Военные Приключения
OCR: Андрей из Архангельска
ТЕТРАДЬ НАЙДЕННАЯ В СУНЧОНЕ
повести
ВОЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО
МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ СССР
МОСКВА 1963
Р2
К40
Ким Роман Николаевич дебютировал в художественной литературе в
1927 г. сборником очерков "Ноги к змее", затем в 1933 г. в альманахе,
выходившем под редакцией А. М. Горького, были опубликованы его памфлет
"Три дома напротив, соседних два" и серия новелл. После войны в ряде
журналов и отдельными изданиями вышли памфлет Р. Кима "Путешествие на
американский Парнас" и повести "Тетрадь, найденная в Сунчоне",
"Девушка из Хиросимы", "Агент особого назначения", "Кобра под
подушкой". Все эти повести, относящиеся к приключенческому жанру,
разоблачают подрывные махинации империалистических разведок, злобные
происки врагов мира. Многие произведения писателя не только переведены
на языки народов нашей страны, но и издавались в ряде стран Европы и
Азии.
В повести "По прочтении сжечь" рассказывается о том, как
американская разведка накануне войны на Тихом океане похитила секрет
японских дипломатических шифров и узнала о готовящемся нападении
Японии. Но почему же американское высшее командование, знавшее о
планах японцев, допустило разгром Перл-Харбора - основной базы своего
военно-морского флота на Тихом океане, уничтожение множества боевых
кораблей и гибель тысяч людей? Катастрофа в Перл-Харборе - один из тех
трагических эпизодов второй мировой войны, которые до сих пор скрыты
непроницаемой завесой тайны и не расшифрованы историей до конца.
"Тайна Перл-Харбора" - главная тема новой приключенческой повести Р.
Кима. Работая над ней, автор широко использовал японские и
американские данные, и в частности, подлинные японские шифртелеграммы
и материалы комиссии конгресса США, занимавшейся расследованием
событий в Перл-Харборе.
Повесть "Тетрадь, найденная в Сунчоне" также построена на
документальной основе. В повести рассказывается о тайных делах
американских империалистов, спровоцировавших войну в Корее, и о том,
как в результате героического сопротивления корейского народа и помощи
ему со стороны людей доброй воли позорно рухнули планы Пентагона.
* ПО ПРОЧТЕНИИ СЖЕЧЬ *
Я помешан только в норд-норд-вест.
Шекспир "Гамлет", акт 2, сцена 2.
ТИХИЙ ОКЕАН
1
Вам доверяется секрет государственного значения. Будьте настороже
на протяжении всего пути. Малейший зевок - и произойдет непоправимое.
И тогда - немедленно покончить с собой, никаких объяснений и
оправданий, только одно: вспороть живот..."
Терано и Идэ - офицеры 3-го отдела японского морского
генерального штаба - крепко запомнили слова начальника. Оба
направлялись в Америку в качестве дипкурьеров. Но в отличие от обычных
дипкурьеров они должны были доставить японскому послу в Вашингтоне не
почту, а более важную вещь - новую шифровальную машинку.
До сих пор техника шифровки текста была крайне медлительной.
Шифровальщик составлял текст, все время заглядывая в кодовые таблицы и
отыскивая нужные цифры или буквы. Таким же примитивным был и процесс
расшифровки. Шифровальщики всех стран испокон веков как бы ползали на
четвереньках, расходуя впустую уйму времени и сил.
Машинка "97" означала полный переворот в шифровальном деле. Она
выглядела просто: две пишущие машинки с латинским алфавитом соединены
проводами. Между ними - ящичек с клавиатурой и валиками. Шифровальщик
нажимает клавиши - составляет нужную комбинацию - и печатает текст,
как на обычной пишущей машинке. А на второй машинке тут же появляется
уже зашифрованный текст. Процессы шифровки и расшифровки убыстрились в
несколько сот раз. Вместо ползания на четвереньках шифровальщик летел
теперь на самолете.
Шифровальная машинка родилась в Токио. Ее придумали и изготовили
инженеры специальной мастерской морского ведомства. Изобретение
хранилось в строгой тайне. Японское правительство решило вооружить ею
свои важнейшие посольства, в первую очередь вашингтонское. Время было
крайне напряженное. Война на Западе разгоралась - только что Германия
напала на Россию, - назревали серьезные события на Востоке, и надо
было предельно ускорить шифровальную технику.
Терано и Идэ получили приказ: отвезти в Вашингтон темно-серый
чемодан с шифровальной машинкой внутри.
Они были готовы к отъезду. В ожидании приказа о посадке на
пароход офицеры жили в европейском отеле в Иокогаме, поблизости от
коммерческой пристани. Время от времени по очереди ездили на
электричке в Токио. Но ночевать должны были в отеле. Так предписывал
приказ.
2
- Я уверен, они - агенты контрразведки, - сказал
капитан-лейтенант Донахью, завязывая пояс на купальном халате.
Старший лейтенант Уайт прыснул и затряс мокрой головой. Он тоже
был в халате. Оба только что выкупались в большой деревянной кадке,
которую администрация этой загородной гостиницы японского типа
именовала "бассейном". Им пришлось прервать процедуру омовения из-за
двух японок, которые вошли в предбанник, учтиво поклонились
американцам и, разоблачившись, полезли в кадку. Донахью и Уайт сейчас
же вылезли из воды, обмотались полотенцами и побежали к себе.
- Им приказали соблазнить нас. - Донахью вертелся перед зеркалом,
принимая изящные позы теннисиста. - Держу пари!
- Ерунда. - Уайт разлегся на циновке и стал обмахиваться круглым
веером. - Провинциальные дамочки, приехали в столицу делать покупки.
Судя по акценту, из Акита. Их, наверно, удивило наше паническое
бегство.
Донахью брезгливо скривился.
- Дикари. - После паузы он добавил: - Та, полненькая, которая
вертелась в воде около тебя, довольно недурна. Явный агент.
- Не имел удовольствия разглядеть ее, - сказал Уайт, - так как
повернулся к ней спиной. Но сомневаюсь, чтобы она...
В коридоре послышались скользящие шаги. Донахью поднес палец к
губам. Дверь, оклеенная бумагой, бесшумно отодвинулась, и показалось
круглое лицо служанки. Она обратилась к Уайту по-японски:
- Соизволите отведать европейский ужин или японский?
Уайт ответил по-японски, почти без акцента:
- Я хочу лапшу с лангустами, а этому болвану дайте кэрри с рисом.
Служанка поднесла рукав ко рту, глаза ее смеялись. Уайт опросил:
- Скажите, в Японии везде сохранился еще этот обычай?
- Простите, какой?
- Я думал, что только в каких-нибудь горных деревушках,
где-нибудь на Сикоку, а не здесь, под самым Токио... У вас женщины
всегда купаются вместе с не женщинами?
Служанка опять прикрыла рот рукавом и покраснела.
- Для женщин ванна у нас на втором этаже, но там было
переполнено, и поэтому, - она поклонилась, - потревожили вас.
Извините, пожалуйста.
Донахью нахмурился:
- Что ты болтаешь с ней? Будь осторожен. Наверняка она шпионка.
Уайт тихо рассмеялся:
- Тебе везде мерещатся агенты контрразведки. Настоящий психоз.
Донахью окинул служанку оценивающим взглядом:
- Несмотря на всю мою пресыщенность, эта мартышка мне нравится.
Но мне кажется, что я видел ее где-то в Америке. Боюсь, она следит за
нами еще с Фриско. У меня великолепная зрительная память.
- Возьмем что-нибудь выпить? - опросил Уайт.
Донахью фыркнул:
- Чтобы эта мерзавка подсунула нам какую-нибудь отраву?
- Больше ничего не прикажете? - спросила служанка у Уайта и,
отвесив поклон, вышла в коридор и, повернувшись к Донахью, сказала
по-английски, старательно выговаривая слова:
- Простите, я никогда не была в Америке, но у нас вина неопасные.
Она задвинула дверь за собой. В коридоре прошелестели ее шаги.
Уайт расхохотался. На красивом лице Донахью появилась гримаса.
- Типичная шпионка.
- Если бы была шпионкой, она скрыла бы, что знает английский, -
возразил Уайт.
После ужина к американцам пришел гость - филиппинец, бармен из
английского клуба в Иокогаме, маленький, сморщенный, с длинными
тонкими усами. Донахью сделал знак Уайту, и тот, раздвинув двери, сел
у порога комнаты так, чтобы просматривался весь коридор флигелька.
Соседние комнаты пустовали.
- Эф-Эн просил передать вам, чтобы вы не беспокоились, - зашептал
филиппинец. - С капитаном парохода...
- Капитан филиппинец? - перебил его Донахью.
- Нет, австралиец, а пароход канадский. С капитаном все улажено.
Слава мадонне, он запросил не так много. Обещал под предлогом
дополнительного ремонта отложить отход. Но только на несколько часов.
Больше нельзя.
Донахью покачал головой:
- А что, если не найдем сразу? Придется ведь искать по магазинам.
- Очевидно, японцы привезут чемодан к моменту посадки на пароход,
- спокойно ответил филиппинец. - Сразу увидим, какой он. Вряд ли
чемодан будет какой-то особенный. Им нельзя привлекать к нему
внимание. Он, конечно, будет японского производства, а такой можно
найти в универсальных магазинах Мицукоси или Мацуя. Эф-Эн наверняка
найдет.
- А ключи?
- На чемоданах сложных замков не устанавливают. Ваши специалисты
справятся. Возможно, будут поставлены сургучные печати, но и это не
страшно. Эф-Эн снабдил Бузони всем необходимым.
- А как куропатки ведут себя? Они в том же отеле?
- Да, около пристани. Все эти дни никуда не выходят, только
вызывали к себе массажистку. Личные вещи у них собраны - простые баулы
и кожаные чемоданы небольшого размера.
Донахью промычал:
- Они взяли две каюты. Будут ехать раздельно. Интересно, у кого
же останется чемодан?
Филиппинец вынул из верхнего кармана тонкую сигару, облизнул
кончик и закурил.
- Они просили каюты рядом, но мы устроили так, чтобы одну каюту
им дали около трапа на верхнюю палубу, а другую - в конце тупика. Обе
находятся далеко от клозета.
- А что, если они возьмут каюту-люкс с собственным клозетом?
- Пять кают люкс уже проданы голландским дипломатам, не
беспокойтесь.
- Великолепно! - Донахью хлопнул филиппинца по плечу. - Завидую
Эф-Эн. С таким ассистентом, как вы, можно провернуть любое дело - даже
украсть Фудзияма. Держу пари: вы, Энрике, скоро откроете собственный
бар.
- Спасибо, - филиппинец отвесил подчеркнуто церемонный поклон, -
но я молю мадонну, чтобы она ниспослала мне более солидное
предприятие.
- Если наша охота на куропаток увенчается успехом, - Донахью еще
раз потрепал филиппинца по плечу, - мадонна наградит вас.
- А с нашими каютами все в порядке? - спросил Уайт.
- Все улажено. - Филиппинец покрутил кончики усов. - Сунул кому
следует, и сделали перестановку. Ваши каюты рядом, в начале бокового
коридорчика.
- А наши профессоры?
- Их каюты будут недалеко от вас. Им и вам будет прислуживать мой
человек - стюард Пако, тоже филиппинец, бывший профессиональный боксер
в весе мухи. Вы его сразу узнаете по изуродованному носу.
- Надежный? - опросил Уайт.
Вместо ответа филиппинец положил руку на сердце и закрыл глаза.
- Если у вас все пройдет хорошо, - сказал Донахью, - я добьюсь в
Вашингтоне, чтобы вам отвалили солидный куш. Откроете ресторан...
- Нет, отельчик, - филиппинец подмигнул, - специальный.
- Пансион с девицами? Смотрите, только проверяйте их как следует,
а то вам подсунут шпионок. И не берите такого управляющего, как он, -
Донахью кивнул в сторону Уайта. - Его обведет вокруг пальца любой
жулик.
3
Каюта Э 22 находилась около трапа, а Э 39 - в тупике. Чемодан с
заветным грузом поместили в 39-й. Решили дежурить здесь по очереди, а
отдыхать в 22-й. Туда снесли личные вещи обоих.
Терано дважды ходил к помощнику капитана, но ничего не добился.
Все каюты в тупике были заняты индийским раджей и его свитой. Раджа и
слушать не хотел об обмене каютами.
- Виноваты идиоты из адъютантского отделения. - Терано сердито
потер коротко подстриженные усы. - Думали, что если нас поместят
рядышком, то это покажется подозрительным. Болваны.
- Плохо, что клозет далеко, - Идэ говорил очень тихо, словно
боялся, что их подслушивают. - Я сосчитал... тридцать два шага... Это
занимает почти минуту. Туда и обратно и там... В общем, все дело может
занять минуты четыре. За это время могут сделать что-нибудь.
Терано сел в кресло и сладко потянулся.
- Осторожность, конечно, не мешает, но... - он засмеялся, - не
надо пугать себя призраками. Вряд ли враг будет круглые сутки следить
за нами, чтобы воспользоваться теми минутами, когда кто-нибудь из нас
будет в клозете. Малую нужду будем оправлять здесь, а большую - после
дежурства.
Идэ покачал головой.
- Нужно предусмотреть все случаи. Я уверен, за нами следят. Надо
исходить из предположения, что враг знает, что именно мы везем в
чемодане. А если знает, то может что-нибудь предпринять.
Терано открыл ящик столика:
- А где бумага и клей?
- Я положил в нижний ящичек ночного столика. - Идэ подошел к
двери и стал прислушиваться. - В коридоре дорожка с очень густым
ворсом, скрадывает шаги. Можно неслышно подкрасться к двери и
подслушать разговор.
Идэ включил радиоприемник на столике у двери.
- А ты заметил пассажирку в красном плаще? - спросил Терано. -
Она приехала самой последней. Кажется, кореянка. - Он цокнул языком. -
Хорошенькая, бестия. Вот таких надо опасаться.
- Наверное, из-за нее задержали отход парохода.
- Капитан сказал мне, что была неисправна вентиляционная система.
Конечно врет. Вот эту кореянку нам надо иметь в виду. Уверен, будет
пытаться заговаривать с нами.
- А мне кажется подозрительным английский миссионер, он в каюте
напротив трапа. Судя по выправке, спортсмен и, наверное, офицер
разведки.
4
Донахью уселся в кресло и закинул ногу на подлокотник.
- Итак, подведем предварительные итоги.
- Может быть, позовем профессоров? - предложил Уайт.
Донахью мотнул головой.
- Операцию провожу я, с твоей помощью. Следовательно, мы проводим
ее вдвоем. А они - вспомогательный персонал, и только. Ты брось свои
штатские замашки, пора стать военным. Между нами и ими должна быть
определенная дистанция. Итак, итоги. Субъект с узкой мордой и
выпирающими зубами - это капитан-лейтенант Идэ. Будем именовать его
Акулой.
- Слишком избито. Лучше Самма - японская рыба с острой головой.
- Ладно. А второй, с подстриженными усиками, плотного
телосложения, капитан-лейтенант Терано. Окрестим его... Куросиво.
Дежурят они по восемь часов. Меняются...
- В девять утра, в пять вечера и в час ночи. Сейчас дежурит
Самма.
- Ведут себя крайне осторожно. Зафиксирован только один случай
выхода в клозет во время дежурства - ходил Куросиво. Вряд ли
инструкция разрешает им это. Но Куросиво позволил себе, а Самма вряд
ли пошел бы на это. Судя по всему, Самма ревностный служака, самурай
аскетического толка. А Куросиво не такой, совсем не сухарь. С
удовольствием разглядывает пассажирок на верхней палубе, захаживает в
бар, однажды заказал порцию мартини, - словом, не чурается земных
радостей. На его физиономии написано жирными иероглифами, что он жуир.
- Насчет бумаги, - напомнил Уайт.
Донахью поднял палец:
- Правильно. Это надо учесть. При выходе из каюты во время
дежурства из-за каких-либо экстраординарных обстоятельств им,
очевидно, предписано...
- Или, может быть, они сами решили, - заметил Уайт.
- Не думаю. Так вот... при выходе из каюты, где находится
чемодан, они наклеивают бумагу на дверь. Так сделал Куросиво.
- Тончайшая рисовая бумага с серебристыми блестками.
- Еще что? - Донахью постучал пальцем по лбу. - Да, Куросиво
ходил к капитану и просил переменить каюту, дать вторую, рядом с
тридцать девятой. Но капитан отвертелся.
- Им не показалось странным, что задержали отправление парохода?
Донахью пожал плечами:
- По-моему, нет. Задержка была всего на полтора часа. В общем,
получилось великолепно. Энрике оказался прав: такие стандартные
чемоданы имеются в любом универсальном магазине. Но самой большой
удачей я считаю то, что филиппинец сразу же выяснил вес чемодана.
- Энрике молодец, - согласился Уайт. - Если бы не он...
- Но с ним надо быть очень осторожным. Патентованный прохвост,
может продать в любой момент. Ты зря с ним откровенничал. Сообщил
профессору Дану вес чемодана?
- Он сказал, что сам по себе вес ничего не значит. Главное -
устройство механизма.
Донахью усмехнулся:
- Может получиться так, что мы ценой огромного риска и усилий
достанем то, что требуется, а наши знатоки не смогут разобраться в
машинке. Дан производит на меня впечатление спившегося кретина.
- Профессор Дан один из самых выдающихся криптоаналитиков
Америки, - в голосе Уайта звучало искреннее уважение. - Он
расправляется с любыми шифрами, как с кроссвордами из детских
журналов. А Морнингстар уже свыше десяти лет работает над разными
хитроумными машинками и изобрел кое-что. Профессор Бузони, кажется,
тоже крупнейший авторитет в своей области.
- Да, - Донахью засмеялся. - Этот "профессор" пять лет отсидел за
то, что давал платные консультации бандитам по части самых сложных
банковских сейфов. Его освободили досрочно, но правильнее было бы
держать его постоянно в Синг-Синге и выпускать только для казенных
надобностей. Профессор - его кличка.
- За фотографа Криста можно тоже не бояться. Он уже много лет
делает специальные снимки для лабораторий.
- В общем, команда подобрана приличная. - Донахью открыл бутылку
чинзано и наполнил рюмки. - Обстановка выяснена, все сведения собраны,
враг спокоен, можно действовать. Откладывать нельзя. Удар нанесем по
Куросиво. Проинструктировал Пако?
- Да.
- Значит, он подаст Куросиво завтрак... Спустя некоторое время
после того как Куросиво заступит на дежурство, начнем операцию.
Предупреди профессоров, чтобы завтра утром встали в семь. А то они все
ночи напролет режутся в карты. - Донахью повертел в руке рюмку. -
Только бы не подвели наши снадобья...
- Могут подвести?
- Будем надеяться, что подействуют. Их ведь проверили как следует
на заключенных.
Оба медленными глотками осушили рюмки. Донахью хлопнул себя по
колену:
- Если выйдет это дело, мы с тобой займем место в истории.
Уайт усмехнулся и махнул рукой:
- В лучшем случае какой-нибудь будущий Уоллес или Оппенхайм
выведет нас в шпионской повести с измененными именами. Припишет все
своей выдумке.
- Писакам не разрешат касаться этого дела: оно будет крепко
засекречено. Результаты нашей операции будут иметь первостепенное
стратегическое и политическое значение. Америка окажется в курсе
сокровеннейших секретов Японии и сможет точно предугадывать ее
дальнейшие шаги.
- Против нас?
- Прежде всего против русских. К тому времени, когда мы приедем в
Сан-Франциско, уже начнется развал Красной Армии.
- Ты что-то слишком быстро...
- Русские скоро прекратят организованное сопротивление. Это ясно
каждому, кто хоть немножко смыслит в военном деле. Ты, к сожалению,
еще смотришь на вещи как принстонский студент, а не как офицер
разведки. Уже по началу войны было видно, что русские не смогут
выдержать этой схватки. Но это отнюдь не значит, что с Россией будет
скоро покончено. Останутся отдельные очаги сопротивления в разных
районах, и особенно в Сибири. Японцам надо как можно скорей закончить
войну с китайцами.
- Это не так-то легко.
- Они обратятся к нашему посредничеству. И, когда помирятся с
Чунцином, сразу же двинутся на Сибирь. Поэтому нам нельзя сейчас лезть
в войну в Европе ни в коем случае.
Уайт, улыбаясь, покрутил головой:
- Хорошо, что Рузвельт не совсем согласен с тобой. Он относится к
нацистам не так великодушно, как ты.
- Америка не должна вообще влезать в войну. Выгоднее всего не
воевать. Или уж если вступать, то только в самом конце, воевать
последние три минуты на стороне победителя, чтобы получить право
участвовать в дележе добычи.
Донахью наполнил свою рюмку. Уайт спросил без улыбки:
- Какой добычи?
- Мы не должны допустить того, чтобы Германия и Япония поделили
между собой нокаутированную Россию. Если японцы возьмут Сахалин и
Приморье, мы установим контроль над Камчаткой и Якутией и договоримся
насчет сфер влияния в Сибири.
После паузы Уайт тихо произнес:
- Я бы хотел одного... чтобы то дело, которое нам поручили, не
принесло вреда нашей Америке.
5
Терано поднялся на верхнюю палубу. Дул сильный ветер, тучи
закрывали небо. В густом мраке грохотали волны, на палубе никого не
было.
Сильная качка, продолжавшаяся в течение всего дня, по-видимому,
уложила большую часть пассажиров. Терано подумал о кореянке.
Интересно, выдержала ли она. Наверное, свалилась. Не будет выходить на
палубу и к табльдоту до самых Гавайев.
Мимо Терано прошагал толстый европеец в кожаном пальто, попыхивая
трубкой. Он вел на цепочке большого мопса, очень похожего на хозяина.
Терано спустился на нижнюю палубу и подошел вплотную к борту у
носа парохода. Его обдало брызгами, он вытер лицо и пошел к трапу,
ведущему к каютам среднего сектора. Сверху, со стороны ресторана,
спускались, громко тараторя, мужчины и женщины.
Шедший впереди обогнал Терано, заглянул ему в лицо и улыбнулся.
Это был тот самый здоровенный миссионер, который показался Идэ
подозрительным.
- Как поживаете? - пролепетал миссионер по-японски и погрозил ему
пальцем. - Вы совсем трезвый... это грех.
Он был навеселе. Терано ответил ему улыбкой, быстро прошел к себе
в каюту, тщательно обследовал ее и лег в постель. Спал хорошо, хотя
несколько раз просыпался - боялся, что не услышит будильника.
Проснулся ровно в семь от звона будильника.
Помывшись, он сбросил с себя ночной халат, совсем голый сел на
линолеум, скрестив ноги, и просидел минут десять неподвижно,
уставившись на свой пупок. Этому научили его в монастыре секты дзэн в
горах Кисо, где он отдыхал прошлым летом. С помощью этой гимнастики
духа приучаешь себя к абсолютному сосредоточению, сокровенному
самосозерцанию и к слиянию с Душой Макрокосма.
Затем он позвонил стюарду и, тщательно подбирая английские слова,
заказал завтрак: омлет с сыром, жареную камбалу, тосты, апельсиновый
мармелад и кофе со сливками. Стюард-филиппинец записал заказ в
блокнотик, почесал сплющенный нос и спросил:
- Что-нибудь из вин не прикажете?
- Японцы пьют с утра только раз в год, - строго сказал Терано. -
Первого января.
Перед завтраком Терано решил совершить небольшой моцион. Поднялся
на верхнюю палубу и стал ходить. Море успокоилось. Оно было
темно-серое, с зеленоватыми переливами.
У входа в курительную в шезлонге, закутавшись в плед, сидела
кореянка. Увидев Терано, она чуть прищурила глаза. Рядом с ней две
седые американки в шляпах со страусовыми перьями вязали перчатки.
Терано вернулся в каюту. Его ждал завтрак, накрытый салфеткой. Он
поел с аппетитом. Отдохнув с зубочисткой во рту минут десять - на этот
раз без погружения во внутренний мир, - он направился в 39-ю каюту.
Она была наполнена табачным дымом. Терано оставил дверь открытой и
распахнул иллюминатор. Идэ с испуганным видом подскочил к двери и
захлопнул ее.
Они подошли к чемодану в углу каюты.
- Все в порядке, - произнес Идэ, потирая красные глаза. - Прошу
принять.
Терано коротко поклонился:
- Сокровище в сохранности. Спасибо за усердие.
- Желаю благопо... - Идэ не договорил из-за зевка.
- Прогуляйся по палубе, - посоветовал ему Терано, - проветри
башку. Кстати, там сидит красавица кореянка. Наверно, обдумывает план,
как бы залучить тебя в сети.
Идэ сердито буркнул что-то и вышел из каюты.
6
Донахью сидел у стола, не сводя глаз с будильника. Пепельница
была доверху наполнена окурками. Уайт стоял у двери в позе
бейсболиста, ждущего момента для пробежки. На диване и в креслах
расселись высокий, нескладный, неряшливо одетый профессор Дан;
худощавый, с большой лысой головой - Морнингстар; весь в черном, в
очках, типичный ученый - Бузони и рыжий веснушчатый Крист.
В дверь быстро постучали. Уайт сосчитал число ударов и с
недоумением уставился на Донахью:
- В чем дело?
- А что?
- Четыре удара. Четные относятся к Самма, а не к Куросиво. Надо
было три.
- Значит, Пако перепутал, болван безносый. Сейчас он сообщит, что
Самма пошел отдыхать.
Донахью подошел к двери и приоткрыл ее. Потом тихо закрыл и
прошептал:
- Самма пошел с сосудом в клозет. Сейчас вернется и пойдет
отдыхать.
- А Куросиво?
- Дурацкий вопрос. Самма не вышел бы из каюты, если б там не было
Куросиво.
Сзади на диване кто-то громко кашлянул. Донахью погрозил кулаком.
Спустя несколько минут Пако условным стуком известил: Самма пошел на
отдых в 22-ю. В 39-й дежурит Куросиво.
Донахью потушил сигарету и показал Уайту на дверь. Тот подошел к
двери.
7
Терано удобно устроился в кресле и стал читать нашумевший недавно
в Англии и Америке роман Хилтона "Потерянный горизонт" - о том, как
группа европейцев попадает из Пакистана в один из отдаленных районов
Тибета. Самолет приземляется, летчик умирает, и пассажиры видят, как к
ним со стороны горы идут какие-то люди. Но в этом месте Терано вдруг
стало клонить ко сну. Он покачнулся, книга выскользнула из рук, упала
на пол. Он поднял книгу, походил по каюте, помахал руками и сел на
стул. Почему вдруг захотелось спать? Ведь он выспался как следует. И
подышал свежим воздухом. Наверно, слишком сытно позавтракал. Нельзя
так наедаться с утра.
Он снова стал читать. Европейцы вместе с тибетцами идут к
монастырю, поднимаются в гору, потом спускаются и идут, идут - все это
было описано так обстоятельно, с такими подробностями, что Терано все
время терял нить повествования. Приходилось перечитывать одни и те же
фразы. Книга опять упала на пол.
Он подобрал ее, ударил себя по щеке кулаком и закурил сигарету.
Из иллюминатора сильно дуло. Стал ходить взад-вперед по каюте, сделал
сто двадцать шагов. Закрыл иллюминатор и сел на диван. Можно посидеть
немного с закрытыми глазами - через некоторое время сонливость
пройдет. Это временное явление - пока переваривается завтрак, а потом
все пройдет, сознание перестанет туманиться, как сейчас, и дух
восстановит свою власть над плотью. И снова все станет ясно, и строчки
перестанут сдвигаться, а действие будет развиваться как надо... Люди
медленно бредут к монастырю, конусовидная ледяная гора вдали сверкает
на солнце, над нею плывут облака, и тут откуда-то появилась кореянка в
шезлонге, как будто всплыла из воды, неслышно покачнулась, а кругом -
крутом колышутся клубы серебристого тумана, колышутся, колышутся, и
ледяная гора стала куда-то уходить...
8
Приоткрыв дверь, Уайт сейчас же захлопнул ее.
- Ходит этот толстяк с собакой. Кажется, пьян.
- Может сорвать все, - прошипел Донахью.
Он стоял с темно-серым чемоданом в руках. Брезентовый чехол
валялся на полу.
- Немножко отодвиньте этот стул, - попросил Бузони, раскладывая
миниатюрные инструменты на столике. Он был похож на хирурга перед
серьезной операцией. - Придется встать так, чтобы падал свет
настольной лампы.
- А мне удобнее здесь. - Крист поставил большой фотоаппарат на
шкаф, другой, поменьше, - около лампы. - Я буду снимать отсюда.
Донахью обернулся и погрозил кулаком:
- Тише!
Уайт приоткрыл дверь, сделал щель шире, затем осторожно высунул
голову:
- Ушел.
- Иди, - шепнул Донахью. - С богом.
Уайт вышел в коридор. Из-за поворота выглянула физиономия Пако,
он махнул салфеткой. Уайт подошел к двери каюты Э 39 и постучал.
Ответа не последовало. Он снова постучал - на этот раз громче. Оглянув
коридор, снова увидел голову филиппинца. Тот махнул салфеткой. Уайт
тихо открыл дверь и вошел в каюту. Вслед за ним вошел Донахью с
чемоданом. Японец сидел на диване, откинув голову на спинку. Он спал с
полуоткрытым ртом, тихо посапывая. У его ног валялась книга на
английском языке в яркой суперобложке.
- Снадобье не подкачало, - шепнул Уайт.
Донахью кивнул головой:
- Слава господу и американской фармакологии.
Уайт прошел в угол каюты и взял стоявший там темно-серый чемодан.
На его место встал чемодан, принесенный Донахью.
- Вес почти одинаковый, - сказал Уайт. - Никаких наклеек и
печатей нет.
Донахью посмотрел на пол. Там лежала черная ниточка.
- Кажется, это метка. Мы ее чуть-чуть сдвинули.
Уайт передал чемодан Донахью, присел на корточки и,
присмотревшись к ниточке, потрогал ее.
- Она в виде буквы "му". Надо вот так... теперь хорошо.
Он встал и, подойдя к столику, стал искать что-то в ящиках, затем
открыл верхний ящик шкафа. Донахью подошел к двери и оглянулся.
- Ну, что ты там?
- Ищу бумагу для наклеек и клей. Должны быть, где-то тут.
Японец закрыл рот и перестал посапывать. Шевельнулся. Оба
замерли. Японец снова приоткрыл рот. Он продолжал спать - дышал ровно
и спокойно. Уайт выдвинул нижний ящичек ночного столика и обнаружил
бумагу и баночку с белым клеем. Взял несколько листиков тонкой бумаги
с блестками и завернул в листочек из записной книжки маленькую порцию
клея.
Донахью вышел первым, Уайт за ним. Закрывая дверь, Уайт взглянул
на спящего японца и послал ему воздушный поцелуй. Они проскользнули в
свою каюту. Бузони взял чемодан у Донахью и поставил на стол Крист
сделал первый снимок - внешний вид чемодана.
Донахью посмотрел на часы и вытер платком руки и лоб. Уайт вытер
лицо полотенцем.
9
Терано открыл глаза и вскочил с дивана. У ног лежала книга. Он
посмотрел на часы - семнадцать минут двенадцатого. Проспал почти
полтора часа. Голова была тяжелая, как после пьянки. Чемодан стоял на
месте - в углу каюты. Дверь закрыта.
О том, что нечаянно заснул, не надо говорить Идэ. Тот может
раздуть этот случай - напишет в общем докладе или в путевом дневнике,
который ему поручено вести, и еще доложит устно своему начальству. А
это может отразиться на аттестации. Из-за такой ерунды он, чего
доброго, отстанет при очередном производстве от своих товарищей по
выпуску из академии.
Терано подошел к умывальнику, налил из кувшина воды в таз, смочил
голову, потом принял двойную порцию лекарства от головной боли. Затем
сел на пол и проделал гимнастику духа. Он полностью восстановил
душевное равновесие.
Подсев к столику, открыл книгу. Теперь читалось легко, все было
понятно. Европейцы добрались до монастыря, им отвели комнаты, угостили
вкусным китайским обедом - началась их удивительная жизнь в Шангри-Ла.
Терано захлопнул книгу, налил из термоса кипятку в японский глиняный
чайник и с наслаждением выпил три чашки зеленого чая.
10
- Куросиво сдаст дежурство в семнадцать и снова примет его в час
ночи. - Донахью повернулся к профессору Дану. - Задачу, поставленную
перед вами, вы знаете. Разобрать механизм, изучить его,
сфотографировать все, что возможно, чтобы сделать в точности такую же
штуку, которая будет шифровать и расшифровывать так же, как эта. Надо
будет узнать, в какой условной последовательности переставляются
кодовые таблицы. Но эту систему смены таблиц вы разгадаете, разобрав
соответствующую часть машинки. Постарайтесь закончить работу к
полуночи, чтобы мы смогли положить чемодан обратно в начале
следующего...
- Мы еще не начали, - перебил его густым басом Дан, - а вы уже
понукаете. Не порите горячку.
- Я вам объясняю ситуацию, а не порю горячку, как вы выразились,
- строгим тоном сказал Донахью. - Надо положить чемодан обратно как
можно скорее. Чем дольше вы будете копаться, тем больше риска. И лучше
всего вернуть чемодан во время следующего дежурства того, кто дежурит
сейчас. Поэтому надо постараться...
Бузони поправил очки и сказал подчеркнуто вежливо:
- Простите, пожалуйста, я не могу работать, когда беспрерывно
тараторят. Прошу выйти из каме... из каюты и там трещать.
- Как вы смеете! - Донахью вспыхнул и мгновенно принял позу
боксера. - Хотите получить?
Морнингстар замахал обеими руками:
- Умоляю, только не сейчас. После - сколько угодно.
Бузони, низко наклонившись к чемодану, осторожно повернул ключ в
замке, подождал, как будто прислушиваясь к чему-то, потом повернул еще
раз и кивнул головой. Вытащив ключ - он оказался очень длинным, -
Бузони внимательно осмотрел его головку и сказал Морнингстару:
- Ничего особенного. Такими замками пользовались еще при фараоне
Тутанхамоне. Открывайте, только не сразу. Чуть-чуть приподнимите
крышку и подержите так, потом дальше.
- Выкладывать сюда? - Морнингстар показал на белую бумагу,
разостланную на полу около шкафа.
- И обратно кладите в том же порядке, - заметил Донахью. - Если
перепутаете...
- Не мешайте, - огрызнулся Морнингстар. Он открыл чемодан и
вместе с Бузони стал вытаскивать вату, которой был обложен большой
пакет, обвязанный тесемкой. - Чисто азиатское коварство. На самом
чемодане никаких печатей и наклеек, а на этой тесемке наляпаны печати
и пломбы.
Бузони стал разглядывать сургучные печати. Потом пожал плечами и
усмехнулся:
- Азиатский примитив.
- Не надо быть слишком самоуверенным, - сказал Донахью. - Можно
напороться на ловушку, и тогда катастрофа... никак не исправишь. Тут
ведь не уголовное дело, речь идет...
Бузони повернулся к профессору Дану и показал головой на Донахью:
- Пусть эта балаболка заткнется. Нервирует меня...
Донахью покраснел:
- Я руковожу операцией, прошу иметь это в ви...
Профессор Дан с решительным видом снял пиджак и обратился к
Донахью:
- Категорически и ультимативно рекомендую убраться в... - он
произнес крайне непристойное слово, - в противном случае я вас... -
добавил он еще более крепкое слово.
Донахью весь передернулся, но Уайт схватил его за локоть и быстро
зашептал:
- Ради бога, сдержись, сейчас нельзя, умоляю, все пойдет
прахом...
Он оттащил Донахью в угол и усадил на кровать. Бузони и
Морнингстар распаковали пакет - вынули папку с кожаной обложкой
фиолетового цвета и длинную машинку с двумя клавиатурами. Крист начал
фотографировать машинку со всех сторон. Профессор Дан уткнулся в
фиолетовую папку. Все работали в полном молчании.
Морнингстар снял каретку и стал вытаскивать из-под пружин
разноцветные провода. Он повернул голову в сторону офицеров. Лицо его
было измазано черной и красной красками.
- Идите сюда и помогайте! - сердито сказал он. - Сидят, как в
театре.
Уайт улыбнулся и, сняв пиджак и галстук, подошел к работающим.
Профессор Дан пробурчал:
- Расселись словно... - из его уст вылетело еще несколько
предельно нецензурных слов.
Донахью дернулся, будто его ударило током. Уайт покачал головой:
- Вот уж не ожидал, что светило науки, гордость Массачусетского
технологического института пользуется таким... экстравагантным
лексиконом.
Профессор поднял голову и рассмеялся. Его морщинистое лицо с
мохнатыми бровями стало совсем ребяческим.
- У нас в институтской команде регбистов всегда говорили так во
время тренировок. А потом приносили друг другу извинения. А драться со
мной не советую - мои апперкоты смертельны.
Морнингстар заставил Уайта помогать Кристу - нумеровать
сфотографированные части машинки и вести их краткое описание под
диктовку Дана и Морнингстара. Донахью взял с ночного столика будильник
и, подойдя на цыпочках к профессору, поставил перед ним часы. И так же
на цыпочках вернулся на свое место.
11
Без десяти минут пять явился Идэ. Он взглянул на чемодан и кивнул
головой:
- Все в порядке?
Терано откинулся в кресле и засмеялся:
- Никаких происшествий. Жизнь идет монотонно и безмятежно.
Идэ включил радио и стал разглядывать чемодан. Потом присел на
корточки.
- Странно... - Он покрутил головой. - Я положил нитку на пол в
виде буквы "му", но, кажется, не совсем так... этот завиток был
больше. А впрочем... Ты подходил к чемодану?
- Я ходил по каюте, кружил и подходил к чемодану. Надо было меня
предупредить. - Терано улыбнулся. - Или, может быть, проверяешь меня?
- Нет, пожалуй, так и было. - Идэ отошел от чемодана. - Все-таки
следовало бы поставить на нем сургучные печати и пломбы на всякий
случай. Но наши решили не привлекать к нему внимания.
- По-моему, следовало бы кроме этой штуки дать нам еще другие
чемоданы с дипломатической почтой. Чтобы замаскировать.
Идэ не согласился.
- Если бы дали еще и почту, было бы труднее следить за этим
чемоданом. Хорошо, что не дали больше. Все время трясусь за этот
чемодан, не могу спать спокойно.
- Ничего не сделается. - Терано встал и проделал несколько
движений фехтовальщика. - Мы преувеличиваем опасность. Никто не знает
о нашем багаже. А книжка эта интересная, недаром ею зачитываются в
Европе... о том, как четверо белых попали в ламаистский монастырь и
что они там увидели. Читал и не мог оторваться... ни на минуту.
- А я почитаю что-нибудь полегче. О похождениях Миямото Мусаси. -
Идэ подошел к столику и вытащил из ящика, книгу в картонном футляре. -
Чтобы не заснуть.
Терано пожелал ему спокойного дежурства и пошел в 22-ю каюту.
После обеда он лег спать, проснулся в половине двенадцатого ночи и
пошел подышать свежим воздухом. На верхней палубе к нему подошел
пожилой американец и спросил по-японски:
- Когда Гонолулу?
- Наверно, через четыре дня, - ответил Терано. - Спросите у
капитана.
Американец подошел ближе:
- Зажигалка есть? Спички?
Терано похлопал по карманам:
- Оставил в каюте.
- Слышали радио, последние новости?
- Нет.
- Немцы взяли Рига, окружили русский около Белосток, русский
совсем катастрофа.
Терано кивнул головой и хотел отойти, но американец слегка
коснулся его рукава, продолжал, коверкая японские слова:
- Америка и Япония война нельзя. - Он ткнул себя в грудь. - Мой
оффис в Токио, продаю нефть, каучук, покупаю камфара, жемчуг. Америка
и Япония...
Он пожал одной рукой другую - изобразил рукопожатие. Терано снова
кивнул головой и быстро отошел. Подозрительный тип. Может быть,
нарочно заговорил, чтобы задержать здесь, а тем временем кто-нибудь
залез в 22-ю каюту? Наверно, роется там. А у него в кармане другого
пиджака записная книжка - там есть запись о том, когда была
произведена последняя проверка упаковки "особого груза". Если
прочитают эту запись, могут догадаться, что "груз" едет в чемодане,
находящемся в 39-й каюте.
Терано почти бегом направился вниз. Подбежал к двери 22-й каюты,
влетел в нее, но там никого не оказалось. Осмотрел угол за диваном,
открыл шкаф, полез в карман пиджака - записная книжка на месте,
заглянул под кровать - все в порядке. Однако тот американец неспроста
заговорил с ним. Но с какой целью?
Посмотрел на часы - надо подкрепиться на ночь. Терано обычно
ужинал по-японски. Он позвонил стюарду. Кривоносый филиппинец принес
рис в кастрюльке. Терано полил рис зеленым чаем и съел его с
консервами - сладковатыми мидиями, побегами бамбука и маринованной
редькой.
Зазвенел будильник на ночном столике - без десяти час. Терано
пошел на дежурство.
12
Морнингстар осторожно закрыл чемодан и подул на него.
- Вот и все. Хирургическая операция окончена благополучно.
Он вынул платок, вытер лысину и стал обмахиваться.
- Без десяти двенадцать. Управились в срок, - тихо произнес
Бузони, укладывая инструменты в замшевый футляр.
Профессор Дан громко крякнул, встал с пола и пошел к умывальнику.
Помыв руки, он подошел к Донахью и протянул руку:
- Прошу великодушно извинить, капитан-лейтенант, за некоторые
гиперболические выражения, вырвавшиеся по вашему адресу совершенно
непроизвольно. Чистосердечно раскаиваюсь.
Донахью молча пожал Дану руку.
- За такую работу мы заслужили ордена, - сказал Крист.
- Вот именно. - Уайт рассмеялся. - Всех вызовут в Белый дом,
президент вручит награды, а в газетах будут напечатаны ваши портреты и
подробное описание того, что вы проделали.
Профессор сел в кресло, закурил трубку и прогудел:
- Никогда барды и менестрели не будут слагать о нас оды, и ни
один пес не будет знать о деяниях наших. Таков удел наш. Во мраке
творим дела и во мраке растворимся, как призраки.
- Я сделаю представление, - сухо сказал Донахью. - Может быть,
получите отнюдь не призрачные конверты. - Он обратился к Морнингстару:
- Сможем сделать точную копию?
Морнингстар пожал плечами:
- А почему бы и нет? Устройство переключателя таблиц и
перемещения клавишей довольно остроумное, но мы все сфотографировали и
набросали схемы. По-моему, вы должны угостить нас шампанским.
- Правильно, - сказал Дан. - Моя любимая марка Луи Редерер,
гран...
Донахью остановил его:
- Не торопитесь. Вы свою работу кончили, но самое главное
впереди. Надо положить эту штуку обратно. Это самое опасное.
Бузони повернулся к профессору Дану и показал головой на Донахью
и Уайта:
- Это верно, что на их долю приходится самая рискованная часть
операции. Ведь их могут схватить полиц... то есть японцы.
Профессор вынул трубку изо рта:
- Зато они получат следующий чин на два года раньше. За них не
беспокойтесь. Их не обидят, и они сами себя не обидят.
Донахью стал ходить по комнате, заложив руки за спину. Часто
смотрел на часы, подносил их к уху и встряхивал: идут ли они. Он
сильно нервничал. Подойдя к Уайту, спросил шепотом:
- А вдруг с Пако что-нибудь стряслось? Кто-нибудь из пассажиров
задержит его... или он забудет...
Уайт усмехнулся:
- Трудновато забыть про пять тысяч долларов.
Донахью закурил и снова стал ходить по каюте. Профессор вытащил
карманные шахматы и стал играть с Бузони. Крист и Морнингстар
развалились на диване, задрав ноги на спинки стульев. Крист вскоре
захрапел. Бузони сделал мат профессору, и тот произнес несколько
энергичных слов. Они начали вторую партию.
Вдруг стукнули в дверь - три раза. Донахью замер на месте и
бросил сигарету на пол. Уайт вскочил:
- Куросиво пошел дежурить.
Донахью кивнул головой и, подойдя к чемодану, простонал:
- А что, если он... не ужинал? Тогда мы погибли.
Он поднес указательный палец ко рту и закусил его.
13
- Добрый вечер, - сказал Терано, входя в каюту.
Идэ показал на кофейник:
- Я заварил крепкий кофе. Отгоняет сон.
- Жалко, что я раньше не догадался. А то сегодня утром... -
Терано запнулся, - подумал... есть ли у нас кофе?
Идэ кашлянул:
- Я открывал часто иллюминатор и, кажется, немного простудился.
Приму сейчас лекарство и снотворное.
После его ухода Терано налил себе чашку кофе и выпил. Потом выпил
вторую. Обезопасил себя с этой стороны - больше никогда не заснет на
дежурстве.
Но беда подкралась с другой стороны. Спустя полчаса после того
как он заступил в ночное дежурство, у него начались боли в животе.
Сперва покалывало, потом стало схватывать острее и острее.
14
- Как только выйдет, пойдешь за ним, - сказал Донахью Уайту,
затем приказал Кристу: - А вы встаньте у поворота и, если Уайт подаст
сигнал тревоги - поднимет обе руки, - пулей к тридцать девятой,
стучите в дверь, затем сюда.
Уайт прильнул к двери. Началось напряженное ожидание. Донахью
стал кружить по каюте, время от времени потирая виски. Профессор Дан,
Морнингстар и Бузони начали партию покера.
Донахью остановился, ударил себя по голове и произнес свистящим
шепотом:
- А что, если... не подействует? И он не выйдет никуда? Я с ума
сойду.
15
Патентованные пилюли не помогли - они не могли так быстро
подействовать. Рези усиливались с каждой минутой. Терано закрыл глаза
и скрипнул зубами. Проклятые консервы, это они. Мидии или редька.
Наверное, мидии. Он наклонился и прижал руки к животу - не помогало.
Помассировал, двигая рукой по часовой стрелке, - стало еще хуже. Он
закусил губу и, затаив дыхание, стал считать в уме, но, досчитав до
тринадцати, сообразил, что это ни к чему. Схватывало все сильнее и
сильнее - терпеть больше было невмоготу.
Вынув из ящичка листочек тонкой бумаги, смазал его клеем, потом
вытащил из кармана пиджака нитку и застыл на месте. Переждав приступ,
положил нитку около чемодана и хотел придать ей вид буквы "хо", но
раздумал - не было времени. Он вышел из каюты, последним напряжением
воли повернулся к двери и наклеил на дверь бумажку. И тут пришлось
выдержать новый приступ - на лбу у него выступил пот. Он прижал руки к
животу и медленно побрел вдоль кают.
16
Уайт закрыл дверь и обернулся:
- Пошел. Имей в виду: наклеил бумажку.
Уайт вышел, за ним Крист. Донахью вынул из портфеля листочек,
смазал его клеем, в другую руку взял чемодан и, приказав Морнингстару
стоять у приоткрытой двери, вышел.
Спустя минуту он влетел обратно с чемоданом, бросил его с шумом
на пол и плюхнулся в кресло.
- Идите за ними... - сказал он Морнингстару, с трудом переводя
дыхание. - Сообщите: операция финита. Все! - Он налил воду из графина
и поднес стакан ко рту.
Профессор подошел к Донахью и поздравил с успешным окончанием
дела. Бузони и Морнингстар последовали его примеру. Дверь
распахнулась, вошел Уайт. Он посмеивался:
- Куросиво ругается по-японски тонким голосом и бьет себя,
очевидно, по щекам. Слышно в коридоре.
- А какие у японцев ругательства? - поинтересовался профессор.
- Могу вас успокоить, профессор, - ответил Уайт. - Японцы на
редкость бездарный народ по части ругательств. Им так же далеко до
вас, как детской свистульке до тяжелой гаубицы.
- А где Крист? - спросил Донахью.
- Крейсирует около клозета, - сказал Уайт. - Наше второе снадобье
тоже отлично сработало. - Он вдруг сделал испуганное лицо. - А ты
после себя наклеил бумажку?
- Какую?
Уайт ахнул и схватил Донахью за руку:
- Ту са-самую... то-тонкую...
Донахью шевельнул уголком рта:
- Я всегда все помню. И не развожу истерики.
17
Терано пробежал по коридору, содрал бумажку с двери и, вскочив в
каюту, подошел к чемодану. Ниточка лежала на том же месте.
Он погладил живот, потом похлопал по нему и широко улыбнулся.
Напрасные страхи, зачем пугать себя выдуманными опасностями? Кому
взбредет в голову лезть в каюту в половине втор