жизнеобеспечения и подключая к ней всех желающих клиентов. Правило
пользоваться лишь услугами "своих" - своеобразный патриотизм участников.
Присутствует и внутренняя конкуренция - если кто-то будет запрашивать
слишком много уе, допустим, за транспортные услуги, клиенты обратятся через
диспетчера базы данных к другому водителю. Рвачи и халявщики постепенно
отсеиваются. Поскольку такая система автоматически отсечет, в первую
очередь, и многочисленных "накрутчиков", она будет выгодной, не говоря уже о
надежности. Так, по мере роста числа клиентов, при банке сформируется
устойчивая база данных о мастерах практически во всех областях
жизнеобеспечения из числа наиболее активной и способной части населения,
которая в настоящем не востребована. Появятся сведения о наших ресурсах и
возможностях, и будет реализована программа "хлеб насущный", подключившись к
которой клиент будет практически обеспечен всем необходимым при минимальных
затратах.
Затем "поверившие" граждане уже сами начнут класть в банк "свободный"
нал, который будет тут же идти "в дело" на срочные заявки или проекты, в
которых, кстати, тоже можно будет поучаствовать вкладчику и получить
прибыль, войдя в долю. Со временем появятся для постоянных клиентов свои
столовые, обеды на дом, поликлиники, детсады и группы продленного дня с
занятиями по профилям, пансионаты для компактного проживания престарелых с
необходимым уходом и т.д. - все на собственных ресурсах. А потом, если дело
сладится, можно будет реализовывать и совместную постановку фильмов, издание
книг, вести научные разработки, участвовать в возрождении страны - в ее
технических, медицинских, культурных, экологических и прочих программах.
То есть вокруг банка начнет формироваться как бы свой стремительно
расширяющийся мир, не знающий государственных границ, национальных,
религиозных и прочих распрей, объединенный единой системой кровообращения и
живущий по Законам Неба.
Имя этого противостоящего злу мира - Изания (Исполни Закон Неба). Союз
тружеников Земли, где деньги выполняют лишь свою основную функцию - меры
труда. Союз "человеков", взявших на вооружение божественные заповеди, в
соблюдении которых наш олигарх совершенно справедливо видит высшую свободу.
То есть ту самую объединяющую всех идею, о которой сейчас многие тоскуют, но
которая давным-давно написана на скрижалях и освящена Кровью.
Надо просто вернуться к истокам.
Взаимное финансирование всего, кроме "дури". Замечательно, что для
членов Союза совершенно необязательно будет селиться вместе, подвергая друг
друга всевозможным искушениям "бытовухой" и "несовместимостью" - их
объединит поставленная во главу угла Заповедь. В Изании исчезнут извечная
вражда между богатыми и бедными, противоречие между трудом и капиталом.
Заинтересованность материальную заменит духовная - не нажиться, а исполнить
предназначение.
Даст Бог, и до президентов дойдет, что "национальная идея" - не
конкуренция, не иссушающая борьба наций друг с другом, а взаимодополняемость
и взаимовыручка, без которых человечеству не выжить. Но пока надежд на это
мало, путь Изании - от личности к личности.
В этом новом Союзе и олигархам найдется почетное место при условии, что
они станут в нем инструкторами, пастырями, призванными доставить стадо
сохранным в обитель Господина. Иными словами, увидят в ближнем брата "по
образу и подобию", а не потенциальную отбивную к обеду. Спасение - соборный
процесс. Это "С" в русском языке имеет мистический глубинный смысл.
С-паситель и Его паства.
Чтобы войти в 8-й день творения или в Царство, человек должен
преодолеть соблазн "нулей и железок" и стать творцом. Каждый на своем месте,
любящий и вдохновенно исполняющий свое дело - творец. Но самое почетное и
ответственное творчество - спасти отверженных и униженных, расчистив
закопченные иконы их ликов.
Это и есть несгораемый вклад олигарха и банкира- в человека. Не в
"дурь", не в зверя в нем, а в его богоподобие и спасение. Успеть помочь
своим клиентам оправдаться перед Господином, ибо основной капитал олигарха -
время. Успеть заручиться как можно большей поддержкой, пока еще горит
зеленый. Тогда счет управляющего изан-банка станет вечным. Списком
спасительных добрых дел, который можно будет предъявить на Суде, избежав
адских сожалений о неиспользованном "звездном билете", когда уже ничего
нельзя исправить.
"В 15 сантиметрах от меня оторвало голову моему водителю, а должны были
оторвать голову мне - взорвалась машина."
А им-то, водителям и телохранителям, чем отчитываться?
Юлия Иванова, член Союза Писателей России
2002-10-23
Просто для очистки совести отнесла статью в "Независимую" на Мясницкой.
Охрана там - соответствующая - за порог не пустили, несмотря на все
удостоверения. Так что об "поговорить" не могло быть и речи. После долгих
телефонных мытарств спустилась за пакетом со статьей какая-то девчонка.
Через неделю пакет вернули - без всяких комментариев. Скорее всего, так и не
прочли.
"ЩАС ЕМУ ЦВЕТЫ!" ИЛИ В ДВУХ ШАГАХ
ОТ "ВСЕНАРОДНО ИЗБРАННОГО"
(май 1993 года)
В ту весну 93-го я стала вынашивать мысль опубликовать "Дремучие двери"
- уже стала вырисовываться такая возможность, нужны были лишь деньги. Ну что
ж, заработаю. Странно, что уже и название было, и написан в 80-е первый
вариант (история хождения героини по мукам любви и так называемого
"журналистского долга", менявшегося в зависимости от конъюнктуры) - призрак
надвигающегося предательства верхов, которое я предугадала. И почти написано
продолжение - духовный кризис, бегство из Москвы, поиски Истины. Получался
солидный роман - бери и издавай, пока горит зеленый... Однако я понимала -
книга далеко не закончена. Но как совместить лирику и религиозно-философские
раздумья с той рвущейся как из перегретого котла ненавистью к "оборотням",
которую предстояло выплеснуть в одной и той же книге? В "ненависти к новым
властям" я часто каялась на исповеди - батюшки, вздохнув, как правило,
отпускали грех. Без комментариев. Казалось, они в глубине души меня
понимали.
Запомнилось всенародное голосование: "Нужен ли России президент". Это
про не просыхающего бывшего свердловского секретаря, который однажды съездил
в поликлинику на трамвае... На избирательный участок пошли всей семьей, даже
девяностолетнюю свекровь под руки повели. Перед этим я долго вразумляла
родню - мол, надо ответить многоголосым твердым "Нет!". Но на обратном пути
семейка призналась, что проголосовала дружным скопом "за". И снова проплыла
перед глазами страшная сатанинская маска из моего давнего сна - с
огненно-черной прорезью хохочущего рта. Я молча шла в стороне ото всех,
глотая бессильные слезы, и опять мелькали где-то в глубинах подсознания
кадры скорого нашего апокалипсиса, и я ненавидела уже и тупую свою родню, и
безмятежных прохожих.
Глас вопиющего в пустыне возвещал когда-то о великой радости, о
спасении... А мой?
Потом было еще одно голосование - кажется, по Конституции, с
рекомендованными вариантами "Да - нет". Я, само собой, опять агитировала
против, но что толку? И от митингов этих, на которые все же несколько раз
сходила. Послушала, поорала, попела, перешла границы дозволенного, удирала
от милиции по каким-то дворам. Однажды подставила омоновцу ножку, когда тот
догонял парня с видеокамерой. Мент упал, парень удрал, меня чудом не забрали
в автобус с решетками. Ну и что?
Это бессилие было хуже всего. Тогда я возненавидела наш тупой - нет, не
народ, а "электорат", все эти спятившие СНГовцы и СНГбараны, про которых
даже сочинила стих.
...И жуют из вас шашлык ЭСЭНГЭ-паханы.
Пришла весна 93-го со спасительными огородно-цветочными хлопотами, я
торговала на рынке тюльпанами, гиацинтами, нарциссами и, казалось, немного
поостыла.
Помню, была суббота, кажется, двадцать второго мая - историки уточнят.
Потому что в этот день произошло воистину эпохальное событие - Всенародно
Избранный посетил наш Дорогомиловский рынок.
Я стояла в первом цветочном ряду, как раз на углу у прохода, вертела
букеты из очень красивых поздних тюльпанов и расставляла по баночкам и
вазочкам - соответственно сорту и длине. Я уже вся утонула в этих баночках и
вазочках и походила на клумбу, а цветы в коробке из-под бананов никак не
кончались. Я спешила: в одиннадцать по субботам - самый пик покупателей.
И тут впереди у молочных рядов оживление: "Ельцин, Ельцин!" - слово,
действовавшее на меня как красная тряпка на быка. Началось мельтешение,
забегали какие-то широкогрудые мордатые верзилы в темно-синем, оттесняя
любопытных.
"Даже глядеть не буду", - твердо решила я, уставившись в мраморный
прилавок и продолжая перевязывать букеты лиловой в белую полоску бумажной
лентой. Закручивала лезвием ножниц спираль на бантике, когда кто-то потряс
за плечо.
- Вам букет, молодой человек? - машинально спросила я, поднимая глаза
на верзилу с чем-то массивным в руках. Слава Богу, не "Калашников", а
дорогая камера, которую он на меня наставил:
- Скорее, цветы Борису Николаевичу!
Через мгновение камеры на меня уже нацелены отовсюду.
Ну что ж, картинка получалась очень даже ничего - не какие-то там лица
кавказской национальности с охапками голландских роз, рвущиеся к первому
нашему президенту (их охрана бесцеремонно оттесняла), а простая русская
женщина в "синеньком скромном платочке", вписавшаяся в рынок, поднимает
глаза от трудов праведных - и нате вам, счастье-то какое: сам гарант,
всенародно избранный вершитель истории, примет из ее руки букет, а может,
даже пожмет эту руку и поблагодарит. И все вокруг защелкают фотоаппаратами,
замерцают вспышки, застрекочут камеры. А наутро наше рукопожатие - в газетах
на первой полосе, в вечерних теленовостях, звонки и поздравления родных и
знакомых. Как же, сподобилась...
Так и есть - "оно" двигалось прямо на меня, широко улыбаясь и, кажется,
действительно ожидая цветов.
"Вот и свела судьба, вот и свела судьба..."
Обожгло щеки, перехватило дыхание. В моей руке - букет с недокрученными
ленточками. Что-то желтое - цвет предательства. Ладно, ну запущу я им в
"гаранта", пусть даже успею что-то выкрикнуть, пока меня сгребут и отволокут
в клетку или дурдом. Или вообще пристрелят, пока разберутся, что букет - не
бомба. А гарант дальше пойдет. И родне моей потом не отмыться - они-то
вообще не при чем...Все это подумалось за какие-то доли секунды. А вокруг
шипенье:
- Цветы, цветы Борису Николаевичу!..
- Щас ему, - буркнула я, положив букет на прилавок, и затравленно
огляделась. Бежать было некуда - вокруг репортеры и охрана. Но при одной
мысли, что эта вот нелюдь пьяным беспалым кулаком добила мою
страну...Впрочем, вру, конечно, ничего я не думала - просто будто миллионы
их, собиравших ее земли, поливавших слезами, потом и кровью, вдруг встали
меж нами единой гневной стеной... А может, и это фантазии, но я точно знала,
- лучше смерть, чем не то что букет - просто заговорить с "этим"... Потому
что тогда сверкнет молния, грянет гром, и я обрушусь прямиком в преисподнюю.
Пусть даже ничего не грохнет, не сверкнет и не обрушится, - все равно в мире
что-то неуловимо и страшно для меня изменится. Как для Раскольникова, когда
он зарезал старуху-процентщицу.
И бежать некуда.
Тогда я сделала нечто нелепое, но единственно возможное - круто
развернулась на сто восемьдесят градусов, внутрь цветочного ряда, где
громоздились коробки и ящики, и, оказавшись спиной к историческому действу,
шагнула вперед, к фонарному столбу. Обхватила его руками изо всех сил,
уткнувшись лбом в холодный металл, зажмурилась и стала твердить про себя:
"Господи, помилуй!".
Потом девчонки рассказывали, что несколько мгновений длилась "немая
с