Прежде чем перейти непосредственно к изложению событий, имевших место быть в 213й год Четвёртой Эпохи в правление Государя Аранэля и коснувшихся как меня лично, так и Гондора в целом, необходимо сказать несколько слов об их скромном летописце. Бэор, сын Халога, 28 лет, новый сенешаль Дол Амрота. Имею честь принадлежать к древнему нумэнорскому роду рыцарей и сенешалей на службе лордов Дол Амрота. Я был воспитан воином в духе лучших представлений о верности, благородстве, чести и доблести. В тот год мои идеалы подверглись суровому испытанию. Возможно даже самому суровому, которое только может быть - испытанию тьмой. Но ни смотря на боль утраты я выдержал:

       В своё последнее плавание отец мой Халог отправился в качестве главы отряда военного сопровождения на корабле, плывшем на юг. Но, увы, не суждено было этому судну вернуться в родную гавань - по пути оно столкнулось с чёрными парусами: Не выжил никто. Я не знал, что могу так ненавидеть, пираты отняли у меня последнего действительно родного человека (мать умерла ещё раньше, а братьев и сестёр у меня нет). Мною овладела жажда мести, и я поклялся, что не буду знать покоя, пока не найду убийц. Скорбь переполняла меня: За сим начинаю эту печальную повесть.

       Весной мною всё ещё владело смятение чувств. Здесь право же слишком много всего. Гибель любимого отца и остро с этим связанное ощущение одиночества. Ненависть ко всем без исключения морэдайн, которых считал виновными в его гибели. Жажда мести этим неизвестным пиратам. Проснувшийся недавно непокой, странные сны, смутные предчувствия и, конечно же, любовь: Как потом выяснилось, тем прекрасным видением, которое явилось мне у врат Гондора в Новый Год, была законная наследница трона одного из королевств Харада - Саур-та-ханы - принцесса Ильх, отмеченная, как и все властители того края, золотой прядь. Мне никогда не забыть её, но всё это потом:

       Как сейчас помню празднества, посвящённые встрече Нового Года у нас, в Дол Амроте. Мы все мило друг другу улыбались, пили вино, но почти у каждого из нас на душе был свой камень, что создавало гнетущую, совсем не праздничную атмосферу.

       Задолго до того, когда король благословлял лордов, мне показалась странной его непонятная печаль. По пути из столицы домой я просил у князя разрешения отбыть в Умбар по одному личному делу. Князь, как оказалось, прекрасно знал, что меня тревожит и сказал, что пока нет, ибо я слишком горяч и ослеплён горем, чтобы судить обо всём здраво. Он был прав. Он знал моего отца и знает меня - тогда ещё могла пролиться кровь, может быть даже моя: (Спешу вас заверить, что даже в тот момент у меня и в мыслях не было совершать самоубийство, подобное малодушие недостойно настоящего воина и рыцаря, коими были все мои предки.)

       Те же праздники, столица. Там я ожидал найти веселье и радость, но встретил то же, что и в Дол Амроте - странное тягостное ощущение, висящее в воздухе. Король был всё также печален. На том же пиру он объявил, что на какое-то время с королевой отправляются к родственникам в Дэйл (почему так неожиданно? что там могло произойти?). Хоть и несколько натянуто, но пир продолжался. Но не пировать и праздновать я приехал в столицу. Моей целью было выяснить местонахождение лорда-наместника Умбара Фалотара, ибо он был хорошим другом моего отца и мог помочь мне найти убийц. Как, благодаря лорду Йарглину, выяснилось, лорд Фалотар Минас Анор не посещал и находится, скорее всего, там, где и должен, то есть в Умбаре. (Мне, к сожалению, в течение этого года так и не удалось побывать в этом прекрасном городе и поговорить с этим без сомнения мудрым и благородным человеком.)

       К слову сказать, именно в Гондоре я начал осознавать, насколько всем удалось уловить дух этого места и времени. Это была настоящая столица, Минас Анор в 4ю эпоху. Именно там я полностью вжился в роль. Я видел короля и имел великую честь сидеть первым по правую руку от королевы. Хотя поначалу я чувствовал себя "конём в гончарной лавке". У нас в Дол Амроте тоже знают вежество и особенно чтят древние традиции, но всё как-то проще. К тому же я забыл сказать, что у врат столицы я впервые встретил её.

       Она была прекрасна как сама Элберет, её глаза сияли как звёзды туманной ночью: Она: Она: Я даже забыл про скорбь, про всё: просто стоял и смотрел на неё, считая мгновения счастья, а она через какое-то время исчезла, как будто её и не было. Я бы отдал всё только за то, чтобы её увидеть ещё раз. Я влюбился: а кто бы мог подумать, ведь всего два месяца назад я не находил себе места от безысходной тоски по любимому отцу. Тогда я понял, что помимо мести смысл в моей жизни всё-таки есть, есть свет.

       Перед тем как покинуть праздник и столицу была та самая чаша, которая почему-то врезалась мне в память. Лорд Галадор, которого я сопровождал в столицу, дал мне отпить первому. "Вдруг отравлено",- сказал он. Мои предчувствия начали сбываться. Затем княжич отправился домой, а я - в Эмин Арнен, так как по слухам там остановился бродячий менестрель, песни которого могли бы мне помочь.

       Эмин Арнен. Меня, одинокого и усталого путника, приняли там со всевозможным гостеприимством, предложив обогреться у огня и занять место за общим столом. Там я действительно встретил этого менестреля. Его звали Фрисс, и он уже почти собрался уходить, когда я ступил на камни этой крепости. Было спето много песен и сказано немало слов о справедливости и правосудии, чести и воинском долге, жизни и смерти, любви и ненависти. Мои душевные раны постепенно затягивались, и ко мне возвратилось обычное здравомыслие: "Да, насилием ничего не добьёшься. Оно в состоянии вызвать лишь ответное насилие. Меч - не лучший судья, к тому же ты не можешь драться со всем Умбаром. Справедливости и правосудия нет в лишней крови на твоих руках. Они лежат в ином - в законном возмездии. Отец был воином и я более чем уверен, что он встретил опасность, какой бы она ни была, лицом и погиб, сражаясь, с оружием в руках, как и подобает рыцарю. Убийцы не уйдут безнаказанными, и справедливость восторжествует, но карать их буду не я, а закон". У меня начал созревать план: Менестрель попросил меня сопровождать его на пути в столицу, я согласился и на утро следующего дня мы покинули Эмин Арнен.

       В первый день лета я прибыл в Дол Амрот.

       Летом - осенью разворачивалась основная часть событий этого многострадального года (при том настолько стремительно, что уследить за всем сразу было просто невозможно: от двух трехдневного не праздного пребывания в столице от новостей пухла голова, а за время пути до ближайшего населённого пункта эти новости успевали порядком устареть). Заговор, устроенный столь искусно, что стал даже для многих сведущих неожиданностью, превращение Хальбарада в Хэрумора и захват им города, эпидемия чёрной немочи (которой мне, не знаю - к счастью ли, удалось избежать), бесплодные попытки штурма Цитадели и смерть, собирающая обильную жатву. Было совершено множество ошибок, порою трагичных, но даже тогда мы не теряли главного - эстель, которая воистину вечна.

       Этим летом - осенью мне пришлось многое пережить и я, увы, не могу сказать, что перенёс все удары судьбы, не теряя присутствия духа - были моменты, когда мною овладевало отчаянье, когда всё казалось бессмысленным и бесполезным. Но было время и надежды, и величайшей гордости за то, что Гондор всё ещё значит "каменный" и враг скорее обломит о него себе зубы, нежели приведёт к смирению и покорности. Было время любви, ибо жизнь, несмотря ни на что, продолжалась, и время смерти. Тогда я понял, что такое судьба, рок:

       В начале лета князь Адрахиль вызвал меня к себе и, сказав, что теперь я готов, поручил мне расследование дела о пропаже того самого торгового судна, на котором мой отец был старшим офицером отряда военного сопровождения. В награду мне было обещано восстановить привилегию моего рода на замещение должности сенешаля Дол Амрота. Я был чрезвычайно рад этим обстоятельствам (а особенно возможности свершить правосудие), польщён доверием князя и сразу же взялся за дело. Тем более, что у меня уже были некоторые соображения на этот счёт.

       Я попросил моего хорошего друга капитана Рагнара помочь мне в расследовании, и он любезно согласился, так как тоже был в нём заинтересован. Вскоре мы вместе отправились в столицу.

       Подобного оживления Минас Анор не знал уже довольно долгое время (или может быть я не бываю там достаточно часто?). Буквально всюду с важным видом ходили высокие мужи в долгополых мантиях и говорили о чем-то, безусловно, важном. Порою приходилось быть довольно ловким, чтобы ненароком не раскрыть чьей-то тайны, случайно подслушав секретный разговор.

       В старом городе пуще прежнего шумела старая корчма. Сплетен там было, что воды в заливе Бэльфалас, а самое удивительное то, что самые неправдоподобные из них оказались истиной (да, я говорю о явлении владыки Глорфиндэля), а в самых печальных из них не было ни капли вымысла. Школа Мудрости по-прежнему наставляла своих учеников, но, к сожалению, я так и не смог туда попасть, как того хотел, и заслушать лекцию известного специалиста по эльфам Хальбарада. Цитадель всё также величественно возвышалась над ярусами города: Именно там в это время и происходила основная часть событий, там можно было узнать нечто полезное в моём расследовании в самой достоверной форме. Я надеялся попасть в архив, но чьё-то остроумие сослужило всем плохую службу: Тал Синмар, на мой взгляд, подобного обращения не заслуживает, ведь хоть и по-своему, но он тоже служит Государю и Гондору (и только благодаря лорду Талиону потом выяснилось, что архивы ни чем не могут мне помочь).

       На время пребывания в столице я и капитан Рагнар остановились в небольшой резиденции на одном из верхних ярусов, и проводили время в ожидании аудиенции лорда Финдэгиля прогуливаясь от Цитадели до Корчмы и назад. Но всё-таки больше времени мы проводили на верхнем ярусе, пытаясь, время от времени, опрашивать проходящих мимо сановников. Волей-неволей мы оказались в курсе всех последних событий.

       А вещи происходили печальные, начиная, хотя бы с пропажи принца и обнаружения обгоревшего (принесённого в жертву, судя по всему) тела, удивительно на него похожего (и только сейчас, по прошествии времени я понял, что лично имел возможность спасти принца: Дело в том, что по моим данным, некий купец Гимиль из дома Солуса приторговывает краденным: а значит при соответствующем обращении и, естественно, не бесплатно мог бы помочь мне выйти на своих поставщиков. Но, к сожалению, в Дол Амроте он так и не появился. Как я узнал потом, недавно ему был дан заказ на перевозку трёх человек, одним их которых был похищенный принц:). Резня в деревне на Пэленнорских полях. Несчастная девушка, покончившая с жизнью самоубийством. Странная активность дунлендингов на севере и многое другое.

       Возрождение заговора 138 года вставало во всей своей очевидности. Теперь места отцов и дедов заняли дети и внуки.

       Среди всего того обилия вестей, дошедших до наших ушей в те дни, не было почти ничего, что бы непосредственно касалось нашего расследования. Но и той малости, что дошла до нас, было достаточно, чтобы сделать определённые выводы. Недавно было найдено умбарское судно, на котором не было ни одного живого человека - все были убиты. Затем ещё одно - это было буквально в щепки разбито боем и также пустым. Что ж, если это действительно морэдайн, как я и предполагал ранее, то их поведение весьма странно. От пиратов, конечно же, можно ожидать какой угодно подлости, но морэдайн я никогда не подозревал в подобной несолидарности. Нападать на своих, как кажется мне, должно быть ниже достоинства любого человека, даже пирата. Говорили, что Умбар закрыт, что там точат мечи и вьют верёвки в ожидании поимки этих морских разбойников, дискредитирующих ныне "мирный" (даже само по себе, это слово несовместимо с Умбаром, ибо даже спящую акулу трудно назвать "мирной") Умбар в глазах всего остального Гондора (как потом остроумно заметил один харадец - мореплаватель, если вдруг повесить всех пиратов, то в Умбаре никого больше не останется).

       Я слышал, что лорд Итиллион Пэларгирский давно желает покончить с возродившимся в наших водах пиратством, и поэтому обратился именно к нему. Он, как оказалось, не знал ничего, что бы не было мне уже известно, но милостиво обещал предоставить по необходимости корабль, с целью обследования побережья на предмет пиратских гнёзд и, возможно, кораблестроительных верфей (это обследование было впоследствии проведено и не принесло никаких результатов). Тогда я ещё не знал, что таится под маской внешней дружелюбности. Нет, не знал, но уже тогда чувствовал и догадывался, что нам в ближайшем будущем предстоят серьёзные испытания. Уже тогда я понимал, что скоро Минас Анор, сердце и разум страны, станет самым опасным местом в Гондоре, как бы это прискорбно ни было. За время нашего пребывания в Минас Анор столицу с визитом посетили князь Адрахиль и сын его, княжич - лорд Галадор, который там остался и впоследствии погиб от предательского удара в спину. Мы же с князем по завершению дел отправились в Дол Амрот, где ожидало посольство из Харада.

       Там действительно ожидали послы из ближнего Харада и их делегации был оказан соответствующий высокому рангу приём. Примечательно то, что прибыли они на большом прекрасном корабле, каких я ещё ни разу в жизни не видел. Южане не задержались у нас долго, ибо направлялись они, судя по всему, в столицу, где тогда решался вопрос о престолонаследии.

       Я тщетно вглядывался в их приветливые лица, пытаясь найти одно, единственно дорогое мне лицо, эти глаза: Но напрасны были мои попытки - её там не было, но я верил в свою счастливую судьбу и скоро она действительно подарила мне встречу, о которой я давно мечтал.

       :Я разговорился с одним харадским мореплавателем. В результате продолжительной беседы я узнал для себя много нового. Единственным более или менее активно плавающим государством Харада является Артаханна, откуда собственно и прибыло высокое посольство. Профессия моряка и кораблестроителя там очень уважаема. Кораблестроение само по себе довольно развито, судно, стоявшее в нашей гавани было первым тому подтверждением. Также я узнал, что не так давно харадские моряки нашли пустую умбарскую галеру, на зиму они поставили её в док, а по весне отогнали в Умбар. Я не понял, была ли это та самая галера или может быть ещё одна? И самое главное: харадские корабли также подверглись нападениям пиратов.

       Честно признаться, я стал в тупик. Кто же это может быть? От действий этих загадочных пиратов пострадали все: Гондор, Умбар и Харад. Всюду лишь пострадавшие и не одного обвиняемого. Я решил, что стоит предпринять экспедицию в ближний Харад и поискать ответы на мои вопросы там:

       Путешествие в ближний Харад было долгим, многотрудным и себя, увы, не оправдало (в течение этого года мне пришлось предпринять его ещё дважды: по делам государственным и в поисках мудрости). Столица земли Солнца встретила нас необычайно жаркой погодой и печальными вестями. Один из тамошних старейшин, алхимик Хасан, да продлятся его дни под этим Солнцем, сообщил нам, что незадолго до нашего появления у них объявился один странный тип: высокий, в длинном чёрном плаще, уродливое белое лицо перечёркнуто шрамом. Он назвался Хэрумором (тогда я впервые услышал это имя, будь оно проклято) и предложил харадрим всё своё могущество в обмен на поклонение себе (по словам старейшины, ещё недолго и потребовал бы кровавых человеческих жертв). Мрачного пришельца выпроводили вон.

       Я понял, что зло вошло в мир. С каждым новым днём все мои самые мрачные предчувствия и худшие ожидания обретали всё большую и большую очевидность. Теперь остаётся только ждать и оно себя проявит. Я спрашивал силы, за что нам ниспослано такое наказание, но море и небеса молчали. Что ж, значит мы достойны:

       Кроме того, путешествие наше не принесло никаких результатов. О пиратах никто ничего не знает. На обратном пути мы заехали в Минас Анор. Там уже было известно о воплощении Хэрумора, о его чёрных планах и даже более того: ему понадобилась эльфийская кровь, но не любая, а конкретно девушка, в жилах которой течёт кровь Лютиэн. Я слышал только о двух таких: одна жила, кажется, в Умбаре, а вторая была Мириэль из Дол Амрота, супруга князя нашего Адрахиля. По сему князь приказал мне срочно ехать в Дол Амрот и беречь его дражайшую супругу, не покидая её ни на минуту. Всё то время, что я был в Дол Амроте, было самым счастливым в моей жизни, хоть и длилось недолго.

       В Дол Амроте было необычайно пусто и тихо, в гаванях не стояло ни одного корабля. Это было не просто странно, но настораживало и при всяком подозрительном шуме за спиной (скрип неплотно закрытой ставни, случайный прохожий или резко мелькнувшая тень) заставляло класть руку на эфес меча. Но княгиня, хвала силам, была цела - невредима и пребывала в добром здравии. Я, насколько это было в моих силах, старался тщательно исполнять свои обязанности по охране леди Мириэль и ничто вроде бы не предвещало беды. Пустующий княжеский двор состоял из архивариуса, уныло слонявшегося из угла в угол, торговца Туарэндиля и девушки в красном, лица которой я сперва не разглядел:

       Но неожиданно появилась Алмиэль. Леди Алмиэль, целительница, известная, благодаря своим способностям и знаниям, не только в ланне Бэльфалас, но и далеко за его пределами. И принесла она самые дурные вести - она проклята и всё, что бы она не делала, обращается, в конечном счёте, ко злу. Причина этого кроется в том, что её дед был некромантом и принимал участие в заговоре 138 года. Одно присутствие её способно вызвать у окружающих сильную головную боль, меня это обошло, благодаря древности рода, и другие последствия разной степени тяжести. Изначально я почему-то не придал этому факту должного значения (Наивный глупец! Как я мог не прислушаться к её словам и не понять очевидного?), просто попросив её не подходить к княгине близко и, по возможности, воздерживаться от каких-либо действий.

       Теперь настало время объяснить, почему эти несколько недель в Дол Амроте в ожидании князя (который уже скоро должен был вернуться из экспедиции в Саур-та-ханну, где кому-то была нужна его помощь и участие) были самым счастливым временем в моей жизни. Я был счастлив, потому что любил, как никогда и никого в моей короткой жизни. Судьба наконец-то подарила мне ту встречу, о которой я мечтал каждый день и каждую ночь уже больше полугода. Та девушка в красном платье с золотой оторочкой волею счастливой судьбы оказалась той самой, что в Новый год навсегда похитила моё сердце. Благо княгиня, за что я ей до конца своих лет буду благодарен, была не против наших коротких встреч.

       Имя её было Ильх. Скромная и тихая девушка, не блиставшая к тому же особенной красотой, для меня она была и по прошествии лет остаётся прекраснейшей из когда-либо освещавших мир своим присутствием. Мы много говорили о самых разных вещах. Выяснилось, что она из дальнего Харада и принадлежит к королевскому роду, что её родной дядя - Итра узурпировал власть, свергнув законную династию, что она росла и воспитывалась в храме, в храме Неназываемого. Но не было тьмы в её душе, лишь страх перед дядей-некромантом и перед Ним. Её судьба была стократ тяжелее моей, я был восхищён её мужеством. Мне так хотелось помочь ей, оградить её от этого жестокого мира, но сил признаться в любви я так и не смог в себе найти.

       Однажды мне понадобилось на короткое время отлучиться из Дол Амрота и перед тем как уйти, я попросил Туарэндиля передать ей, что без неё моя жизнь потеряет свой смысл. Вскоре я с князем и Рагнаром вернулись и всё происходившее потом слилось в один долгий день:

       Далее был поход на Саур-та-ханну, который завершился, так и не начавшись. И вот, в Дол Амроте появляется Ривиль, призывая на Минас Анор - зло в лице Хэрумора, как бы это ни было прискорбно, свило себе гнездо в самом сердце города - в Цитадели. Перед тем как уйти, взяв с собою лишь щит и кольчугу, я сказал ей, что вернусь. Она ответила: возвращайся. С тех пор я больше не видел её. Ах если б знать заранее о том, что ждёт нас впереди! Но лишь Единый и могучие валар в силах провидеть будущее, а нам остаётся лишь следовать своей судьбе, с достоинством принимая всё то, что она посылает нам.

       В столице началась эпидемия. Я, как и многие другие жители и гости столицы, не избежал этой участи, но многим повезло несоизмеримо меньше, чем мне - благодаря Хэрумору, впервые за много лет в Минас Анор появилась чёрная немочь. Эти дни в Палатах Врачевания были наполнены стонами и бредом больных и умирающих, но через какое-то время благодаря заботе умелых целителей здоровье, а вместе с ним и рассудок вернулись ко мне.

       Вскоре после того как большая часть больных благополучно исцелилась, поступил приказ больше похожий на просьбу или мольбу, чем на властное повеление - идти в Пэларгир, ибо это единственное место, до которого ещё не добралась эпидемия. Люди крайне неохотно покидали свои дома и постоянно оглядывались на пути. Я тоже шёл, но сердце моё было не на месте: говорили, что Дол Амрот бьётся в агонии, а лекарей не хватает. Радовало одно: как из небытия, возвращая людям последнюю надежду, вернулся принц Арэстэль!

       Но и в Пэларгире я не мог найти себе места. Мне не давали покоя разные мысли: что там сейчас в Дол Амроте? жива ли моя любовь? И поэтому мне было необходимо как можно скорее попасть домой. С этой целью я вызвался гонцом в столицу - передать послание от принца Арлина брату и ещё одно, состоявшее из нескольких фраз на квэнья, для любого власть имущего, в жилах которого течёт эльфийская кровь. Я передал оба послания, но в столице мне пришлось задержаться несколько дольше, чем я ожидал ("Если ты с мечом и служишь Гондору, то стань у ворот и:"). Я был свидетелем и в некоторой степени участником бесплодных попыток изгнания Хэрумора.

       Совершенно случайно я встретил некоего капитана из дома Игнис, который сообщил мне, что корабль пиратов как две капли воды похож на его "Касатку". Это была ложь, и я знал об этом ещё до начала разговора, так как по моим сведениям именно в доме Игнис завелись пираты. Если он всё ещё жив, то пусть не думает, что обманул меня - законное возмездие ожидает его.

       В Дол Амрот я вернулся в конце октября, но было уже поздно:

       Ты хочешь знать, как я ощутил на себе тень?

       Итак, Дол Амрот, наконец-то. Сколько же я здесь не был? Всего лишь месяц или два, пока метался между Гондором и Пэларгиром, а кажется, что я не видел этих стен и улиц целую вечность. К ней, скорее же. Рагнар, друг мой, приветствую тебя! Где же она? Она умерла: Нет!:: Этого не может быть!: Хрустальный свод небес раскололся надо мной и обрушился мне на голову. Всё вдруг потеряло свою цель и смысл, мир стал серым, а жизнь - бессмысленной. Мне захотелось умереть. Я воин и ни один враг не в состоянии заставить меня отступить, но здесь я был бессилен бороться. Почему я не умер от чёрной немочи? Этот мир отнял у меня всё, ничего не оставив взамен (моей первой мыслью было: Гондор!!! Ты отнял у меня всё!!!). Надежда потускнела. Мне осталась лишь боль и тоска.

       И только сейчас я понял: Алмиэль! Проклятье!

       "Будь проклята тьма, пред нами Минас Тирит:"

       Ещё один штурм закончился ничем.

       Врата Минас Анор закрылись, ужас волнами накатывался на город. Наступила зима и это было воистину время Хэрумора.

       :Мне никогда не забыть одну из долгих зимних ночей в гаванях Пэларгира, когда я в присутствии беженцев из столицы, злой волей Хэрумора вынужденных покинуть свой дом (многие из них были знакомы мне), пытался объяснить пэларгирцам сложившуюся ситуацию. Речь моя была о предательстве и измене Итиллиона, о его связи с врагом. Но лишь немногие верили мне, хотя я слышал это своими ушами из уст лорда Пэларгира, когда он говорил о том у врат Гондора, а также приводил свидетельства князя моего Адрахиля и капитана Рагнара. Их слепая преданность и любовь, казалось мне, не ведала пределов, и даже после того как сам Итиллион тонко намекнул им подыскать достаточно прочную ветку на ближайшей сосне, они не утратили этих чувств.

       Особенно жаркий спор разгорелся с капитаном гаваней Пэларгира. Видят силы, не я начал его первым. Его надменное лицо и все оскорбления не возымели на меня никакого действия. Он всё более злился и всё более распускал свой язык, и даже осмелился было вызвать меня на суд чести, но, наткнувшись на мой горящий яростью взгляд, осёкся и сказал, что будет требовать королевского суда. Я же ответил, что действительно так будет лучше, ведь Пэларгиру нужен живой капитан гаваней. Было сказано много слов, но впустую - спор окончился ничем.

       :Позднее я говорил с Итиллионом. Выходило так, что он всего лишь пытался реализовать свои вполне законные претензии на северный престол. А Хэрумор просто оказался рядом в нужную минуту, предложив свои услуги в обмен на что бы вы думали? на все те школы, действующие на территории объединённого королевства. Кстати, злобный дух впоследствии так и не смог его провести. И многое, многое другое. Я понимал это умом, но: но всё равно жаждал мести: хотя бы кому-нибудь. Мести за отца, за потерянную навсегда любовь, за одиночество, за тьму в моей душе:

       И тут мне в голову пришла мысль. Мысль как бы и не моя, но вполне своевременная и объяснимая. Всё то, что я говорил ночью в Пэларгире, в глазах присутствующих жителей и беженцев казалось, должно быть, чистейшей воды цинизмом и клеветой на мудрого и благородного лорда Морадана. Что ж, пусть так и думают. Так будет даже лучше. Я задумал своими руками покарать его за всё, что он совершил, и оказать ему тем самым последнюю услугу одновременно. Смерть была бы для него справедливым наказанием, тем более что он сам так считал, и нисколько не раскаивался в том, что совершил. Он слишком горд и честолюбив для этого, что бы там не говорили жители Пэларгира. Суд, конечно же, освободит его от ответственности, а против королевской воли не пойдёшь: Мне казалось, что идеальным вариантом для него было бы погибнуть в честном поединке от рук человека, равного ему по происхождению (хотя и не ведущему свой род от Кастамира) и благородству.

       Месть, задуманная мною, так и не состоялась, хотя однажды весной я имел для того прекрасную возможность:

Весна

       Возрождение жизни: высвобождение из пут зимы, казавшейся вечной.

       Принц Арэстэль был назначен наследником и явил пример истинно королевского суда, изгнав злобного духа и освободив тело Хальбарада. В тот самый момент меня покинули все тревоги и сомнения, терзавшие в последнее время. Я понял, что теперь действительно свободен, что весна вернулась в этот мир:

       В начале апреля я был назначен новым сенешалем Дол Амрота.

(далее текст неразборчив)

       Я забыл о главном, напомнить всем ещё раз о том, что и так давно известно: ночь сменяется днём, а зима - весной, когда тает, сверкая преломлёнными лучами, лёд и робкое пока ещё Солнце проглядывает сквозь разрывы облаков. Какой бы чёрной и вечной не казалась та тень, омрачившая наши сердца и души, возрождение наступит обязательно, так как всякое проклятие будет преодолено. Главное - верить в это. Я изменился. Насколько - покажет время, но не думаю, что в худшую сторону. Более того, я уверен, что ни для кого из нас это время не прошло бесследно. Возрождение заговора дало нам возможность понять, осознать, что мы теряем нечто важное. Живём и не замечаем этого. Теперь каждый восполнит этот пробел тем самым сокровенным смыслом, что идёт из глубины сердца. И да осияет Звезда Надежда пути наши.

Бэор, сын Халога

26 гваэрона 216 года
Дол Амрот




Верстка - Раиса

Взято с официального сайта игры