а земле, то это должно было иметь какое-то значение для земли! Истина есть нечто, что должно иметь смысл в этом теле! Эволюция не происходит в мозговых извилинах! Она идет в плавниках рыбы. Она происходит в когтях. Ну, хорошо, ка- кое-то время она происходит в ряде извилин, которые были чрезмерно взду- ты, но это не... ПУТЬ, ведущий к свершению тех миллионов лет. Это невозможно! Эволюция должна идти во плоти. Это должно быть нечто в теле. И вот где Мать схватила меня. Вот как она меня поймала. Товарницки: Но я не думаю, что Вы ставите под сомнение учение само- го Будды, о пути, ведущем к развенчиванию иллюзии и подводящему к центру сознания? Посмотри, есть иллюзорный человеческий путь проживания своей жизни. Это очень ясно. Иллюзия временная, полезная. Очевидно, что существует видимость вещей, через которую нужно прорваться. Вопрос состоит в том, чтобы избавиться от представления о... ма- леньких объектах, заключенных в ящик -- мы должны выбраться из этого ящика. В этом нет сомнения. Вот чем является иллюзия и ложь. Дело заключается в том, чтобы сразу же прорваться через все это в поистине необъятное измерение. И это ПЕРВЫЙ шаг. Это не конец. Это только АБВГД -- начало алфави- та! Поэтому раз уж вы прорвались через эту корку -- тот маленький "ящик", в который вы заключали все вещи и все существа -- раз уж вы пронзили тот... кусок картона (это ничто иное, как кусок картона), раз уж вы прошли через это, то что вы собираетесь делать с этим телом? Что произойдет тогда? На этот вопрос не давал ответа ни один йог, ни один иллюзионист, ни один буддист. Товарницки: Если это не побочный продукт буддизма? Побочный продукт? Товарницки: Буддизма. Но я... Товарницки: Потому что, несомненно, если вы подойдете к истоку, ес- ли вы прочтете слова самого Будды и вникните в учение основных Мас- теров, то не откроется ли вам иной порядок вещей? Да. Конечно, целый мир лежит между тем, что говорили пророки или осведомленные люди (называйте их как хотите) и что... сделали из этого их последователи и ученики... и церкви. Что мы знаем о настоящих словах Христа? Что мы знаем о настоящих словах Будды? На самом деле мы не знаем ничего. Поэтому, когда я говорю о Будде, то ставлю под сомнение не столько самого Будду, сколько... ту церковь, которая построена вокруг него. Товарницки: Припоминаете ли Вы позицию Шри Ауробиндо по отноше- нию... не к буддизму, а к самому учению Будды? Очень трудно говорить об этом, потому что буддизм стал синонимом определенного способа бытия и жизни. Поэтому мы можем обсуждать эти вещи лишь в терминах буддизма, а не в терминах самого Будды. Это невозможно. И это было очень полезно. Буддизм был очень полезен в эволюции че- ловеческого сознания, чтобы помочь нам или заставить нас ПРОКОЛОТЬ опре- деленную видимость. Но это ПЕРВЫЙ шаг! А какой второй шаг? Вот что. Вот мой вопрос.... Вот где я был в конце моего путешест- вия. И я дошел до этого не философски! Я дошел до этого столь конкретно, сколь это может быть, потому что я все еще был тем самым ... РЕБЕНКОМ, в самом деле, вглядывающимся в безбрежность моря и... говорящим себе "Но где же мой секрет? Где ЭТОТ секрет моего существа... этого тела, в кото- ром я нахожусь?" Гуру Товарницки: Но учение Шри Ауробиндо уже несколько просветило Вас? Да. Я читал Шри Ауробиндо... Верно, я прочел некоторые вещи Шри Ау- робиндо. Но, не знаю, было так, как будто бы я читал сквозь страницы. Как я уже рассказывал, я странствовал по миру с "Жизнью Божествен- ной". Но... я действительно интересовался "миром" Шри Ауробиндо, его ат- мосферой, тем, что он представлял. И всякий раз, когда я читал страни- цу-другую, я смотрел даже не на слова: на заднем плане я ощущал какой-то взгляд или глубину, и мне нравилось составлять компанию с... "тем". Так что это даже не философия -- которую я почти не знал -- в дейс- твительности притягивала меня. С интеллектом я покончил в возрасте девятнадцати лет. Я прочел сот- ни и сотни книг и понял раз и навсегда, что никакого ответа не смогу найти в книгах. Товарницки: Так что последний "снимок" того индийского путешествия такой: Вы в качестве белокожего саньясина странствуете на глазах дружественного индийского народа? О, да! Они более чем дружественные; они великодушные. Это настоящие великодушие. Великодушие, которое не просто выражается в улыбающихся ли- цах, а исходит из сердца. Это поистине милость той страны. Там было это великое великодушие. Но я не собирался проводить всю свою жизнь в одежде монаха, вы по- нимаете. Мне требовался другой смысл жизни. Мне нужно было прикоснуться к чему-то БОЛЕЕ ИСТИННОМУ, чем все это. Товарницки: Какие области Индии Вы посетили? Бенгали, главным образом. И я... да, путешествовал по всей Индии. На пути в Гималаи я проходил через Бенарас, Бриндаван. В западной Индии был не особенно много. В основном на востоке и северо-востоке. Товарницки: В течение нескольких месяцев? Путешествие было очень коротким. Очень сконцентрированным. Потому что я был действительно ведом непосредственно моим вопросом. Я не соби- рался впустую тратить хотя бы минуту своей жизни: как только завершалась одна фаза, я довольно грубо ставился перед тем ответом, который я должен был услышать или ПЕРЕЖИТЬ. Товарницки: Встречали ли Вы гуру или саньясина, который поразил бы Вас? О, встречал... множество. Товарницки: Не припомните ли Вы какую-нибудь интересную историю в ходе того... Гуру, что же... Лично я нахожу "систему гуру" отвратительной. Не могу выразиться иначе. И все же... это, очевидно, манера выражаться. Потому что, на самом деле, ВСЕ является Гуру. Каждое мгновение, каждая вещь, каждая встреча, каждый случай, каж- дое происшествие ЯВЛЯЕТСЯ Гуру. Все приходит для того, чтобы показать вам путь. Мы просто не осознаем это. Мы относимся к вещам обычным обра- зом, как мы всегда принимаем их. Но если мы знаем, как смотреть на вещи, то каждая вещь ЯВЛЯЕТСЯ Гуру. Я имею в виду, что каждая вещь приходит для того, чтобы научить вас, показать вам путь. Каждая встреча, каждая личность, каждый случай, каждое событие -- это Гуру. Так почему же все это должно быть запихнуто в какую-то особенную шкуру ... шкуру, облачен- ную в белую одежду и... сидящую со скрещенными ногами? Я не могу вынести -- я просто не могу вынести всех этих людей. Я вижу их насквозь. Допускаю, что некоторые из них искренни. Но посмотри, что делают из них их ученики! Вот что отвратительно. Они делают из них божество. И это очень удобно, вы понимаете, иметь гуру: "Что же, мой гуру сделает это для меня." Это ПОЛНОСТЬЮ освобождает вас от того, чтобы прилагать какое-либо личное усилие или пройти самому через весь процесс. Ах! "Мой гуру здесь; он сделает это за меня." Гуру-гуру-гуру. Это всегда до боли знакомая вещь: бог освобождает вас от... от становления тем, чем вы являетесь. Мать очень хорошо об этом сказала. Она сказала: "Это ЛЕНЬ... это ЛЕНЬ заставляет людей поклоняться. То, что следует делать, это стано- виться." Но чтобы становиться, требуется мужество. Нет места для дремоты, вы понимаете. И вот чего касался меч Матери. Там вы не могли дремать. Вы НЕ МОЖЕ- ТЕ дремать. Вы не можете переложить все на кого-то, чтобы он сделал это за вас. И вот почему я вернулся. И в конце своего путешествия я вернулся в тот ашрам. Теперь я понял, что должен был преодолеть все свои... страхи отно- сительно стен, структур, систем -- ради НЕЕ, вот что. И не надо обращать много внимания на ашрам. Но ОНА была там. Только ЕЕ я хотел видеть. И вот где другая милость была дарована мне. Но я думаю, что всем нам милость отпускается в соответствии с нашим зовом. Все зависит от то- го, что мы призываем! И, вероятно, она чувствовала тот зов во мне. И с ее... улыбкой, ее иронией, ее вызовом -- всегда был вызов глу- боко в глазах Матери. Она как бы всегда бросала вам вызов: "Посмотрим, сможешь ли ты. Попытайся!" В самом деле был "вызов" (мне нравится английское слово "challenge" -- вызов). Глубоко в тех глазах был зов. Камешек с Ганга Товарницки: Случилось ли с Вами что-либо особенное во время того путешествия по дорогам Индии? Увидели ли Вы какой-либо особый знак? Может быть, Вас поразил какой-то случай? Событие, которое как-то Вас затронуло? Животное, сюрприз, человеческое существо, случай, что угодно? Не знаю. Да... кое-что поразило меня. Во время своего путешествия я подошел к Гангу, к истоку Ганга -- не к самому истоку, а достаточно высоко вверх по Гангу. И всегда в своей жизни я любил горные породы. Мне нравились камни. Мне нравились скалы. Мне кажется, что камни живут своей собственной жизнью. И с Ганга я подобрал камешек, который показался мне прелестным. Я оставил этот камешек у себя. А по возвращении я нашел себе приют недале- ко от железнодорожной станции. У приятного человека, который -- не знаю, имел отношение к железной дороге, возможно, это был контролер или вроде этого; как бы там ни было, у него была работа, связанная с железной до- рогой. Он жил рядом с путями вместе со своей женой, двумя или тремя детьми и престарелой матерью. И они дали мне приют. И, не знаю почему, я вынул свой камешек. И та мать посмотрела на этот камешек. Она все смотрела и смотрела на него; не знаю, почему. Спонтанно я протянул ей камешек. И сказал: "Я подобрал его на Ган- ге". После этого... престарелая женщина положила камешек перед собой на пол и приложилась к нему лбом. Это было так просто, так трогательно ви- деть... любовь, с которой женщина приложилась лбом к тому камешку с Ган- га. Не знаю почему, но это очень меня тронуло. Эта СПОСОБНОСТЬ ПОКЛОНЕНИЯ, вы знаете... Эта... легкость и спонтан- ность, с которой они могут поклоняться. Иными словами, да, слияние с нечто более широким, чем маленькая поверхностная личность или маленький предмет, или... Это глубоко меня тронуло. Я узнал... нечто.  * День Четвертый. СПУСК В ТЕЛО *  Возвращение в Пондишери: тело -- это мост Товарницки: Есть ли некие слова Матери... Сатпрем: Да, конечно. Товарницки: ... которые дали бы читателям ту же самую "встряску"... Да. Да, конечно. Товарницки: ... как человеку, который только что прибыл и еще не знает, что такое "супраментал"? Кто не знает, что означает спуск в материю? Кто лишь воспринимает знаки, намеки. Так что, Сатпрем -- Да. Товарницки: ... Вы прибыли в Пондишери. Да, действительно, есть ключевая фраза Шри Ауробиндо -- есть также одна и у Матери -- которая преследовала меня долгое время. На самом де- ле, с того момента, как Шри Ауробиндо взглянул на меня. И я путешество- вал по миру с этой фразой, не вполне понимая ее смысл или что с ней де- лать. Помнится, в "Жизни Божественной" он говорил (я цитирую неточно): "Человек -- это не верх эволюции; он -- переходное существо. Если он не хочет превзойти самого себя, то он будет превзойден." Эта фраза следовала за мной повсюду. Как если бы там он действи- тельно коснулся сути вопроса. Я прошел через весь фантастический курс, вы знаете, столь богатый событиями, в течение изрядного количества лет путешествую по миру, прой- дя через столь многие приключения, и здесь я был в моих Гималаях, дейс- твительно столкнувшись лицом к лицу с довольно... устрашающим вопросом. Ведь я достиг конца всевозможных поисков. На языке человечества я был поставлен ... перед двумя возможными вершинами. Вершина, которую я воспринял и даже "соприкоснулся", была йогичес- кой, скажем так. Путь, который поднимается подобно кончику острия к вер- шине сознания, прорываясь через макушку, которая ограничивает нас -- и вы всплываете на некой верхушке бытия, будучи чрезвычайно... удовлетво- ренными. Там исчезают все проблемы. Это... безвременное. Это вечное. Это подобно великому белому молчанию за всякой вещью, в глубинах всякой ве- щи. Оно наполняет вас; это благо. И на самом деле (теперь я понимаю это; я понял это позднее), как раз это я переживал, будучи ребенком, находясь в море в своей лодочке; и я чувствовал себя так хорошо в своей лодке, растворяясь в бризе, ветре, запахе морских водорослей -- это было то же самое очень полное состояние. Но -- и вот где лежит разница -- я чувствовал это в своем теле, в своих ноздрях, в своих руках, которые держали руль и подчинялись тече- нию, которые следовали движению ветра и направляли лодку. Тогда как то, что происходило в Гималаях (и также везде), происхо- дило после некоторого растворения, после того, как все замолкало, когда все было собрано вместе как острая восходящая кромка. Тогда я чувствовал это. Но что ПОТОМ? Вы открываете свои глаза, а жизнь как шла, так и идет. Я действительно был очень близок к этой вершине человечества, так сказать. Другой же вершиной был верх электроники, западных волшебников, ко- торые производят все более эффективных монстров -- и поедаются заживо своей же системой. Передо мной были две крайности: вершина йоги и верх электронного человека или интеллекта. Какую выбрать? Не совсем понятно, где лучше потонуть, но вы тоните в обоих случа- ях, будь то в светлой белизне или же в довольно удушающей темноте. Тем временем жизнь... божественная жизнь все еще ускользает от нас! И вот где фраза Шри Ауробиндо преследовала меня. Вот где она преследовала меня. Поэтому я спустился с Гималай и... вернулся к ней. К Ней. Потому что некоторые ее слова очень глубоко меня поразили. О'кэй, все прекрасно; вы говорите: "Человек -- это не вершина эво- люции. Мы на пути к следующей стадии эволюции." Но как? Какими СРЕДСТВАМИ? И вот где одна фраза Матери глубоко меня поразила. Действительно, это был ключ для меня. Как-то она сказала: "Это физическое тело может постепенно развиться в ходе эволюции. Физическая субстанция развивается через каждое индиви- дуальное образование (иными словами, через то, что мы претерпеваем в хо- де эволюции)...". И она добавила: "И однажды тело сможет протянуть МОСТ между жизнью, какой мы ее знаем, и той жизнью, которую мы могли бы наз- вать супраментальной, как назвал ее Шри Ауробиндо, жизнью следующего ви- да -- именно ФИЗИЧЕСКОЕ тело протянет этот МОСТ." И не поднимаясь на верх сознания, на остроконечную вершину -- столь острую, что она кончается растворением, исчезновением -- действительно движешься к чему-то иному. Или же движешься из стадии человечества, из эволюции -- изо всего! Это в ТЕЛЕ. И это глубоко затронуло меня, потому что я очень заинтересован в теле. Ведь в нем я живу, вы понимаете. И там я всегда и намерен жить. Во всех своих приключениях или действиях (не знаю, как назвать это) должно участвовать мое тело вместе со всем моим существом. Иначе в чем же воп- рос? Этот вкус я почувствовал раз и навсегда, бороздя морские просторы, вдыхал с запахом дрока, морских водорослей и побегов. То было НАСТОЯЩИМ смыслом для меня. И крики морских чаек... То было ПОЛНЫМ. Для меня это было уже чем-то вроде божественной жизни. Но, конечно же, такое случается лишь в редкие минуты жизни и в ус- ловиях, которые... нисколько не похожи на божественные. Так как же найти, "воплотить" ту божественную жизнь? И все это было после того, как я ВИДЕЛ, чем являются знаменитые йо- гические реализации или пытался достичь их -- потому что я касался это- го... Что за шумиху они разводят вокруг этого! Они делают много шума из ничего. (короткое молчание) Ну, хорошо, эти йогические реализации могут быть полезными для че- ловечества, погруженного в материю. Очень хорошо отойти немного назад, прорваться через все те слои обусловленности и всплыть в некотором мол- чании и во всем том... Это хорошо; здесь нечего отвергать и не над чем насмехаться. Но все это подобно тому, вы знаете, как дышать кислородом только две и десять минут в сутки! Вряд ли это решение! А если это реше- ние, тогда эволюция есть нечто абсурдное, чья кульминация должна заклю- чаться в отходе от эволюции! Все эти слова весьма абстрактны, но, в действительности, для меня, все это имело самый непосредственный и физический смысл. Потому что я соприкасался с этим. Я соприкасался с тем светом, той необъятностью. И вот почему я внезапно был поставлен перед настоятельным и мучительным вопросом, который снял меня с моих Гималай и привел к... к Ней, которая сказала: "Это в теле. Физическое тело -- это МОСТ." И это несмотря на... все то, что заставляло меня съеживаться -- те стены, тот ашрам, все то окружение, которое казалось мне столь же бесс- мысленным на Востоке, как и на Западе. Все, что пахнет "стенами" или "школой"... просто невыносимо для меня; это душит меня. Я чувствовал удушье. Ну, хорошо, "Она" была там, в том ашраме. Поэтому я сказал себе: "Я должен... я прошел через джунгли. Почему бы не пройти через ашрам?". Вот как это было. В действительности, меня ожидала еще одна милость, потому что ми- лость присутствует всегда. Когда вы ищете, когда вы зовете, ВСЕГДА некая рука помогает вам. И, оглядываясь назад, вы сознаете, как чудесно это было: есть ведущая, такая мягкая, добрая рука, которая наблюдает и... берет вас, когда вы сами больше не знаете, что делать, или не можете это сделать. Особенно когда вы больше не можете сами делать что-либо. Вот когда приходит милость. Товарницки: На что был похож тот ашрам? Ашрам? В то время там уже была масса людей. Возможно, тысяча чело- век, тысяча учеников. Конечно же, они были разбросаны по всему городу, но обычно они собирались вместе в некотором центральном здании. Там так- же много занимались спортом, что совсем необычно для ашрама. Все ученики носили белые одежды. Они выглядели... да, довольно легко уживались с са- мими собою и с виду не печалились. Каждый занимался определенной "дея- тельностью", то есть были разнообразные "службы", где каждый ученик по- немногу работал. И они собирались вместе для медитации. Но упор (по крайней мере, официально, могу сказать), упор был сделан, главным обра- зом, на работу, материальную деятельность, спорт. Поэтому практиковалось изрядное количество спортивных игр. Тут была и хатха-йога, как и футбол, тенис и дзюдо. Допускалась всевозможная деятельность. Товарницки: К тому времени Шри Ауробиндо уже умер. Умер... Товарницки: Кем был Шри Ауробиндо? И кем была Мать? Какова была их связь? Но в этом все и дело! Ашрам сам по себе не значит ничего, вы понимаете. Существо, кем бы оно ни было, имеет переживание -- ВОПЛОЩАЕТ пере- живание. Затем этот опыт спонтанно "притягивает" некоторое количество людей, которые... которые хотят разделить это переживание или понять, что это. В этом нет ничего нового. Греки очень хорошо это знали. Перипатети- ки, я полагаю, имели учеников и общались и обменивались своим опытом, гуляя и разговаривая. Вот где берет начало ашрам: некое существо имеет переживание или достигло определенной реализации, а ученики, как они называются, прихо- дят и собираются вокруг него. Да, но беда в том, что число учеников на- чинает расти, и ашрам -- что постепенно и как бы незаметно стало ашрамом -- да, становится их собственностью, и Мастер становится их собствен- ностью, и только они распоряжаются гениальным учением Мастера. Это старо как мир. Я был как раз... свидетелем такой же истории, на самом деле. Товарницки: Хотелось бы, если возможно, услышать маленькую истори- ческую справку о роли Шри Ауробиндо в ашраме. Как и о роли Матери. О взаимоотношениях Шри Ауробиндо и Матери в прошлом. Хорошо. Воздействие того, кого называют Гуру (за неимением лучшего слова) или Мастером -- того, кто имеет опыт -- происходит (по крайней мере, не всегда) не через слова. Шри Ауробиндо немного пытался объяснить в своих сочинениях то, что он делал, что искал. Довольно продолжительное время Мать передавала это посредством устной речи: были вечера "Вопросов и Ответов" на плэйграунде ашрама. Но, в действительности, это не было главным делом. Главным делом было распространение переживания. Это как раз то, что Запад все никак не может понять, потому что по нему все должно быть мен- тальным. Они создают философии, вы понимаете, разбитые на параграфы -- просто идеи. Тогда как, здесь, нет идей; есть силы. Мы позабыли, что ра- зум -- это только высушенный переросток, пытающийся перевести живую си- лу, находящуюся за ним. Да, есть живая сила. Это то, с чем вы должны вступить в контакт. Настоящая работа ученика на самом деле состоит в том, чтобы установить контакт с силой и мощностью переживания. Ведь это не нечто, ограниченное частным телом. Оно излучает, вы понимаете, подобно благоуханию цветка или радиоактивному материалу. Вы должны войти в контакт с этим и позво- лить ей -- этой мощи переживания -- работать внутри вас и внутри вашей собственной плоти. Вот что ученики должны стараться делать. Товарницки: Но кто основал ашрам в Пондишери? Ну, вы не можете сказать, что он был "основан", что Шри Ауробиндо решил как-то основать ашрам. Все происходит не так. Просто случилось так, как я уже говорил, что ученики стали слетать- ся как пчелы, со всей округи, и из этого возник ашрам! И однажды было решено, что будет ашрам, из-за изрядного количества людей, которые были там. Товарницки: А Мать? Вот в действительности как идет жизнь в ашраме: есть Мастер и пче- лы, собирающиеся вокруг него, чтобы... собирать мед. И, естественно, когда Мастер уходит, все останавливается. А если все продолжается вслед за уходом мастера, то просто... превращается в церковь. Вы понимаете, что в тот момент, когда ушло ядро живого переживания, вы начинаете жить теориями; вы пытаетесь применить идеи Мастера наилуч- шим образом, на что только способны. Короче говоря, это начинает стано- виться... это зародыш церкви или школы. Как раз это и происходит. Товарницки: Вернемся к ашраму, Сатпрем. Какой Мать показалась Вам? И кто такая Мать? Мать... Да, прежде всего, тот ее взгляд. Очень отличающийся от взгляда Шри Ауробиндо и все же все больше и больше напоминающий его взгляд. Но очень отличающийся. Тот взгляд был вроде... да, "меча" -- меча света. Нечто, глубоко проникающее в ваше существо и стремящееся прикоснуться там к корням, и вы чувствовали... вы чувствовали, что она проникала через все слои или покрытия вашего существа, чтобы попытаться... достичь нечто в его глуби- нах. Мать была силой за работой. Вот чем она была -- мощью. Тем, что в Индии называют Шакти. Тупик оккультизма Товарницки: Кем она была? Откуда она? О, история Матери -- это длинная история ! (смех) Начнем с того, что она была француженкой. Она родилась в Париже, отец ее был турок, мать -- египтянка. История Матери подобна роману -- в действительности, это самое ве- ликое приключение, о котором я когда-либо слышал. Невозможно пересказать все истории Матери! Товарницки: Все же стоит рассказать, хотя бы немного. Стоит того. (смех) Ну, хорошо, ладно. Она также, на свой лад, стучалась во все- возможные двери, чтобы найти ответ на вопрос о положении человека. Очевидно, она родилась с ощущением, что человек -- это человеческое существо -- не является конечным продуктом, что нечто иное должно выйти из этого существа, что явится следующей "ступенью" эволюции. Она роди- лась в сознании этого. И она стучалась во множество дверей. Она играла со всеми западными философиями. Она играла с западной эстетикой. Она дружила с Роденом, Мо- нэ... (с кем еще?) Сислеем, великими импрессионистами. Она стучалась в двери музыки -- она была замечательным музыкантом. Она стучалась во мно- жество дверей. Она также имела дар к математике. И затем она постучалась в очень интересную и очень опасную дверь -- дверь оккультных сил. Потому что, если было бы другое существо, в шаге от человеческого, то КАК оно собиралось бы... прийти в бытие? Довольно естественно ответить: может быть, оккультные силы в человеке дадут реше- ние и откроют дверь к другому состоянию? Очевидно, мало кто из людей способен к оккультизму. И более того -- более того -- попробовав его, ОЧЕНЬ МАЛО кто сможет уйти от этого. Пото- му что... Товарницки: Это было время Штайнера, время Шурэ... Да, это было время Шурэ. Это все еще было время Гурджиева. И Мать встретила некто, кого звали Теон. Некто, кто был супер-Гурд- жиевым -- Гурджиев был мальчишкой по сравнению с Теоном. Человек, имев- ший массу оккультного знания. Мы знаем лишь законы материи, вы понимаете. За ними лежат другие, это совершенно очевидно. Другие законы, очень мощные и очень действен- ные. И это благо, что люди ничего не знают о них, потому что они исполь- зовали бы их самым ужасным образом. Но, в любом случае, Мать также экспериментировала с ними, чтобы увидеть, могут ли те так называемые оккультные методы действительно по- мочь на практике. Но на нескольких конкретных примерах она, как и Шри Ауробиндо, убедилась, что это подобно растягиванию резинового жгута: по- ка вы удерживаете резиновый жгут, он остается туго натянутым, и можно творить чудеса (то, что мы, люди, называем чудесами), но стоит только его отпустить -- бац, все кончено! Все возвращается на прежнее место. Есть история об ученике или друге Шри Ауробиндо, которого укусила бешеная собака. Используя оккультное знание, он остановил распростране- ние заболевания, благодаря чему оно держалось под контролем. Этот конт- роль сохранялся в течение десяти или пятнадцати лет, не помню точно. Но однажды этот человек, бывший йогом-политиком, утратил выдержку -- он по- терял само-контроль. Спустя двадцать четыре часа он скончался. Иными словами, в течение десяти лет он держал... резиновый жгут своего созна- ния натянутым, так сказать, и болезнь сдерживалась, находилась под конт- ролем -- это выглядело чудом для всех, кроме него. Но как только он от- пустил резиновый жгут, все кончено! Все вернулось на прежнее место. Это... короткоживущие чудеса. Таким чудом можно ошарашить человека с улицы, потому что много чего можно сделать таким образом. Это может выг- лядеть весьма ошеломляющим и чудесным, но... это не имеет длительной си- лы. Это не обладает силой, которая непосредственно "исходит" от материи, вы понимаете. Это нечто, что НАЛОЖЕНО на материю. Так что вы в самом деле можете наложить ту мощь, ту силу или волю на чью-то голову, вылечить его, сделать то или это, но он снова подцепит эту болезнь спустя три минуты или пятнадцать дней. И затем, в конце, мы все подхватываем смерть. И, как если бы этого было еще не достаточно, существует значитель- ная опасность использовать эти силы на дурные цели. Что люди сразу же начнут делать с этими силами? Они будут использовать их на то, чтобы из- бавиться от всего, что стоит на их пути! Или, хуже того, они станут ис- пользовать их на то, чтобы уничтожить все, что им кажется злом в этом мире. Но что они в действительности знают о зле? Что они знают? Разве то "зло", на самом деле, не необходимо, чтобы вести куда-то за пределы него? Человеческие существа не знают ничего. Чтобы управляться с этой мощью, нужно иметь великое видение. Товарницки: Но что произошло после того, как она экспериментировала с теми оккультными силами? Что же, она увидела, что это в самом деле был тупик. Это НЕ было решением. Товарницки: И что произошло затем? Ну, как всегда, милость здесь. Когда вы заканчиваете одно пережива- ние и есть настоящий зов в вас идти дальше... Затем она познакомилась с одним философом, который должен был про- вести политическую кампанию в Индии, чтобы попасть во французский парла- мент. И так Мать, после встречи с тем философом, попала ко Шри Ауробин- до. Пройдя полный курс (я опускаю многие детали), после того, как все пути, один за другим, закрывались перед ней. Она ясно видела, что эта игра с философиями не ведет никуда за пре- делы игры. Эстетика имеет свои пределы. Музыка имеет свои пределы. Все великие оккультные силы имеют свои пределы. Ни одно из этих не было клю- чом, чтобы вести к... к человечеству, которое могло бы быть действитель- но человеческим -- чем он едва ли является в настоящее время или пока что не является. И вот как она пришла ко Шри Ауробиндо. Товарницки: В ашрам в Пондишери? Ашрам еще не был сформирован, когда она пришла. Там было всего лишь несколько учеников. Дюжина учеников или примерно столько, кто не много понимал, что происходит, но кто был там. И число учеников росло, и так было создано то, что сейчас известно как ашрам. Но ашрам сам по себе -- это ничто! Что действительно важно, это личность, которая ЯВЛЯЕТСЯ центром и ИМЕЕТ переживание, и то, КАКОЕ пе- реживание эта личность имеет. А что касается меня, что я увидел в конце всего того путешествия, это некто, говорящий мне: "Именно ТЕЛО сделает МОСТ". Это не оккультные силы. Не йогические мощности. Не философия. Вовсе не знание Упанишад. Ничего такого. Это ни наилучшее, ни наихудшее. Это не Упанишады. Даже не Бхагават-Гита. Не какой-то текст. Ничего подобного! Это нечто иное -- это ТЕЛО. У тела нет какой-либо философии, вы понимаете. Оно или хорошо спит, или плохо спит; ему голодно, ему холодно -- вот чем является тело. Итак, она говорила о секрете. И вот почему я вернулся, чтобы увидеть, чем был "секрет тела". Исследование Матери: спуск в тело, другая сторона аквариума Товарницки: Теперь Вы оказались возле Матери. Возле Матери? Товарницки: Или как Вам угодно называть это. Что начало проясняться для Вас через то, что она говорила. Но, как она говорит, это тайна за пределами всяких формулировок. Но тогда как же практикуется это учение? Каково...? Но для меня чудесным было как раз то, что Мать никогда не имела учения! Мать исследовала. Это вовсе не имеет ничего общего с учением. В течение некоторого времени она прилагала усилия, чтобы говорить ученикам: "Не так -- вот так. Вы должны... делать это и делать то." Но как только эта стадия была пройдена, Мать стала исследователем нового вида. Так что она не знала! Мать не знала пути! И что в самом деле невероятно -- и то, что захватило мою жизнь -- это то, что по некоторой непостижимой милости она сделала меня свидете- лем или поверенным в ее исследования. То есть, она доверяла мне все свои сомнения, вопросы, кажущиеся неудачи -- все. Она начала говорить со мной тем же образом, как разговаривают с ре- бенком, вы знаете, как бы рассказывая ему истории. Я мог задавать ей лю- бые вопросы, которые только приходили мне на ум. Она отвечала на все мои вопросы. И медленно, медленно вводила она меня в свое исследование. Как если бы она хотела пригласить меня, человеческое дитя, принять участие в процессе того, что придет ПОСЛЕ человека -- как выходить ЗА ПРЕДЕЛЫ че- ловека. Но она не знала пути. Она начала йогу в теле в возрасте восьмидесяти лет. И, возможно, она начала ее из-за любви, потому что тот, кого она любила, Шри Ауробиндо, ушел. Он "умер", как они говорят. Поэтому смерть была врагом. Казалось, что смерть в конце концов поглощает Любовь -- что послед- нее слово всегда остается за смертью. Так что она как бы хотела ВЫРВАТЬ Шри Ауробиндо из рук смерти, так сказать, или сорвать маску смерти, чтобы увидеть, что за ней. Это немно- го напоминает историю Орфея и Эвридики. Что же было за ней? К чему смерть? Так она взяла меня с собой в то исследование, под тем или иным предлогом. В начале она обычно звала меня и садилась в кресло с высокой спинкой. А я садился на ковер и слушал ее. Но, что самое важное, ма- ло-помалу она начала рассказывать мне о своем собственном опыте. Так чем же является эта йога "в теле"? Обычно мы думаем, что тело -- это самая простая вещь в мире; именно наше тело. Это... нечто знакомое. Но как эта кажущаяся столь известной вещь собирается произвести нечто другое, а не скопировать ту же самую субстанцию? Биологи скажут: "Это просто. Изменение в структуре ДНК может выз- вать мутации." Но все то, что мы знаем об этих мутациях, это нечто чудо- вищное. "Под воздействием космических лучей может измениться последова- тельность аминокислот, тогда возможна мутация." Но на все это уходят ты- сячи и тысячи лет. Так где же решение, если биологи говорят, что мы никогда не произ- ведем что-либо отличное от человеческого существа? Возможно, просто сверхчеловеческое существо в интеллектуальном смысле. Или же физиологического монстра. Но как может возникнуть иной вид? Биология не дает ответа. Она говорит: "Комбинация определенных мо- лекул может, после многих тысячелетий, привести к некоторой мутации, ко- тороая породит другие мутации, которые, возможно, породят иной вид." Хорошо, это было... во время, это был 1960 год. Тогда уже было со- вершенно ясно, что мир не сможет ждать тысячелетия. Проблема висела в воздухе. И ответ должен был быть найден. И где же в "теле" был ответ, ведь биология не могла его дать (*). Чем же на самом деле является "тело"? Оно кажется чем-то крайне простым, но это как раз та вещь, которую мы нисколько не знаем. Это единственная вещь, о которой мы не знаем ни- чего. Что мы в самом деле знаем о нашем теле? Мы завернуты в кучу после- довательных слоев. И мы живем, главным образом, в верхнем слое, менталь- ном, интеллектуальном слое. В действительности вся наша жизнь проходит в разуме. Мы никогда непосредственно не соприкасаемся с телом -- мы прика- саемся к нему ЧЕРЕЗ всевозможные идеи и привычки. Но что мы знаем о сво- ем теле, КАК ОНО ЕСТЬ? Значит, если мы хотим открыть то тело "как оно есть", биологию "как она есть" -- не через микроскоп, а как тело живет -- мы должны начать, очевидно, с проникновения через тот ментальный "слой". Тот первый слой, выраженный всем шумом наших идей, суждений, всего, в чем мы постоянно живем, включая все ментальные внушения, каждое... возможное внушение -- ________________________________________________________________________ (*) По правде говоря, в сентябре 1988 г. биологи неожиданно натолк- нулись на новый "факт". "В дерзком вызове, брошенном эволюционной тео- рии", -- пишет Бостон Глоуб, -- "две группы ученых утверждают, что прос- тейшме организмы могут перегруппировывать собственные гены под воздейс- твием окружающей среды. Новые эксперименты показывают, что даже однокле- точные организмы могут накапливать некий опыт и благодаря этому `выби- рать, какие мутации следует вызвать', -- говорит гарвардская школа исс- ледований...". Кажется, что бактерия делает нечто, казавшееся до сих пор немыслимым", -- подтверждает д-р Джон Кейрнс, лидер гарвардской группы. "Я полагаю, что если клетки развили механизм, позволяющий им это делать, то и высшим организмам было бы весьма благоприятно перенять эту способ- ность [в ходе эволюционного процесса]. Но это всего лишь спекуляции, а не наука." вся жизнь, в которой мы ограничены. Тот слой является ПЕРВЫМ слоем, через который нужно прорваться, чтобы подойти ближе к телу. Сначала мы должны начать с того, чтобы ути- хомирить весь тот ментальный шум, который обволакивает наше тело. Затем, если вы продолжите тот "спуск" -- "путь нисхождения", как она называла его -- то встретите ВТОРОЙ слой, являющийся эмоциональным слоем. Это все чувства, которые мы имеем, все эмоциональные реакции, ко- торые мы имеем. Это целый кишащий мир и несколько более упорный, чем ин- теллеткуальный слой. Но и этот слой также постоянно обуславливает наше существование. И он покрывает все тело. Подобно паутине, опутывающей те- ло. Как мы сможем увидеть что-то в "клеточной среде", так сказать, пока она затемнена и покрыта всеми теми слоями? Мы должны прорваться через эти слои. И поэтому необходимо прорваться также через вторую паутину, второй слой эмоций и чувств, чтобы достичь тела. И спуск становится все более и более трудным. То есть, мы должны успокоить в себе весь тот эмоциональный шум, все те реакции, которые мы с трудом осознаем, потому что они приходят к нам так естественно. Затем мы наталкиваемся на ТРЕТИЙ слой. Это слой всех "ощущений". Мы подобрались очень близко к телу. Все ощущения тела, его спонтанные реак- ции: страх, беспокойство, агрессия... Мы открыли целый кишащий мир, ко- торый не имеет ничего общего с самим телом. Это просто ПРИВЫЧКИ, которые были взращены в теле -- привычки, взращенные воспитанием или развитые в силу атавизма, привычки, приходящие из нашего окружения. Мы думаем, что НЕ МОЖЕМ сделать это или то; это не возможно. Мы НЕ МОЖЕМ есть это или то; мы НЕ МОЖЕМ жить при высокой температуре; мы НЕ МОЖЕМ... Тело окру- жено громадным слоем, состоящим из "вы не можете, вы не можете, вы не должны", "это невозможно, это невозможно, а то возможно". Мы живем в грандиозной обусловленности. В этот момент мы начинаем приближаться к нечто... очень (как бы вы- разиться?) интенсивному, острому, опасному. Мы начинаем приближаться к корням... смерти тела. Мы осознаем, что если хотим взаимодействовать с теми микроскопичес- кими привычками, покрывающими нашу клеточную субстанцию -- наше тело -- если мы начнем взаимодействовать с этим, что же, это вызовет протест в теле, панику, страх. И, наконец, мы достигли дна: желание, ЗОВ смерти. Как если бы глу- боко внизу сознания (почти касаясь тела; я не говорю, что в теле, потому что мы еще не в самом теле) было бы нечто ЖАЖДУЩЕЕ смерти -- нечто, для чего жизнь является как бы катастрофой. Потому что жизнь означает непре- рывную борьбу, напряжение, вбирание, отвержение -- жизнь - это как бы постоянная угроза. Таким образом, глубоко в теле мы встречаем некое желание покоя, встречаем инерцию. Как если бы вся память о прежнем эволюционном разви- тии была бы собрана там, наряду с чем-то, похожим на на глубокую нос- тальгию по минералу. Умиротворение минерала, вы знаете, до того, как бы- ла рождена жизнь, когда все еще было статичным. Есть та потребность. Глубоко в теле есть та потребность в покое, в инерции -- и, прежде всего, в прекращении этого постоянного кошмара... борьбы, действия, реа- гирования. Все те клетки находятся под грандиозным напряжением, застав- ляющим их бороться. Так что внизу находится желание смерти. Имейте в виду, это исследование -- не какая-то абстракция. Это пе- реживание через... через многие заболевания (я говорю о Матери, об исс- ледовании Матери). В ту минуту, когда вы пытаетесь вмешиваться обычным образом, все идет набекрень. Малейшее нарушение, и вы видите всевозмож- ные страхи, опасения, поднимающиеся в теле, отовсюду: "О, это смерть", "О, это рак", "О, это то и то заболевание". Мир, КИШАЩИЙ внушениями, глубоко внизу тела. Поэтому вы должны прорваться через все это. Вы должны прорваться через эту иллюзию заболевания. Мы должны прорваться через... смерть. (короткое молчание) Но любопытно (очевидно, трудно охватить весь этот процесс), что это как если бы вы всегда сталкивались с разрушением, чтобы найти ключ, най- ти Силу, бо'льшую, чем сила разрушения -- чем закон разрушения, кото- рый... КАЖЕТСЯ укоренившимся в глубинах тела. По мере того, как вы спускаетесь через сеть всех тех последователь- ных сетей, опутывающих тело, иногда встречаются странные вкрапления или вплавления в теле, и внезапно, через несколько секунд, тело оказывается в... мире, где всякий закон кажется разрушившимся, недействующим! Мир, где все те неумолимые вещи внезапно растворяются в нечто более сильном, чем закон смерти, более сильном, чем закон болезни, более сильном, чем -- нечто, для чего все это ИЛЛЮЗИЯ. Например, Мать испытывала бесчисленные сердечные атаки. Да, обычно вы умираете от этого. Но как раз тогда, когда она была на пороге смерти, внезапно вмешалось нечто иное, подобно нескольким секундам... света или мощи, которая внезапно, пуф, ликвидировала кажущуюся катастрофу. И бо- лезнь ушла! Сердечная атака была прекращена. Она больше не имела никакой реальности. Но затем этот опыт должен был повториться еще раз, дважды, сотни раз, чтобы клетки тела начали привыкать к этому "иному закону", где растворяются все старые внушения. Тело может лишь медленно "разучивать" другую возможность. Но фантастично то (когда у нас хватает мужества пройти через все те слои), что мы внезапно осознаем, что все те непреклонные "законы", огра- ничивающие нас -- законы, установленные медицинской наукой, математикой, физикой -- все они являются грандиозной... иллюзией. Они не имеют реаль- ности! На определенной глубине или при клеточной ЧИСТОТЕ (раз уж мы дос- тигли истока клеточной жизни, свободного ото всех покрытий и оболочек), на дне есть нечто, что "вне" смерти, "вне" катастроф, "вне" болезни. Другими словами, так называемая свобода, найденная на вершине соз- нания, может быть найдена и в теле. Но она отыскивается короткими вдохами, как всегда, через тысячи ма- леньких переживаний. Потому что тело очень медленно учится своей собс- твенной свободе. Тело не верит в свою свободу -- оно верит во все свои привычки. Оно верит во все свои заболевания; оно верит во весь медицинс- кий распорядок: "Если я сделаю это, то произойдет то-то и то-то." Весь наш мир -- мир, в котором мы живем -- это мир законов, причин и следс- твий, неустанных повторений: "Если я сделаю это, то случится то и то." Мы не осознаем, до какой степени являемся ФИЗИОЛОГИЧЕСКИМИ узниками. Мы можем осознать, что мы -- пленники идеи, чувства, ощущения, но мы не знаем, что... действительно являемся узниками ФИЗИОЛОГИЧЕСКИ. И та свобода возможна. Когда нам удается пройти через все те последовательные слои обус- ловленности, мы достигаем свободы в глубинах тела. Мы внезапно избегаем Закон -- так называемый Закон, которым биологи ограничивают нас. Внезап- но возникает нечто иное. Товарницки: Вы писали, что человек является узником некоего "аква- риума". Да. Товарницки: И что нужно разрушить этот аквариум? Да. Мы думаем, что запредельное человека заключается либо в растворении тела (когда мы идем в так называемый Дух), либо в совершенствовании те- перешнего инструмента, ведущего к... сверх-рыбе в своем аквариуме, с увеличенными плавниками или с некоторым новым волшебным орудием. Когда-то, В Палеозойскую эру, некая рыба очутилась в пересохшей ям- ке и, из необходимости, эти рыбы были ВЫНУЖДЕНЫ научиться другому спосо- бу дыхания, перейти от жаберного дыхания к легочному. Они должны были -- потому что все более и более задыхались -- они должны были найти иной способ дыхания. Так появились на свет амфибии. Они оставили аквариум. Они покинули СВОЙ аквариум, чтобы обнаружить, что другая сторона аквариума не является смертью; это просто другой способ дыхания. Конец рыбы -- это еще не смерть. Это другой вид, это амфибии, дыша- щие другим воздухом. Аналогично, на пути вниз, ко дну ПСЕВДО-физиологии, которую мы зна- ем -- что является не настоящим телом, а всего лишь ПРЕДСТАВЛЕНИЕМ о те- ле, ПРИВЫЧКОЙ тела, аквариумом, в котором мы ограничены -- на дне всего того мы разрушаем... стеклянную стену, ограничивающую нас, и мы движемся в иной (как бы сказать?... Это не "другой мир", этот мир ничуть не более "другой", чем был "другим" мир, в котором высадились амфибии), мы попа- даем в другой МАТЕРИАЛЬНЫЙ воздух, другой способ дыхания... В МАТЕРИИ. Другой Закон. Ясно, что закон птицы и закон рыбы -- два совершенно разных закона. Но раз уж мы разбили этот аквариум -- не иллюзорно на вершине сознания, а в самих глубинах тела -- раз уж мы проникли через все те слои обуслов- ленности, то мы реально, МАТЕРИАЛЬНО, ФИЗИОЛОГИЧЕСКИ появляемся в дру- гой... ВОЗМОЖНОСТИ БЫТИЯ -- В ТЕЛЕ. Товарницки: И мы достигаем, как говорила Мать, того, что называется "клеточным сознанием". Да -- клеточное сознание, являющееся клеточной "мощностью" и кле- точным "видением". Это совершенно новый СПОСОБ БЫТИЯ в материи. Где смерть не имеет больше никакой силы. Где случай больше не имеет никакой силы. Где другое видение. Это целиком... новый и другой СПОСОБ БЫТИЯ, приходящий к жизни, ко- торый Мать пыталась объяснить мне день за днем, в течение девятнадцати лет. Я слушал ее в течение девятнадцати лет. И всякий раз те переживания были ошеломляющими для нее. Когда вы внезапно обнаруживаете себя вне аквариума или вне сети паутин, это со- вершенно "сбивает с толку", "бедственно" для старой физиологии, для ста- рого способа делания вещей. Поначалу это немного напоминает сумасшест- вие. Много людей вокруг Матери думали, что она становится помешанной. Очень необычно вылезать из человеческой шкуры и пытаться ... освоить но- вый способ бытия. Что сказала бы древняя рыба, встретив первую амфибию? Что сказала бы древняя палеозойская рептилия, встретив первого археоптерикса? Она должна была сказать: "Это невозможно. Он сумасшедший! Это галлюцинация! Это невозможно, невозможно, невозможно." Так и весь наш мир, включая учеников вокруг Матери, постоянно гово- рил: "Это невозможно, это невозможно...". И я был единственным (теперь я осознаю это), единственным, кто ска- зал: "Да, это возможно! Это возможно; это ЕДИНСТВЕННАЯ возможность." По- тому что глубоко внизу во мне была -- это не вера, скорее определенный глубокий способ дыхания -- эта уверенность: "Ну, КОНЕЧНО ЖЕ, это возмож- но! Это даже ЕДИНСТВЕННАЯ возможность! Достаточно Упанишад, достаточно Вед и... Библии и марксизма и всех старых человеческих сказок -- мы должны найти НОВЫЙ СПОСОБ ДЫХАНИЯ." И вот куда я погружался с Матерью -- погружался, да, я был там... поистине как утопающий человек, отчаянно пытающийся... найти ИНОЙ способ дыхания. Исследование Матери: вездесущее сознание, новая физика Товарницки: Мать обычно говорила о скорости, о свете, о "волнах с быстротой молнии". Я попытаюсь объяснить, в простых словах, на что может быть похоже то другое состояние. Действительно, это нечто, о чем мы не знаем ничего. Это нечто вообще чужое для человека. Возможно, дети смогли бы почувство- вать или пережить это. И совсем мало взрослых знали о том другом состоя- нии (не осознавая это). Ведь в жизни бывают моменты, когда внезапно вы становитесь непри- косновенными -- абсолютно ничто не может затронуть вас. Если вы находи- тесь на поле боя, то чувствуете, что можете пройти невредимым через град пуль. Если вы на море в разгар шторма, то смеетесь и знаете, что, как бы там ни было, вы пройдете через грандиозные волны. К вам подсылаются убийцы, но нечто в вас остается столь СОВЕРШЕННО спокойным, как если бы просто разыгрывалась комедия -- так что они не могут и тронуть вас. И, действительно, убийцы не могут и притронуться к вам. В той или иной форме множество людей имели это переживание: внезап- но вы вне "Закона". Вы вне всего того, что кажется неизбежным -- вы проскакиваете через ячейки сети. И все те, кто имел это переживание, рассказывают, что это было... не то, что хорошее расположение духа, а как бы выстрел адреналина, и вы внезапно наполняетесь непобедимой энер- гией. Нечто очень простое и очень радостное. Но, главным образом, очень простое. Нечто подобное детскому простодушию, которое говорит: "Нет, нет, нет, нет. Это невозможно; это не может случиться." Да, в том уже есть указание на другое состояние. Иными словами, те существа, которые имели переживание этого рода, проскочили через слои обусловленности, страха, всего "случится это или то", "это возможно, то невозможно" -- в течение нескольких секунд милости они проскочили через сеть, и поэтому ничто их не затронуло. Ничто не могло прикоснуться к ним. Вот каким является это переживание. Иными словами, прорвавшись через все те эволюционные слои, вы вне- запно ПОЯВЛЯЕТЕСЬ, в глубинах тела, в нечто, где старые законы мира БОЛЬШЕ НЕ имеют силы. И вы осознаете, что их сила была ничем иным, как грандиозным коллективным внушением -- и СТАРОЙ привычкой. Но ПРОСТО при- вычкой. Нет "законов"; там лишь допотопные привычки. И все дело заключается в том, чтобы пробиться через те привычки. Так что иногда, в человеческой жизни, бывают секунды, когда чувс- твуешь: "Ах, я проскочил!" Но то состояние должно дойти до точки, когда оно спонтанно и ес- тественно переживается телом, что означает его освобождение от всякой обусловленности. Тогда вы появляетесь в нечто фантастическом. Но реально фантастическом!... Хотя я считаю, что и первое парение птицы в воздухе тоже было фантастическим. Все же был момент, когда древняя рептилия под- нялась в воздух и стала птицей. Вы видите, что следующий шаг в эволюции не имеет ничего общего с твоением сверх-философий, сверх-Бетховенов или супраэлектронных машин. Он связан с ФИЗИОЛОГИЧЕСКИМ обретением -- потому что эволюция физиологи- ческая -- обретением физиологически НОВОГО СОСТОЯНИЯ В МАТЕРИИ -- не в чистом Духе. Но затем вы замечаете нечто совершенно необычное, связанное с телом (на самом деле, может быть, со всей жизнью), что заключается в том, что препятствие ЯВЛЯЕТСЯ рычагом: найти стену, узнать, где стена -- значит, быть способным прорваться через нее. Медицина и биология "классифицировали" препятствия -- они кристал- лизовали препятствия и возвели их в ранг закона -- тогда как это только средства. Они -- рычаги. Если есть стена, то это означает, что существу- ет и другая сторона стены. Если есть невозможность, то существует и воз- можность. Не может быть иначе. И поэтому величайшая трудность состоит в том, чтобы найти ГДЕ находится стена. Но все те препятствия -- те заболевания, которые кажутся неизлечи- мыми, смерть, тяжесть, любой и каждый наш закон, так дотошно классифици- рованы и узаконены как препятствия, то есть, как неоспоримые пределы на- шего аквариума -- являются, в действительности, средствами. Если вы УПИРАЕТЕСЬ в препятствие (вы должны в него упереться), если вы упираетесь в препятствие вместо того... вместо того, чтобы естествен- но принимать вещи; если жизнь, как вы ее знаете, ПЕРЕСТАЕТ быть естест- венной, если вы натыкаетесь на препятствие повсюду, то вы можете преодо- леть его. И как раз это делала Мать. Всякий раз был Закон, Невозможность -- для нее не существовало того "закона" или той "невозможности". И именно потому что она имела отвагу прорваться через все эти... грандиозные им- перативы, вы знаете, которые ТЯГОТЯТ сознание тела -- все препятствия, эти "вы не сможете сделать это", вся та кишащая смерть со своими притя- гательными медицинскими масками -- именно потому что она имела отвагу прорваться через все это, НАДАВЛИВАТЬ на все препятствия, именно поэтому она прорывалась, в конечном итоге, лишь для того, чтобы осознать, что так называемые законы были просто нашим... способом разметки определен- ного аквариума, и что на другой стороне находится иная возможность бы- тия. Затем глубоко внутри тела вы обнаруживаете нечто... очень похожее -- неожиданно похожее -- на то, что вы находите на вершине сознания, в величественных просторах, на вершине бытия -- но вы обнаруживаете это физиологически, в клетках. Тело сделано из материи. А что такое материя? Мы думаем, что она ограничена каким-то частным телом, но это не так! Ученые знают это. Материя представляет собой континуум; нет нигде отделения. Электромагнитные волны повсюду одновременно, во всем. И так тело Матери начало переживать поистине фантастические вещи, о которых она доверительно мне рассказывала, потому что знала, что я не считаю ее сумасшедшей. Она чувствовала, что МОГЛА беседовать со мной, тогда как другим не могла сказать и слова. Она могла, потому что знала, что после того... удушения, которое я пережил, для меня ВСЕ было возмож- ным. Или же я ХОТЕЛ, чтобы все было возможным. И так, в глубине того "чистого" клеточного сознания, свободного ото всех покрытий, мы начинаем прикасаться к поистине фантастическим вещам -- материально фантастическим -- которые в действительности параллельны многим открытиям современной физики. В частности, мы осознаем, что сознание тела ни В МАЛЕЙШЕЙ СТЕПЕНИ не ограничено каким-то частным телом; оно одновременно повсюду. И только мы ограничены в иллюзорной физиологии. Когда мы вступаем в контакт с тем клеточным сознанием глубоко внутри тела, там больше нет "одного тела"; неожиданно... там весь мир. Поэтому Мать обычно имела фантастические переживания. Что-то проис- ходило в Нью-Йорке, Париже, Нью-Дельфи или где бы там ни было, и она бы- ла ТАМ -- она была там ФИЗИЧЕСКИ. Сознание ЕЕ ТЕЛА (это не было видением психического, переживаемым через так называемый третий глаз), именно это тело... сообщалось одновременно со всем. Есть клеточное сознание, которое не ограничено. Материя как... даже как видят ее физики, не ограничена -- она в движении, совершенно непре- рывна везде. То тело внезапно оказывается без границ! Оно ЗНАЕТ все. Оно НАХОДИТСЯ повсюду. Оно ЖИВЕТ везде. Это как бы вездесущее сознание. Одновременно пленительно и опасно говорить об этих фантастических переживаниях, потому что на самом деле они гораздо проще, чем мы думаем. Новое существо -- это не актер вторых ролей. Трудно описать на земной шкале ту простоту. Но ее можно ПЕРЕЖИТЬ. И именно это Мать пыталась передать -- передать мне. Это можно пережить. В тот момент, вы понимаете, больше нет... больше нет ни малейшего смысла в маленьком "я", маленьком человеческом эго с его "мощностями" и фантастическими "видениями". Клеточное сознание похоже на детское сознание. Оно очень простодуш- ное. Это... чрезвычайно простое. Это изначальная простота мира. Поэтому это сознание проходит через все и ощущает себя везде "как дома": в бы- линке, в ветре, и особенно в страдании, в ужасном страдании мира. Это болезненно. Разумеется, в этом есть фантастические стороны. Чувствовать, что мы являемся горой, рекой, лесом -- все это... высокопарно. В действитель- ности, есть определенная простота, которая заставляет нас быть повсюду, быть частью всего, одним со всем... Почему? Потому что подобно тому, как есть только одна Материя, есть и только одно Сознание. Но то Сознание тождества не находится в маленькой точке бытия, ис- чезающей в сонном блаженстве. Его можно обнаружить в тотальном физичес- ком тождестве, в котором... не только вы участвуете во всем, но вы ЯВЛЯ- ЕТЕСЬ всем -- вы дышите со всем. Вы в одной пульсации сердца со всем су- щим. И вы составляете ту же боль со многими болями. Товарницки: Воспринимала ли она волны? Она не "воспринимала" (абсурдно так говорить); она БЫЛА подобна волнам, распространяющимся со скоростью света, везде, мгновенно, так быстро, как если бы они были абсолютно неподвижны. Здесь мы поистине вступаем в новый вид физики. И первое изменение той новой физики состоит в том, что само ощущение ВРЕМЕНИ другое. Мы жи- вем со скоростью... которая не является той скоростью, к которой мы при- выкли. (короткое молчание) То сознание (то есть, сознание тела), мгновенно расширяясь во всем физическом континууме, не распространяется с обычной человеческой ско- ростью -- там другое ощущение времени. Так, мы понимаем, что если мы способны ЖИТЬ в том другом "времени" или с той другой скоростью, то меняется старый закон тела: "привязки" жизни ко времени больше не существует. Нам уже больше не 82 года + 1 день + 2 дня + 3дня. Другая физиология начинает... появляться -- начина- ет появляться новый способ БЫТИЯ. Но... вот где мы начинаем соразмеряться не только с риском и край- ним сумасшествием такой попытки -- двигаться к новому виду -- но так же и с болью такого переживания. Потому что войти в физическое тождество мира -- физиологическое тождество -- означает войти в "тотальное" убо- жество мира. И со своим обычным юмором (потому что всегда был тот юмор, что бы она ни делала) Мать говорила: "Это как бы постоянно подхватываешь новую болезнь и должен найти лекарство от нее." Она подхватывала тысячи и тысячи болезней. Она постоянно имела... черные секунды. От одной секунды к следующей было так, как если бы она стояла лицом к лицу со смертью. Не просто с собственной смертью, а смертью некоторого ученика, смертью этого человека, страданием того че- ловека. Так что каждую секунду она должна была привносить новый кислород или тот новый Закон, чтобы погасить вспышку болезни или вспышку смерти, внезапно охватывавшую ее. Она могла бы остановиться. Она могла бы уйти совершенно незапятнанной. И... нечто иное -- какой-то другой Закон -- пришел бы и стал противодействовать, преодолел препятствие того страда- ния. Очень трудно выразить это в словах, но было так, как если бы Мать действительно работала надо всем телом земли. Она больше не была телом, ограниченным какой-то кожей. Возможно, мы можем понять размах этого переживания с помощью мен- тальной аналогии: когда мы произошли от приматов и начали немного "ду- мать" и "общаться", то новое сознание начало ОХВАТЫВАТЬ множество вещей. В том смысле, что понять означает БЫТЬ ВНУТРИ того, что понимаешь. Поистине подобно этому охвату. И поэтому чем более утонченным становится человеческое существо и чем больше оно расширяет свое сознание и чем больше общается, тем больше вещей оно "вбирает" -- тем больше оно охватывает. Поэтому более утончен- ное существо часто больше страдает, потому что понимает массу вещей -- оно охватывает массу вещей. Конечно, можно понять ментальный масштаб процесса, но то "понимание", тот особый способ охвата вещей происходит именно в теле. То есть, тело Матери охватывало множество страданий, что- бы работать над ними -- работать над той ложью, грандиозной ложью, кото- рой является болезнь, является страдание, является боль, является смерть. И пропуская новый... вид кислорода в свое тело, она просачивала его в тело мира, так оно и было. Несколько капель нечто иного, что... меняло судьбу и тяжесть вещей. И вот где явление становится чрезвычайно интересным, когда можно оценить его. Первой реакцией тела, когда ему дается некий новый кислород или ка- кая-то новая пища -- когда тело сталкивается с иными условиями, чем те, к которым привыкло -- является паника. Мгновенный страх: все начинает кипеть и пузыриться, разваливаться, становится дезорганизованным. Но как раз это и происходит в теле мира в последние двадцать лет! Есть ощущение, что все идет скверно, разваливается на части. Ничто не работает как обычно -- ничто более не естественно. Как если бы вся наша ментальная система полностью прогнила и не было бы больше решения ни для чего. Все истины трещат по швам. Вся ложь маскируется под истину. Есть ощущение жизни в мире, который... полностью распадается на части. Но почему? Почему это так? Очень может быть, что как раз новый Закон, новый воздух просачива- ется в старый человеческий аквариум и начинает РАЗРУШАТЬ ячейки сети. Поэтому мы кричим о помощи. Мы возмущены: "То, что происходит -- это просто ужасно!" Но что в действительности происходит? Просто разрушаются ячейки сети. И они разрушаются по всему миру. Не потому что уходит зло или потому что уходит истина (как мы понимаем ее). А потому что есть новый воздух, новый кислород, проникающий во все и РАССТРАИВАЮЩИЙ все -- выводящий все из ложной натуральности, из ложного добра, как и из ложного зла. И разваливается абсолютно все, вы понимаете! Вся истина, как и вся ложь. Ничего больше не остается. Но, посмотрите, когда первый ящер или первая рептилия должна была выйти из своего тела и отрастить крылья, по- тому что мир становился удушающим -- что происходило? Нечто должно было быть разбито вдребезги под шкурой той рептилии. Должно было быть ужасно больно находиться в шкуре того ящера, когда он должен был отрастить крылья. Или даже внутри той рыбы, которая вынуждена была перейти от жа- берного дыхания к другому способу дыхания. Это удушающе -- развиваться к чему-то "другому". Это мучительно. Все разбито, разорвано. Разрывается все тело Земли. Вот что происходит сейчас. Так что если мы верим, что движемся к новым союзам, новым мировым содружествам, что мы спасем бедных и сделаем лучшее общество, то мы жес- токо заблуждаемся, вы понимаете. Мы не собираемся делать лучших рыб -- мы в процессе делания нового вида. И тогда -- наконец -- возможно, мы осознаем, что тот Дух, тот Свет, та Радость -- то, что мы искали на вершинах сознания, с закрытыми глаза- ми, в молчании и уединении -- находится в самой материи, что он ЯВЛЯЕТСЯ самой материей, и что таковой была цель тех тысячелетий страдания. Мы велись от одного катаклизма к другому, чтобы быть вынужденными постепен- но раскрывать свой собственный секрет -- наш секрет В МАТЕРИИ. Но секрет не биологов, не физиков, не старого свода законов, не старых догм. Наши физические догмы столь же неуместны, как и религиозные догмы. Мы должны появиться в чем-то ином. И мы находимся В ПРОЦЕССЕ по- явления в нечто ином через весь этот хаос. Поэтому есть надежда -- не просто надежда, это даже ощутимо -- что то, о чем я грезил ребенком на берегу моря, что кажется столь... однов- ременно столь необъятным и частью СЕБЯ, вы знаете... Когда я смотрел на море, это не было нечто "иное" -- та маленькая волна не была нечто иным. Я струился с ней, я... перекатывался с той маленькой волной. Я был тем запахом водорослей... Это не было нечто иное, нечто другое! В конце всего того страдания мы можем обнаружить, в теле, то, что мы знали, будучи детьми, и что мы также знали на вершинах медитации. Тогда материя обретает свой собственный смысл. Цель эволюции состоит не в том, чтобы избавиться от материи. Цель заключается в том, чтобы найти настоящий секрет материи. И ее настоящий секрет не имеет ничего общего с электроникой. Он должен соотноситься с Радостью в материи, с Сознанием в материи, Мощностью в материи, что поз- волит нам ЖИТЬ по-иному, поистине божественной жизнью на земле. Но мы должны использовать правильные средства, ПОНЯТЬ процесс. Мы должны понять, что весь этот хаос, через который мы проходим прямо сей- час, это не банкротство цивилизации, не банкротство материи, не банк- ротство религии -- ничего подобного. Это банкротство старой рыбы, зас- тавляющее ДВИГАТЬСЯ к своему расцвету. Тогда все обретает смысл. Товарницки: Но как быть тем, кто чувствует некое недомогание и жи- вет в Париже, Лондоне, Буэнос-Айресе или где-то еще? Как могут они принять этот путь? Но... вы не "принимаете" этот путь! Вы живете им, действительно, каждую секунду! И вы можете жить где угодно: в Лондоне, в Париже -- и, я думаю, гораздо более интенсивно, когда вы посреди этой ужасной вещи. Удушье -- это средство само по себе. Подобно старым рептилиям мы поставлены перед удушающими обстоятель- ствами, чтобы... чтобы человечество открыло свой рот и позвало, вскрича- ло. Нет способа эволюционировать в нечто иное, пока нет НУЖДЫ эволюцио- нировать в нечто иное. Это очевидно. Товарницки: Вы думаете, что современный мир показывает, раскрывает свои собственные границы? Они разбиваются повсюду, эти границы. Границы ужаса как и границы добра -- все границы разбиваются на куски, разбрасываются. Безучастному наблюдателю этот мир кажется совер- шенно сумасшедшим. Он кажется сумасшедшим по части своего добра в той же степени, как и по части зла. Определенно, нечто ИНОЕ пытается занять свое место. И это удушье ясно ощущается всеми людьми, хоть чуточку чувс- твительными, живут ли они в Лондоне, Вашингтоне или где-то еще -- вы должны быть сделаны из очень рудиментарного вещества, чтобы не чувство- вать это. Но то удушье является средством, потому что когда вы задыхае- тесь, то должны найти СРЕДСТВА избавиться от удушья. И каковы эти средства? Они чрезвычайно просты, вы понимаете. Это всего лишь зов. Когда вы задыхаетесь, то просите воздуха. В этом все и заключается. Цель науки, зов следующего вида Товарницки: Когда вступаешь на этот путь, то какое впечатление соз- дается о современном техническом мире, мире информации, связи? Ах, для меня это выглядит как -- уж извините -- сверхрыба в своем аквариуме, замышляющая усовершенствовать свои усики и плавники и клешни и... Это кажется ... таким детским, таким узким! Они совершенно в стороне от цели. И как раз потому что они безна- дежно идут мимо цели, что... что милость находится за работой, чтобы разрушить их несмотря на них самих. Вот что делает милость: она поверга- ет все. Иначе, предоставленные самим себе, мы бы НЕСКОНЧАЕМО творили су- пер-электронные игрушки и суперплавники... пока бы в конечном итоге не перерезали собственную глотку, вы понимаете. Но нечто находится в про- цессе безжалостного разрушения всего того на куски. Товарницки: Вы сказали, что... И это произойдет! Произойдет разрушение, общее разрушение их чудес- ной системы. Тогда мы увидим, как человек пробуждается к... какой глаз он откро- ет, когда столкнется с разрушением этой грандиозной машинерии. Какой глаз он откроет, когда больше ничто не будет работать? Я думаю, что все эти электронные и механические мощности уже дали убедительное доказательство собственного бессилия. Достаточно только вспомнить, как Америка боролась с проблемой нескольких заложников в Ира- не, чтобы осознать бессилие той чудовищной мощности. Действительно, наша чудовищная мощь совершенно бессильна. Вот что мы постепенно обнаруживаем -- шаг за шагом. Товарницки: Вы говорили, что чем больше мы разговариваем об инфор- мации, тем меньше мы информированы. Чем более совершенными и изощ- ренными кажутся средства связи, тем меньше мы по-настоящему сообща- емся. Действительно, настоящая цель науки заключается не в том, чтобы изобретать все эти "игрушки"; это не производство супер-реактивных само- летов. НАСТОЯЩИЙ ЕЕ ВКЛАД (если отступить назад и охватить историю с вы- соты птичьего полета) состоит в том, чтобы сплести по всему земному шару такую плотную и густую сеть, охватить все группы человечества, создать такое объединение, столь запутанную сеть, что вы не можете сделать ни малейшего движения в отдаленном уголке Франции, чтобы это не отразилось в Вашингтоне или Бейруте. Все повязаны вместе в один клубок. Вы не може- те ничего сделать, не можете пошевелить и пальцем, чтобы это не отозва- лось везде. Вот настоящая цель науки. Она объединила человечество в некий союз -- НЕСМОТРЯ НИ НА ЧТО -- союз столь тесный, что либо мы сделаем что-то вместе, либо вместе погиб- нем. Иными словами, наука явилась инструментом глобального осознания. То, что по обыкновению было привилегией нескольких индивидов в их отда- ленных башнях, в Гималаях или египетских храмах... сейчас воспринимается и переживается человечеством в целом. Есть единый человеческий комок, и мы все должны найти... выход. Мы должны найти решение. В действительности, новый вид не делается единственным индивидом. Новый вид подразумевает, что все в целом движется к новому измерению. Это не просто один индивид... Эволюция не предназначается для нескольких избранных; она предназначается для человеческого целого. Если нам сужде- но перейти на следующую стадию, мы ВСЕ сделаем это. Мы все вместе дви- жемся туда! Так что целью науки не являлось снабжать нас всеми этими игрушками. Ее целью было связать нас в один человеческий клубок, чтобы мы смогли найти вместе или ПОЗВАТЬ вместе. Когда вещи становятся довольно удушаю- щими, вы понимаете, когда сеть становится все более и более удушающей, более и более удушающей, тогда наступает момент, когда нечто внутри нас по-настоящему ВЗЫВАЕТ -- оно кричит: "Что-то иного, что-то иного! Мне нужно нечто иное! Хватит этого! Нечто иного!" И вот когда может произойти чудо (то, что мы называем чудом). Прямо как клетки, когда они охвачены большой, серьезной болезнью -- внезапно они начинают звать из глубин тела и, пфф, болезнь испарилась! Что же, если тело земли, поставленное перед лицом собственной смер- ти, испускает этот призывный крик, то нечто может произойти и... изме- нить все. Мы подошли к этой черте. Мы все больше и больше подходим к тому мо- менту, когда миллионы -- не просто несколько человек -- миллионы и мил- лионы существ испустят крик нового вида -- призывный крик. Товарницки: Все же смерть расправилась с Матерью. Она умерла. Это... нечто иное. Мошенники Товарницки: Вы рассказываете о собственном переживании. Есть ли у Вас друзья, возможно, последователи или ученики?.... О, нет! (смех). Нет! Господи, нет! Конечно же, нет! Последователи чего? Последователи, ученики -- этих слов я не мог никогда понять. Просто ЛЮБИШЬ нечто. НУЖДАЕШЬСЯ в чем-то. Так что, да, я ученик солнца, я пос- ледователь моря, я ученик открытого воздуха, я ученик того, что прекрас- но. Да. Но ученики -- нет. Извини, я перебил тебя. Товарницки: Вовсе нет. Я хотел поговорить о том, что случилось пос- ле ухода Матери. Когда Вы говорите о Вашем переживании, об опыте Матери, о послании Шри Ауробиндо, то не многого ли Вы ожидаете от тех, кто слушает Вас? Не слишком ли сурово Вы о них судите? Сурово? О, нет! Если есть нечто, чем я не могу быть... быть суро- вым? Какой в этом смысл? Я достаточно натерпелся, когда был ребенком. Быть суровым -- значит, не понимать. Чем больше понимаешь, тем больше любишь -- тем больше любишь. Где слабость? Где неспособность? Где неверное действие, ошибка? Этих вещей я не понимаю. Я не понимаю их. Единственная вещь, которую... с которой я действительно могу быть достаточно суров, которую я в самом деле не могу переварить, это мошен- ничество, подделка. Это я не приемлю. Товарницки: Думаю, что мне следует поставить вопрос по-другому. Я имею в виду: Сатпрем означает "Тот, Кто По-Настоящему Любит." Да. Товарницки: Это имя дала Вам Мать. Да. Товарницки: Но как можно всегда по-настоящему любить? Я почти склонен сказать, что это вопрос "степени нагрева". Что означает любить? Что означает понимать? Это означает быть ВНУТРИ... вещей, существ; это означает восприятие того, чем они являются. Это значит чувствовать, через ту или иную маску, сердце, которое находится там -- доброе сердце. Человеческие существа имеют доброе сердце. Они не знают этого, в самом деле. Не знаю, но из ста людей, которых я могу встретить, у девяноста де- вяти доброе сердце; они забыли ребенка, которым были, но они остались тем ребенком в своем сердце -- ребенком, смотрящим на солнце и улыбаю- щимся Бог весть чему. Можно коснуться этого за всеми масками. Вот что я чувствую, с чем соприкасаюсь, что я люблю. Я люблю, потому что "живу" с тем. Хотя иногда, некоторые так называемые человеческие существа разна- ряживают сами себя, облачаются в идею, свет, духовность, то и это, тогда как там просто мерзкая, себялюбивая ДРЯНЬ, нечто, что хочет брать -- нечто грабительское. Тогда я суров. Те существа -- действительно те, кто предал свое человечество. Тогда я не побоюсь применить меч. Тогда я безжалостен. Мошенники, вы знаете. И эти мошенники находятся, главным образом (не среди негодяев или изгоев, не среди грешников и увязших в пороке), главным образом, среди тех существ, которые схватили истину, которые оделись во все белое и... показывают великую духовность, тогда как за спиной держат когти и хотят лишь брать. Это... отвратительно. Подделки под Дух, вы знаете -- мошенники. Товарницки: Вы думаете о растущем числе фальшивых гуру... Да, некоторые из них такие. Я думал об ашраме. Но, опять же, даже в этом случае, никогда не знаешь, потому что че- рез этих фальшивых гуру и лживых духовников, через все это жульничество, да, кто-то, возможно, ухватит нечто. Как говорила Мать, иногда цель дос- тигается быстрее через дьявольское, чем через божеское. Если вы искренни -- несмотря на ложных гуру -- сам ложный гуру при- ведет вас в контакт точно с тем, что вам нужно. Тогда вы выходите за пределы этой лжи. Так что даже тех мошенников трудно схватить за руку, потому что ес- ли они все еще вокруг вас, то, может быть, это служит какой-то цели? Каждый встречает нужного ему противника. Поэтому я на самом деле не знаю, в какой... точке, каком месте, на какой линии следует начинать порицать. Я не уверен, что есть что-то, что вообще нужно осуждать. Нельзя делать общих правил, вы понимаете. Если я встречаю жулика, я срываю с него маску... безжалостно. Товарницки: Такое случалось? Да, случалось. Если я жив сегодня, это не мой промах! Но что вы можете сказать... Это все негативные вещи. Они индивиду- альны. Эти вещи нельзя брать за образец. Нужно лишь иметь достаточно не- поддельной любви в своем сердце, чтобы распознать ложь, где бы ее не встретил. И подлинная любовь обладает настоящей мощью. Если ей нужно разрушить, она разрушает. Но это индивидуальный закон; это нельзя брать за какой-то образец. Как Вы уже верно упоминали, в настоящее время Индия производит впе- чатление грандиозной лжи -- чудовищной лжи. И самое чудовищное то, что это облачено в духовность. Старые идолы должны быть разрушены. Мы снова должны обрести ту истину, которой ЯВЛЯЕМСЯ глубоко внутри. Но этой истины, которой мы являемся в глубинах, можно достичь, лишь раз- рушив ложь внутри самого себя. Верно, на взгляд Индия очень испорчена, но, возможно, что это из-за того, что ее идолы слишком стары и закостенелы, и она должна переоткрыть то, чем на самом деле является. В Индии тоже все трещит по швам, как и во всем мире, чтобы обрес- ти... то, что есть на самом деле.  * День Пятый. СВОБОДНАЯ МАТЕРИЯ *  Риши Вед Товарницки: Как выражана сегодня традиционная индийская духовность -- Буддизм, Индуизм? Сатпрем: Что же, это всегда одна и та же вещь. Все они практикуют медитации. Все они отходят от видимости или деятельности, и они пытаются вступить в контакт с иной глубиной сознания. И это все. Это старая исто- рия. Она насчитывает... тысячелетия. Но где решение? Где Индия сегодня, со всеми ее духовными мощностями? Это одна из наиболее испорченных стран мира. Вместо того, чтобы ПРЕТВОРЯТЬ истину, тем способом, каким это делали древние риши, вместо того, чтобы вести эту истину вниз, в тело, они предпочитают отрезать се- бя в милых маленьких медитациях. Так что жизнь продолжает свой необуз- данный круговорот, в то время как эгоистические интересы и машинерия взяли верх над индийской материей -- потому что они пренебрегли матери- ей. И теперь они должны переоткрыть могучую истину за этим панцирем лжи. Товарницки: Можем ли мы сказать, что за пределами Буддизма -- Да. Товарницки: -- источник, из которого черпали Шри Ауробиндо, Мать и Вы сами находится очень близко к учению Вед, к ришам? Ах, может быть только один [источник] (по крайней мере тот, о кото- ром мы знаем)! Риши знали "то". Они знали истину в глубинах материи, то, что они назвали "солнцем во тьме". Атом -- это солнце -- солнце, покрытое великой тьмой. Риши знали это. Но если бы риши пять, шесть, семь тысяч лет назад поистине бы отк- рыли и воплотили тайну, что же, тогда эволюция, человеческая эволюция никогда бы не произошла! Тайна не могла быть раскрыта немногими ришами на их горных вершинах. Она должна быть открыта -- выиграна -- челове- чеством в целом. Опять же, эволюция не является делом немногих избранных. Есть пред- вестники -- риши были предвестниками. В начале опыта, цивилизации или цикла всегда есть те, кто предшест- вует, кто прослеживает кривую всего века, траекторию -- кто предвидит курс и говорит: "Вот что произойдет. Это цель". И после этого весь курс действительно должен быть пройден, видите ли, так что он больше не явля- ется переживанием маленькой группы индивидов, а становится опытом всей расы. В прошлом это было переживание избранной цивилизации. Теперь это даже не вопрос цивилизации. Именно один ЕДИНСТВЕННЫЙ человеческий узел должен претерпеть это переживание. Товарницки: Риши были Ведическими жрецами, жившими до Будды... Да, риши были... воинами, главным образом. Они жили приблизительно семь тысяч лет назад, насколько нам это известно. Это было задолго до Христианства. Буддизм появился за пять веков до возникновения Христианс- тва. Это было и задолго до Упанишад, которые были уже довольно искажен- ной формой Вед -- Упанишады относятся к началу интеллектуального цикла. Веды имели тайну. Они туманно говорили о ней. Они дали некоторые образные намеки. (короткий перерыв) Трудно оценить ту невероятную революцию, которую представляет отк- рытие Шри Ауробиндо и Матери. Вы видите, все обесценено в нашем мире. Вещи стали столь раздутыми -- всевозможные маленькие вещи так раздуты -- что, кажется, что уже нич- то не имеет смысла. Наш маленький мир чрезвычайно обесценен. Это наибо- лее грандиозная девальвация всего. Но, поистине, открытие Шри Ауробиндо и Матери -- это... не было ни- чего более важного со времен появления ПЕРВОЗДАННОЙ ЖИВОЙ МАТЕРИИ. Это изменение в Законе первозданной живой материи. Я не уверен, что люди смогут полностью оценить, что это означает. Лучше вернуться к тому процессу нисхождения в тело. Я хотел бы, чтобы люди действительно ухватили ПРАКТИЧЕСКУЮ тайну, "почему это ВОЗМОЖНО", когда вся биология говорит нам "это невозможно". Вот что говорят биологи: "Последовательность аминокислот раз и нав- сегда определяет, будете ли вы человеческим существом, мышью или жира- фом. Если аминокислоты закручены этим образом, то неизбежно будет мышь; если они закручиваются немного иначе, то это уже будет человеческий про- теин или протеин жирафа". Отсюда нет выхода. Только если вмешается слу- чай, какая-то случайная радиация, которая произведет мутантов. Так что, вообразите, если одно человеческое существо на самом деле найдет "проход", как риши Вед назвали его, выход из этой предсказуемости -- и не в Нирвану, вы понимаете -- выход в материю, которая будет... действительно тем, чем является. Потому что мы не знаем, чем на самом деле является материя. В действительности, если мы рассмотрим человеческое мышление со времен его возникновения -- насколько далеко мы можем заглянуть -- то осознаем, что произошла чудовищная (как бы выразиться?) деградация или "упадок" изначальной истины или первоначального открытия, сделанного ри- шами Вед (дойдем только до них, потому что раньше могли быть другие). Товарницки: Четыре тысячи лет назад? По крайней мере. По меньшей мере, четыре тысячи лет назад. Скорее даже пять, шесть или семь тысяч лет. Потому что долгое-предолгое время, как они говорили, мантры, которые они распевали, повторялись устно -- и как долго это длилось! У нас нет представления. Поистине, если вы возьмете некоторые тексты Риг Веды, действительно являющиеся самыми древними текстами, известными человечеству, то обнару- жите, что эти люди знали тайну, и тайну материи. Я не знаю, у меня есть некоторые тексты Риг Вед, и они... полны света. Они говорят (в Риг Веде): "То, что бессмертно в смертных... уста- новлено внутренне в качестве энергии, вырабатывающей наши божественные мощности." И это: "Давайте победим даже здесь, давайте выиграем эту бит- ву-гонку сотни лидеров". И, опять же, из Атхарва Веды: "Я сын земли, почва моя мать". И это: "Позволь воспеть красоту твою, О Земля, красоту селений и лесов, красоту войн и битв". Люди, произносившие такие слова, определенно не были маленькими со- зерцательными существами. И они высказывали даже более необычные вещи, если мы понимаем их символизм. "Скала" (то, что они называли скалой или горой) является у них символом материи, первозданной земной формации. Вот что они говорят (опять же в Риг Веде): "Наши отцы с помощью слов [или мантр, то есть, вибрации звука, вибрации сознания] разбили сильные и неподатливые места; они разметали горную скалу своим кри- ком. Они проделали в нас путь к Великим Небесам [другими словами, в ма- терии -- не высоко вверху, на медитативных высотах, а В материи]. Они открыли солнце, пребывающее во тьме... Они нашли сокровище небес, спря- танное в тайной пещере, подобно птенцу внутри бесконечной скалы". И они снова говорят: "Содержимое беременного холма [все еще мате- рии, символ материи] подошло ко всевышнему рождению. Тогда они поистине пробудились и увидели все за собой и вокруг себя, тогда они, поистине, схватили экстаз, которым наслаждаются на небесах". И наконец: "Они отк- рыли кладезь меда, сокрытый скалой". Так что это были люди, осведомленные о тайне в материи. Ничего подобного нет ни в Упанишадах, ни в том, что сформировало теперешние индийские традиции, ведь.. нам не следует забывать, что Упа- нишады -- которые пришли спустя две тысячи лет и стали базисом и Еванге- лием всей Индии -- говорят: "Оставь этот мир иллюзии... Брахман это ре- альность; этот мир есть ложь." Вот что говорит Нираламба Упанишада. Так что вы можете видеть упадок, деградацию. Вместо того, чтобы го- ворить о "битве-гонке сотни лидеров", что пропагандировали риши, они закрыли глаза, скрестили ноги -- и искали спасения на небесах. На самом деле я не знаю так уж много о том, что говорили другие мистики, но боль- шинство из них принимало восходящий путь -- вверх и вверх и вверх, и они ушли. Небеса находятся "где-то не здесь", за пределами смерти. Это целая история, целая ДЕГРАДАЦИЯ или утрата человеческой тайны. И это то, что Шри Ауробиндо и Мать открыли снова. Именно поэтому я и говорю, что не было более фантастического откры- тия со времен появления ПЕРВОЙ ЖИВОЙ МАТЕРИИ на земле. Поскольку оно включает в себя ИЗМЕНЕНИЕ самого закона той первой живой материи. Что означает, что вся наша биология РУШИТСЯ перед этим открытием. Разум клеток. В самом деле, я хотел бы попытаться рассказать, КАК это возможно, простыми словами. Фантастическим открытием было то, что сначала открыл Шри Ауробиндо, а затем Мать, потому что Мать продолжала следовать тем путем и переотк- рыла то, что Шри Ауробиндо уже открыл. Они открыли то, что назвали "ра- зумом клеток". И это фантастическое открытие. Позвольте мне попытаться описать этот процесс! Мы все живем довольно далеко от тела, в малой части нашего сущест- ва, которую мы УЖАСАЮЩЕ обрабатывали -- и очень полезно обрабатывали, также -- которая является интеллектуальным разумом. Вы не можете сделать ни одной вещи без того, чтобы она немедленно не была "похищена" мышлени- ем и не уложена на соответствующую полочку. Это в самом деле первый из тех слоев, о которых я раньше упоминал, которые покрывают нас -- которые СКРЫВАЮТ от нас реальность материи. Ведь что же, в самом деле, знают биологи о реальности материи? Они смотрят на нее через микроскоп, но что может поведать им микроскоп? Мо- гут ли они "пережить" клетку через микроскоп? Все, что они делают, это составляют каталог характеристик; они делают образ клетки -- но чем? Что смотрит через микроскоп? Это их РАЗУМ взирает через микроскоп и делает образ, проекцию собственного ментального представления о клетке. Так что, сначала интеллектуальный разум должен успокоиться. Тогда мы открываем второй ментальный слой, являющийся эмоциональным разумом -- все страсти, эмоции и все такое -- который составляет доволь- но значительное покрытие. И он находится еще глубже. Потому что по мере того, как очищается один слой, следующий автоматически попадает в поле зрения. Для нашего обычного сознания все это является некоторой неразличимой смесью. Страс- ти принимаются на службу интеллектуальным видимостям; интеллект обычно покрыт всевозможными желаниями; это полная каша. Люди говорят о своих "мыслях", своих "чувствах", ничто во всем этом ни четко разграничено, ни чисто -- это грандиозная смесь. И так, проходя через интеллектуальный слой, упираешься в "чистый" эмоциональный разум: все чувства и эмоции, все то, что затуманивает и окрашивает наше восприятие тела -- все наши настроения вмешиваются и ОК- РАШИВАЮТ реальность того, чем мы могли бы быть. Поэтому надо пройти и через этот слой. Иными словами, все эти чувства должны быть успокоены; те эмоции должны быть нейтрализованы или "очищены". И это настоящая бит- ва. Это, в самом деле, как выражались риши, "битва-гонка сотни лидеров", потому что вы устраняете одно, и сразу же за ним появляется другое. Затем, еще глубже, когда успокоен тот слой эмоционального разума, мы обнаруживаем сенсорный разум [sensory mind]. И все это имеет свой особый язык; это малейшая вибрация, но, тем не менее, она выражает себя на особом языке. Здесь мы наталкиваемся на все обычные ощущения, которые образуют саму ткань нашего существа. И если мы пойдем к самому дну этих ощущений, то обнаружим то, что Шри Ауробиндо и Мать назвали "физический разум". Этот разум поистине подобен ПЕРВИЧНОМУ разуму материи. Можно ска- зать, что это некая неослабная память, нескончаемо воспроизводящая любую привычку, которую она обрела. Если этот разум сталкивается с чем-то, он будет помнить это и пятьдесят лет спустя. Если эта память говорит: "Это станет болезнью, которая будет длится от 3 до 6 месяцев", то это сразу же как бы запечатлевается в клетках, и вы ДОЛЖНЫ болеть 3 месяца, вы ДОЛЖНЫ болеть 6 месяцев -- вы ДОЛЖНЫ. И если она говорит: "Прими такое и такое лекарство, и ты выздоровеешь", то клетки послушно отвечают: "О, очень хорошо, я приму это лекарство и выздоровлю". Это некий гипноз. И именно здесь мы начинаем соприкасаться -- где начали соприкасать- ся Мать и Шри Ауробиндо -- с тайной. Тайна заключается в том, что эта первичная материя -- те клетки -- слишком благожелательны -- ГЛУПО БЛА- ГОЖЕЛАТЕЛЬНЫ, как обычно говорит Мать. Для них нет "законов", есть толь- ко гипноз и страх. Другими словами, все, что ни запечатлевается в этой первичной клетке, будет нескончаемо повторяться, с неизменной доброй во- лей. И, конечно же, первыми впечатываются страх, агрессия. Есть тот внешний пожирающий мир, эта кишащая, угрожающая жизнь -- жизнь - это ка- таклизм для первой живой материи. Она попадает в катаклизм, который вы- зывает в ней страх. Следовательно, в клетке глубоко укоренилось страст- ное желание того, чтобы исчезли страх и страдание. Иными словами, где-то глубоко в материи существует зов смерти. Товарницки: и аквариум сформирован. Да, он сформирован. В действительности, можно было бы сказать, что существует последо- вательность аквариумов. Флагеллант взрастил свои маленькие флагеллант- ские привычки; рыба взрастила свои маленькие рыбьи привычки, потому что была в таком-то и таком-то окружении; и птица также взрастила свои птичьи привычки, потому что была в другом окружении. Каждый вид СПЛЕЛ определенные привычки. И биолог очень хорошо это объясняет: "Происшедшее есть результат того, что аминокислоты закручены таким вот образом". Но это НЕ ВЕРНО. Фантастическое открытие состоит в том, что нет физических "зако- нов". Есть физические ПРИВЫЧКИ, определенные некоторым окружением. И эти привычки, эти "глупые благожелания" могут быть повернуты так, КАК МЫ ТОГО ПОЖЕЛАЕМ. Хотя, конечно, не в нашей голове можем мы изменить привычки материи -- если мы хотим изменить привычки материи, то должны соприкоснуться с ней! На самом деле мы НИКОГДА не соприкасаемся с мате- рией. Мы соприкасаемся лишь с нашим разумом, нашими чувствами, страстями и привычками. Как могли бы мы соприкоснуться с клеткой? Сначала нужно пройти через все те слои. Но это и есть суть вопроса, фантастическое открытие: можно отпеча- тать ЛЮБУЮ привычку в клетке. Вместо тех "катастрофических" привычек... Например, если происходит хоть маленькое несчастье, то клетка паникует и начинает сплетать один слой поверх другого, и затем еще один слой и еще, а в результате -- опу- холь. Потому что поначалу была маленькая проблема, и клетка сказала: "Хорошо, как обычно, я должна нарастить один слой, затем другой, поверх него -- третий...". Она создала опухоль. Произошел маленький несчастный случай и, по глупости, он подпал под привычку: один слой за другим. Это просто привычка. Но пройдя через этот слой физического разума с его страхом, мрачны- ми предчувствиями и... всеми мельчайшими привычками, постоянно вплетае- мыми в нас -- "О, должно быть, это рак", "О, возможно, это смерть", "О, должно быть..." (все это микроскопическое, но, тем не менее, запечатле- но) -- если мы сможем пройти через этот слой, то откроем то, что Мать и Шри Ауробиндо назвали "клеточный разум". То есть, это клеточное созна- ние, которое может подчиняться ДРУГОМУ ТИПУ стимула. Товарницки: другой программе. Да, другой программе. Вместо смертной и катастрофической программы этот клеточный разум может подчиниться солнечной вибрации, вибрации радости, вибрации любви. Вместо того, чтобы плести смерть, он может плести нечто иное. И без... какого-либо экстраординарного усилия силы с нашей стороны -- просто избавившись ото всех этих слоев привычек, покрывающих его. Нет "законов"! Нет "смерти"! Только мы ХОТИМ законы, только мы ХОТИ смерть. Но эта клетка сама по себе не хочет ничего. Она хочет то, чего мы хотим! Таким образом, возможна невероятная свобода, если мы сможем, так сказать, установить сообщение с клеткой. Вместо того, чтобы вселять в нее те катастрофические привычки, мы вселим в нее привычку радости, пространства, широты. Именно это Мать и Шри Ауробиндо назвали "разумом клетки". Это поис- тине подобно разуму ребенка. Мы можем привить клетке СОВЕРШЕННО ДРУГУЮ жизнь, совершенно... другой способ бытия. В масштабах эволюции на это может потребоваться очень длительное время, но в тот момент, когда центральная воля клетки откроется нечто иному, человек может быть преобразован... по желанию. (молчание) В действительности, Шри Ауробиндо почти ничего не сказал об этой тайне. Потому что, очевидно, говорить о ней довольно бессмысленно; надо пережить это. Однако, есть отрывок, где раскрывается тайна, где она вы- носится на свет. И это здесь. Я думаю, что он сказал это в письме: "И есть также темный разум тела, самих клеток, молекул, корпускул. Гекель, немецкий материалист, говорит где-то о воле в атоме, и современ- ная наука [здесь Шри Ауробиндо ссылается на Гейзенберга], имеющая дело с невычислимой индивидуальной вариацией в движении электронов, близко под- ходит к восприятию того, что это не образ, а тень, наброшенная на тайную реальность. Этот телесный разум очень реально ощутим; вследствие его темноты и механической привязанности к прошлым движениям и легкого заб- вения и отвержения нового, мы обнаруживаем в нем одно из главных пре- пятствий к допущению Силы сверхразума [т.е., следующей стадии, следующей энергии] и к трансформации функционирования тела. С другой стороны, бу- дучи эффективно преобразованным, он станет одним из наиболее драгоценных инструментов для стабилизации супраментального Света и Силы в материаль- ной Природе." Вот что сказал Шри Ауробиндо. Под "стабилизацией" он подразумевал установление новой мощи вибра- ции или бытия в материи. Естественно, изрядное число ученых людей сочтут невозможной такую телесную трансформацию, такое изменение программы, заложенной в материи. Но они забывают одну вещь, ту, что эволюция есть нечто ВЕЧНО ере- тичное. Нет ничего менее ортодоксального, чем эволюция! Она тратила свое время на то, чтобы РАЗБРАСЫВАТЬ невозможности -- то, что было невозможно для рыбы, стало возможным позднее, тем не менее. И со своим чудесным юмором Шри Ауробиндо представляет логика, гля- дящего на вещи в начале эволюции, смотрящего на материю... И вот что он говорит о том логике: "Когда была одна лишь материя и не было жизни, если бы ему сказали, что вскоре на земле появится жизнь, воплощенная в материи, то он бы воскликнул 'Что?! Это невозможно, это не может быть сделано. Что? Эта масса электронов, газов, химических элементов, эта масса грязи и воды и камней и инертных металлов -- как может в этом возникнуть жизнь? Будет ли металл ходить?'. Откажутся ли клетки от своей старой программы? Это вызов, брошенный Матерью и Шри Ауробиндо. Это поистине вопрос нашего времени. Это более не философский вопрос, не старая история одной цивилиза- ции, сменяющей другую... Это действительно революция, которая должна быть совершена В мате- рии. Мантра Товарницки: А как насчет читателей, тех, кто читает эти строчки и кто никогда не был в Индии, не читал Шри Ауробиндо и не встречался с Матерью -- что могут они сделать, если их интересует этот путь? Действительно, они МОГУТ сознательно что-то делать. Хотя мы также должны всегда осознавать, что процесс ИДЕТ САМ ПО СЕБЕ, хотим мы этого или нет. Вот что также важно знать. То есть, сознают ли это люди или нет, нравится им это или нет, но весь человеческий вид находится на стадии движения к другой эволюционной стадии. И это то, что бомбардирует каждое человеческое сознание, каждую нацию, каждую группу -- везде. Все рушится, рушится, рушится. НО есть люди, которые не только хотят понять вещи, но и придать своей жизни настоящее значение, и которые могут позаботиться о том, что- бы "принять участие" в этой грандиозной революции, которая может проис- ходить... которая ДОЛЖНА происходить ПОВСЮДУ. Эволюция -- это не "индусское", вы знаете. Она должна идти своим чередом, этот процесс должен происходить ВЕЗДЕ, сознательно. Не только когда живешь в особых условиях, но и в повседневной жизни. И именно здесь может быть сделана столь простая вещь, очень прос- тая! Что мы делаем, когда гуляем по улице? Что мы делаем, когда едем на эскалаторе? Когда мы спускаемся или поднимаемся по ступенькам? Что про- исходит тогда, в этой человеческой голове? То, что происходит, это глупое, назойливое жужжание, все твердящее и повторяющее "Я должен сделать это", "Я не должен делать то" и "Может быть, случится это" и "Возможно, это не произойдет...". Это УЖАСНАЯ ру- тина, которой мы дышим совершенно естественно, но которая совершенно ужасна -- машина, взбалтывающая то одну вещь, то другую, десять тысяч вещей. Да, именно здесь можно попытаться ПОЙМАТЬ тайну. Именно здесь мы можем начать работать. Потому что все так называемые бесполезные, сует- ливые моменты, когда мы ходим по улицам, едем на эскалаторе или взбира- емся по лестнице, должны перестать быть такими и наполниться солнечной, светлой, радостной вибрацией. И вот где Индия может помочь. Именно там Мать нашла практический способ: она использовала мантру. Что такое мантра? Это звук. Все имеет звук. Я уверен, что ученые смогли бы обнаружить даже зву- чание скалы. Все имеет вибрацию. Дерево имеет вибрацию. Всякая вещь имеет вибра- цию, которая внутренне присуща ее природе. Огонь имеет вибрацию. Если мы взглянем в человеческую область, то увидим, что радость обладает опреде- ленным вибрационным качеством, а гнев -- другим. Каждый может почувство- вать разницу в вибрации (даже без слов) между состоянием радости и сос- тоянием боли или состоянием гнева. И можно даже почувствовать (даже без слов) разницу в вибрации между человеком, находящимся в состоянии иск- ренности, и человеком, наполненном желаниями. Их вибрационное "окруже- ние" не одинаково. И в Индии Мать и Шри Ауробиндо нашли науку об этих звуках или виб- рациях. Если вы знаете какой-то звук, то можете воспроизвести его. Испустить какой-либо звук -- это некоторым образом создать или воспроизвести его. Так, у индийцев есть целая наука, которая позволяет им, через звук, воспроизводить состояние радости или вибрации радости или вибрации люб- ви. Они также использовали эту науку для ужасных, магических целей; что- бы нанести кому-то вред, вызвать несчастный случай, посылать всевозмож- ные разрушительные или отрицательные вибрации. Но... есть и звуки радости, света, истины, любви -- они также су- ществуют. И именно этим является мантра. Так что ничего не может быть проще: мантра -- это один, два или три звука, которые поначалу можно повторять в разуме. Вместо того, чтобы позволять себе быть захваченным всей этой болезненной суетой -- она да- вит на виски, вы знаете; наша жизнь постоянно подвергается нападению, и мы не только "взбалтываем" все те малейшие катастрофические и поражен- ческие идеи, но и действительно "притягиваем" катастрофы и заболевания -- наши мысли притягивают их как магнит. А что если вместо того, чтобы притягивать все те катастрофы, мы всякий раз брали бы себя в руки и "притягивали" вибрацию радости, скажем, или доброго бытия?... Так мы можем практиковаться в повторении мантры из нескольких зву- ков, когда мы поднимаемся по ступенькам или гуляем по улице -- ее можно повторять в любой момент. И поскольку материя в самом деле очень склонна повторять всегда одно и то же, то мы можем начать, поначалу в разуме, "ЗАМЕШИВАТЬ" другой заведенный порядок. Таким образом, наш интеллекту- альный разум, совершенно глупый по своей субстанции, по своему основа- нию, начнет повторять мантру тем способом, которым он обычно повторяет свои "я не запер дверь", "я забыл свой галстук" и "я опаздываю на прием" -- вместо этого он будет повторять мантру. Тогда мы осознаем, каким чудом является материя! В ней можно запе- чатлеть все, что угодно; вместо того, чтобы повторять свои глупости, она с тем же успехом может повторять радость и красоту. Затем этот звук, эта вибрация постепенно уходит все глубже и глубже в материю. Из интеллектуального разума эта вибрация идет в сердце, затем еще глубже.. и наконец она наполняет все тело. Это как если бы твое су- щество -- твое тело -- постепенно обретало бы другую плотность. Как если бы ты наполнялся другой вибрацией. И все старые привычки... постепенно теряют свою опору. Мы не борем- ся с ними, потому что эта битва была бы бесконечной -- выкиньте скверную мысль или скверную идею, и через полминуты она вернется к вам назад. Тогда как, как только мы подхватили верную вибрацию -- которая подобна вибрации простора, радости, подобно пузырению моря, искристости волны, накатывающей на берег -- материя очень рада начать "крутить" эту вибра- цию. И в конце концов она делает это автоматически. И... (по меньшей ме- ре, это переживают некоторые люди) даже во время сна мы схватываем себя (я схватывал себя; это может случиться и с другими), мое тело схватывает себя, повторяя мантру. Так мы понимаем, как так называемый закон смерти, закон несчастного случая -- все эти законы -- РАСТВОРЯЮТСЯ этой вибрацией. Ведь у них нет "сокровенного" существования в клетках. Клетка повторяет ВСЕ, ЧТО МЫ ХО- ТИМ. И именно мы притягиваем себе свои болезни, несчастные случаи, смерть, упадок, увядание, просто по привычке, через наше ощущение неиз- бежного, возможного, невозможного и т.д. И, наконец, совершенной другой вид вибрации начинает (как бы выра- зиться?) "пульсировать" в этой материи. И это можно сделать, гуляя по улице -- лично я делал это при любых обстоятельствах, в наиболее баналь- ных, как и в самых невозможных местах, казавшихся удушающими, в... я де- лал это ПОВСЮДУ. Уход Матери Товарницки: Но до сих пор, насколько нам известно, никто не превзо- шел смерть. Умерла и сама Мать, которая боролась со смертью тем же образом, что и Шри Ауробиндо. Так что же произошло? Прежде всего, я не уверен, что единственное человеческое существо может, индивидуально, РАДИ СЕБЯ, превзойти закон смерти. Один особый ин- дивид не играет никакой роли. Совсем никакой. Должно подключиться созна- ние всей земли в ее вечности. Да