Отчет об игре "Падение Минас-Тирит".

Пролог

Вот и прошла первая игра в этом сезоне. Еще на полигоне я поняла, что хочу написать отчет. Удивительно, подумала я, ведь прежде подобного рода мысли не только никогда не лезли в голову, но мало того, даже когда звучали настойчивые просьбы сделать это, я отказывалась, мотивируя нежелание тем, что игра прошла, след в душе оставила, а бумага все равно не передаст всю гамму ощущений как ни старайся. Странно, что в этот раз все наоборот. Нет, я не перестала считать, что из отчета будет сложно достоверно понять, как все происходило тому, кто не играл, ведь вся гамма переживаний с конкретной игры знакома лишь ее игрокам, да и у каждого из них она личная и неповторимая. Но все-таки я знаю зачем пишу - эта попытка является жестом искренней признательности, благодарности и уважения по отношению к тем, с кем довелось играть бок о бок как в своем, так и в противодействующем лагере. А если вдруг будет интересно кому-то еще - тоже неплохо, я постараюсь не писать длинно и нудно.
Немного о структуре отчета: вся предыгровая история записана от имени Ину, вся игровая часть - от имени кано Илиндо, которого мне довелось играть. Это попытка некоего художественного изложения, рассказ дается кусками хроник, потому как одна игровая ночь вобрала в себя довольно продолжительный отрезок времени.
В заключение предисловия хочу сказать большое спасибо всем участникам этого действа, всем игровым партнерам, с которыми было как самое тесное общение в течение всей игры, так и отдельные, но незабываемые ее эпизоды. Начну с "противников", ибо игра светлых персонажей вспыхивает яркими красками во многом их стараниями:
Темный лагерь:
Анжела (Гортхауэр)
Кира Сакуйя (майя Морисурэ)
Хамул (Ильсарингвэ)
Сфат (орк Сфат)
Грахор (орк Тарг)
Кайса (Морхайт)
все остальные многочисленные темные
Минас-Тирит: все военное и мирное население крепости, вся команда.
Отдельное и самое огромное спасибо тем, с кем мы бок о бок прошли всю игру, примите мое сердце в ладонях, искреннюю любовь и восхищение, без вас кано Илиндо был бы никем:
Мой лорд и друг Артаресто (Фирнвен)
Вестовой Лехтэнаро (Вардвендэ)
Кано Гвиндор (Джеффри)
Моя дружина: Ломелассэ (пан Анджей)
Алдор (Румата)
Форвэ (Алдамар)
Моя семья: Асэа (Ася)
Линтанаро (Ника)
Отдельное спасибо Кенасу и его брату. Я в восхищении от вас, ребята. Вы сильно оживили и разнообразили игру, ваши боевые навыки были выше всяких похвал.
Тас, тебя благодарю за ввод в правила обязательного наличия для боевого персонажа шлема. Кенас, тебя еще раз за шлем, одолженный мне и ростовой щит, которым кано Илиндо воспользовался без твоего разрешения. Если бы на моей голове не было шлема, ее разбили бы 8 раз. Не обошлось, впрочем, и без недоработок и косяков, но когда их не бывает. О них я писать тут не стану, это будет отдельный технический отчет, направленный Главмастеру.
В целом игру считаю удавшейся, несмотря не то, что не реализовались некоторые игровые задумки, зато были спонтанные моменты, которые стоили всех этих задумок.
Самым же положительным достижением считаю дух и атмосферу команды, которая возникла среди отчасти не сыгранных и незнакомых до игры людей. На этом предисловие заканчиваю. Перехожу к описанию событий. Добавить к этому хочется только одно - я очень плохо запоминаю кто и что говорил на игре, иногда хронология событий так же вылетает из головы. Мои постигровые ощущения - это общий дух и общее чувство от игры, без дробления на моменты. Поэтому извиняюсь, но деталей и подробностей в данном отчете будет достаточно мало. Это видимо связано с вролингом и деролингом, - после первого я несколько ухожу от себя реальной, изменяется состояние сознания, после второго я возвращаюсь к себе, но сыгранная или точнее прожитая роль, во многом остается именно в этом измененном сознании. (Поэтому, Рая, Туилиндо и остальные, кто будет играть со мной на ЗБВ, если захотите чтобы что-то попало в отчеты, запоминайте весь треп сами, я гарантирую, что я дословно помнить о чем говорил мой персонаж не буду ничего J, к тому же Илиндо - личность неименованная и непрописанная, он создан мною, что дает мне право писать от его имени хоть художественно, хоть как угодно, после августа же я точно не стану писать отчет от имени своего персонажа, потому как права на это не имею).

Часть первая. Начало┘
Изначально, чтобы поехать на игру я заявила начальству, что увольняюсь, причем без объяснения реальных причин, поскольку на работе мои цивильные коллеги и начальство даже и предположить не могут, какие же черти в этом омуте водятся. На тот момент мне думалось, что в ответ услышу, что угодно, но меня попросили остаться и сказали, что отпустят. Это стало хорошим началом. Потом, когда дело дошло до покупки билетов, я три раза безуспешно таскалась в кассы, взирала на очередь, от чего становилось тоскливо и безумно жалко тех двух-трех часов, которые надо отстоять. Да, в августе билеты явно надо заказывать минимум за месяц. Купила я их раз на четвертый, придя к самому открытию касс.
В Москве я была 26-го с утра, через час приезжал Грахор, я встретила его на Рижском вокзале, потом мы отвезли вещи в камеру хранения на Павелецкий и стали искать место, где можно неспешно и со вкусом схарчить запасы еды, что остались с поезда. Надо сказать, что в районе Павелецкого вокзала это было не так просто, потому как хотелось не сесть на лавке у всех на виду в ближайшем сквере, а поесть хоть в сколько-то укрытом от чужих глаз месте. Наконец мы нашли скамейку в садике какой-то медчасти, забрались туда, разложили на ней хавчик и неспешно, за приколами и болтовней поели. Во дворе нарезал круги ворон, после нашего ухода он однозначно залез в мусорный бак и растащил по садику все кости, что нашел, мы же после завтрака разъехались по своим делам - я к Раисе, Грах к Анжеле. Договорились встретиться вечером у камер хранения. В Саратов уезжали на Махачкалинском поезде. Доехали нормально, я пол дороги спала, вот только попутчик нам достался не в меру любопытный и навязчивый, мы пожалели, что поменялись раньше времени с другим тихим и спокойным дядечкой. В Саратов прибыли 27-го чуть позже 10 утра, встречала нас практически вся саратовская часть команды. От вокзала загрузились в маршрутку всей толпой и со всеми вещами и поехали к Тас. Потом часть народа рассосалась, остальные поехали с нами на Сенной рынок за стройматериалами и инструментом. Все, что купили, привезли обратно к Тас, на полигон в этот день было решено не ехать по причине выходного дня и высоких цен на перевозки, нанять машину завтра было гораздо дешевле. Ночевали у Тас. Вечером пришли Хэлка, Потаня, пан Анджей. Все собрались на кухне и пели под гитару. На следующее утро заказали "газельку" и поехали на полигон. Подъезд до места был достаточно удобен, и шофер высадил нас у самой кромки леса. Сложили на земле вещи, слили у шофера из бака купленный на факела и для бензопилы бензин, все оставили в куче и пошли искать место под игровой лагерь. Потом Анжела с Грахором переносили вещи, а я отправилась за водой. Единственный источник воды на полигоне был значительно дальше, чем сначала думалось - километрах в 2,5-3 в один конец от места лагеря. Но дорога тем не менее не казалась мне слишком длинной, особенно туда, - доставляло удовольствие просто идти по полю и затем по тропе вдоль оврага, где не было ни одной живой души после шумной суеты города. Пока мы были втроем-вчетвером, хватало похода один раз в день, затем по мере прибытия народа количество ходок увеличилось сначала до двух, потом до трех. Придя на ручей, я как-то выпала из времени и малость задержалась, - приятное место, время там летит незаметно. В общем когда я вернулась, Грах уже отправился на поиски, думая что я потерялась. (Он видимо не знал, что эльфы не теряются J))). Затем мы понемногу обустроились, и к назначенному времени вышли встречать бензопилу, которой, впрочем, не было ни в этот день, ни на следующий. Пробовали пилить лес тем, что есть. Но дубы вообще-то плохо разведенной, тупой и полубеззубой ножовкой не пилятся J. Анжела нашла место под темный лагерь и с Грахом напару начала там обустройство игровой территории. Я понемногу возилась в Минас-Тирите. 30-го заехал Хамул, мы копали ямы, пилили бревна. Вечером нас стало еще больше - приехали Тас, Вардвендэ, Сфат и еще пара человек, у них по пути сломался автобус, и в лесу они появились уже в сумерках, мы услышали крики, стали кричать сами, и так встретились. Затем 1-го прибыло уже много народа, в том числе Джеффри с Кариссимой, Румата, пан Анджей. Когда приехала Тас, стало доподлинно известно, что бензопилы не будет. Но к тому времени стройотряд мог что-то сообразить и без нее. Будущие дружинники и защитники Минас-Тирита единой командой и общими усилиями на голом энтузиазме и при минимуме инструмента спланировали и отстроили свою крепость. У нас появились ворота и штурмовая стена. С обратной стороны сделали приступку для лучников.
Мне думается (судя по моим собственным ощущениям), что сил это отняло у всех немало, однако никто не жаловался, и мне кажется, что дружина не только как боевая единица, но как нечто цельное, понимающее друг друга и сплоченное родилась именно на этом строяке, на возведении тех стен, которые мы защищали потом. Поправьте меня, если я не права. Ребята, не устану восхищаться вами и говорить спасибо. На самом деле там родилась не только дружина, поскольку походы за водой, готовка пищи, выкапывание ям под костры, дежурства по встрече приезжающих - это дела, которые были важны для всех нас не менее, а то и поболее самого строяка.
Тас, Вардвэндэ, Алдамар, Кариссима, вы были воистину самоотверженны, неутомимы, заботливы, вы были опорой быта лагеря, он держался на ваших плечах.
Ребята из темного блока, вы тоже работали не покладая рук, простите, что не упоминаю всех поименно, просто я не участвовала в строяке в вашем игровом лагере и не знаю как все происходило, в своих отчетах вы сами напишите все гораздо лучше меня.
Скажу, что я очень радовалась, когда уже к вечеру 2-го заехала еще масса народа, и количество не доехавших по тем или иным причинам участников стало минимальным.
Когда была готова крепость, я стала пристреливать со стен свой лук, затем туда с этим же занятием собрались все лучники. До начала оставалось около часа времени, пора было заниматься допуском оружия. Я как ответственный за луки на этой игре вышла за стену и сказала выпустить в меня из каждого лука по стреле. Ощущения остались интересными - как мне показалось, стрелять в человека без доспеха можно было только из одного лука. Я еще усомнилась сначала, подумала, что необоснованно хочу наехать на народ, и попросила Тас повторить эксперимент. Ее мнение полностью совпало с моим. Уже потом дома я посмотрела на свою спину. Нет, синяков там не было - одна стрела просто рассекла кожу, и оставила внутренний ушиб мышцы. А вообще на этой игре родилась одна интересная идея по допуску оружия - допускать не конкретно какой-то меч, а владельца с тем мечом, которым он собирается пользоваться, чтобы он показал допускающему меру владения оружием. На мой взгляд идея правильная.
Спустя еще какое-то время состоялся игровой парад. Начинались сумерки.

Часть вторая. Минас-Тирит.

Круг. Получаю кубок из рук Ородрета, слышу свой голос┘
┘Я, Илиндо, начальник дружины Минас-Тирит, родился в Валиноре, ровесник лорда Айканаро. Со своим будущим лордом познакомился еще в земле Амана, во дни когда были живы Древа. Нас связали узы дружбы, в исход я ушел, следуя этим узам, чтобы разделить с другом все тяготы пути. Позднее дал лорду Артаресто воинскую присягу, стал во главе создающейся дружины, с того времени ни разу не отлучался надолго от своего лорда, всюду сопровождал его, его судьба была моей судьбой┘
Делаю глоток.
┘Я - Илиндо┘

***

Два года осады, два года держим оборону, были попытки прорваться, но неудачные, приходила помощь из Нарготронда, но назад не ушел никто, все остались здесь же, среди нас, в крепости. По берегу, на расстоянии, куда не долетают эльфийские стрелы, рыщут орки, на мост ступить боятся. Они уже не раз пытались штурмовать крепость, и после таких попыток уродливые орочьи тела с торчащими из них стрелами оставались на мосту или падали в Сирион, и было больно смотреть, как эта могучая, полноводная река, воды которой оберегали горсть защитников Острова, несет тела и окрашивается темной орочьей кровью. В такой момент Илиндо казалось, что когда-нибудь после боя вода больше не станет чистой и светлой. Но к счастью она продолжала течь, течение смывало всю грязь и это не давало окончательно умереть надежде.
В мыслях о новой попытке прорыва Илиндо стоял на башне, последнее время орки стали нападать слишком часто, и он хотел опять попытаться разомкнуть кольцо осады. Стало смеркаться, небо потемнело. Рядом с ним находилась его команда, его дружина, те, дороже кого у него нет. Нет, пожалуй, в равной степени ему еще дороги лорд и семья. Сколько друзей погибнет, если они все-таки постараются прорваться? Возможно и он сам.
Мысли Илиндо прервали странные звуки, которые донесла вода. Это были и орочьи шаги, и крики, и еще что-то непонятное, но незримо присутствующее. Лес в эту ночь жил своей жизнью, он даже не думал засыпать. Иногда казалось, что звуки приближаются, и тогда он видел как кто-нибудь из дружинников всматривается вдаль со сторожевой башни, пытаясь понять что же там в лесу происходит. Караульные у ворот, лучники на стене тоже вслушивались и вглядывались в темноту.
Так продолжалось достаточно долго.
Затем он услышал крик с башни, - Огни в лесу! Много огней! Они собираются штурмовать нас!
Илиндо приказал дозорным докладывать при каждом изменении ситуации. Потом обратился к своим самым близким дружинникам - Ломелассэ и Алдору быть готовыми принять бой и по первой его команде поднять всю дружину.
Доклады стали звучать каждую минуту:
- На краю моста кажется какой-то белый туманный силуэт! Огни приближаются! Это орки! Они группируются на берегу!
Илиндо взбежал на смотровую площадку. Вгляделся в темень ночи. Огни расползлись по всему противоположному берегу, их было много, очень много. Там где мост опирался на берег, действительно маячило какое-то светлое, мутное, расплывчатое пятно, которое казалось чьим-то силуэтом. Но точнее разглядеть было невозможно. Доносились голоса, явно орочьи, в этом уже не было сомнения.
Илиндо отдал приказ лучникам быть готовыми стрелять по команде. Щитники выстроились на стенах и во дворе перед вратами. За ними вся остальная дружина и ополчение крепости.
Вскоре шум на берегу перерос в крики и на мост из леса полезла вопящая, галдящая толпа. Передние несли странное приспособление, которое как они думали закроет их от стрел.
- Выпустить стрелы!
Посыпался град эльфийских стрел, орки падали; наступая на раненых и трупы, задние лезли вперед, стараясь добраться до ворот и стен и приставить к ним лестницы. Наконец эта волна, оставив на мосту мертвыми добрую половину нападавших, докатилась до крепости и полезла на стены. Лучники получили приказ отступить за щитников.
- Сомкнуть щиты!
Илиндо стоял на галерее среди прочих дружинников, когда со стен хлынула толпа орков. Но их быстро перерезали, бой на стенах крепости прекратился столь стремительно, как и начался. С моста прозвучала команда отступать. Орки откатились в лес.
Илиндо услышал, как его лорд приказал сбросить трупы врагов со стен. Когда двор и галерея крепости были очищены, на стенах остались дозорные, остальная дружина получила приказ отдыхать.
Однако эта ночь готовила защитникам Минас-Тирита еще один сюрприз. Через несколько часов лес снова огласился голосами и звуками боя, но уже вдали от ворот, даже гораздо далее моста. Постепенно звуки стали приближаться. Илиндо, Гвиндор, Лехтэнаро, Ломелассэ и Алдор оставаясь в дозоре напряженно вслушивались в темноту. Лучники на галерее были готовы отразить новое нападение. Но вдруг из леса донесся крик:
- Это свои, не стреляйте!
- Кто вы, назовите себя, ваши имена!
Выкрикнув эти слова, Илиндо уже почти знал ответ, почти был уверен в том, чье имя он услышит. Форвэ, - в это верилось и не верилось одновременно. Его дружинник, не вернувшийся полтора года назад из Дортониона. И с ним еще кто-то.
- Открыть ворота, Ломелассэ, Алдор, со мной.
На мост из крепости вышли кажется еще Гвиндор и Лехтэнаро, Илиндо точно не помнил и не видел этого. К крепости пробивался отряд, совсем маленький, его преследовали орки. Форвэ, кажется, был ранен. У моста преследование прекратилось, видимо в орочьей памяти еще стояла яркая картинка боя этой ночи. Отряд впустили в крепость, целители стали оказывать раненым помощь. Илиндо обнялся с Форвэ, из пары слов, которыми удалось перекинуться с вернувшимся дружинником, он узнал, что изначально отряд состоял из пятерых, но уже на подходе к Острову на него напали орки, и Гвайвелэйто попал к ним в плен или был убит. От этих слов начала плакать дочь Гвайвелэйто. Илиндо остался за стеной, у ворот, краем глаза он лишь успел заметить, как встречают вернувшегося Олланара его брат и Ородрет.
У врат крепости остались Лехтэнаро, Гвиндор и Ломелассэ, вскоре туда же из крепости вышел кано Эдрахиль с подчиненным ему дружинником. Он попросил разрешения у Илиндо отправиться в лес поискать Гвайвелэйто, возможно орки еще не ушли с ним недалеко. Подумав, Илиндо разрешил ему сделать это, затем приказал запереть врата, оставшись за ними с Лехтэнаро, Гвиндором и Ломелассэ. Они ждали на мосту несколько часов, но никто не возвратился. Илиндо отдал приказ отступить в крепость. Еще час и начнет светать. Повернувшись, он столкнулся глазами с кано Гвиндором. В них была решимость и невысказанная просьба одновременно.
- Нет, Гвиндор, даже не проси меня об этом, Эдрахиль не вернулся до сих пор.
В ответ снова тот же взгляд.
- Командир, я быстро. Только осмотрю лес и сразу вернусь.
- Гвиндор, тебя это так мучает потому, что ты не смог помочь своему брату?
Минута раздумий.
- Ладно, иди. Мы дождемся тебя здесь.
Гвиндор вернулся через час. Один.
Эдрахиль с дружинником не вернулись. Оставалось надеяться лишь на то, что они смогут уйти в Нарготронд, если не удалось пробиться назад.

***

Время тянулось, осада продолжалась. Поправившись, Форвэ приступил к службе в дружине. Илиндо большую часть времени проводил у ворот, с караульными, часто он ел и спал не отходя от стен, потому как ему казалось, что стоит только отойти, как обязательно случится какая-нибудь провокация со стороны врага, и он не сумеет это вовремя отследить. Видимо также думали кано Гвиндор, Лехтэнаро, Ломелассэ и Алдор, потому как они тоже крайне редко покидали свой боевой пост. У Форвэ в крепости оставалась возлюбленная и Илиндо радовался, что они наконец снова могут быть вместе, хоть даже и в такой ситуации. Тогда он вспоминал и о своей семье, что за обороной и бесконечной чередой штурмов, давно не проводил с ней времени.
Однажды вечером, он заглянул домой, чтобы провести несколько коротких, но счастливых часов с женой и дочерью. Они разговаривали перед очагом о событиях последних дней и обо всем, что им хотелось сказать друг другу. Асэа просила не рисковать без нужды и боялась услышать весть о гибели мужа в бою. Он постарался успокоить ее как мог, хотя точно знал, что никогда не встанет при штурме крепости даже во второй ряд обороны. Затем разговор переключился на другую тему, и Асэа произнесла фразу, которая немного удивила Илиндо:
- Знаешь, наша дочь решила научиться фехтовать, и я поддержала ее решение.
Он повернулся к жене:
- Зачем ей это?
- Возможно это когда-нибудь поможет ей защитить себя┘Ты попросишь своего дружинника, Ломелассэ, чтобы он показал ей как это делается?
Илиндо посмотрел на Линтанаро:
- Тебе действительно этого хочется?
- Да.
-Ну, если моя дочь затем не изъявит желания вступить в дружину, я против не буду. Я попрошу Ломелассэ.
Возвратясь от семьи на стены крепости, Илиндо рассказал Ломелассэ о стремлении своей дочери, и тот согласился обучить ее искусству фехтования.

***

Спустя какое-то время был новый штурм. На этот раз нападение отличалось особым напором, орки лезли на стены, их убивали, лезли другие. В ярости боя, со стены Илиндо успел заметить силуэт, который отдавал команды нападающим оркам, и от которого у него пробежала дрожь по всему телу.
"Нет, только не это! Но если не это, то от чего же такая реакция? Чувства эльдар не лгут! Ты сам это знаешь. Это Ильсарингвэ!".
От осознания того, что же, а вернее кого же он увидел, Илиндо впал в состояние холодной, методичной боевой машины. Он что-то кричал своим дружинникам, колол и рубил орков, он не заметил, как его дважды ранили - подрубили ногу под щитом и руку при нанесении удара. Хотя, впрочем, от скольких ударов его спас шлем, он уже и считать перестал. Перед глазами стоял образ пропавшего защитника крепости, его дружинника, отца Линнаро и Олланара - Ильсарингвэ.
К реальности его вернул крик с ворот. Поняв, что врата крепости внутрь не высадить, оркам дали приказ выдернуть их наружу. Какая сила их вырывала, сказать было сложно, но они ходили ходуном, и цепи, державшие их изнутри готовы были лопнуть.
Когда Илиндо оказался у ворот, они еще стояли на месте, но в следующий миг подались и обрушились вперед. В проеме сразу образовался ряд щитников, которые стали живыми вратами. Произошло это так быстро, что орки практически не успели хлынуть в крепость. Проскочивших одного-двух тут же прирезали в задних рядах обороны. Так живым щитом дружина вытеснила нападавших на мост. И там им был дан приказ отступить. Почему так произошло, Илиндо не понял. В этот момент крепость была более беззащитна, чем ранее. Но орки послушались приказа и отступили. Стоя у полуразбитых врат Илиндо ощутил странный холод, как будто дохнул ветер измены. Он пытался посеять страх в сердце и окутать туманом сомнения. Майя Морисурэ - ветер предательства и измен с моста взирал на крепость и начальника ее дружины. Его голос донесся с дуновением ветра, но Илиндо нашел в себе силы что-то сказать в ответ. Морисурэ прошелестел:
- Мы еще встретимся, кано Илиндо.
Затем его плащ обернулся облаком, которое вскоре рассеялось, и наваждение исчезло. Ворота к тому времени подняли, как-то укрепили. Илиндо стоял около них, рядом в тот момент не было никого. А на мосту остался черный силуэт. Он застыл в полном безмолвии на одном месте, только взгляд сверлил ворота и того, кто находился по ту их сторону. Так продолжалось минуты две. Двое смотрели друг на друга. Потом Илиндо выкрикнул его имя:
- Ильсарингвэ!!!
Ильсарингвэ, вернее тот, кто когда-то был им, как показалось Илиндо усмехнулся, повернулся и, запахнувшись в плащ, ушел с моста.
Только тут Илиндо окончательно осознал, что штурм отбит, ворота уже успели как-то укрепить, раненых столько, что подумать страшно, что он тоже сам ранен. Однако подойдя к месту, где работали целители, и увидев там своих дружинников и своего лорда, Илиндо решил, что работы им сейчас и без него хватает. Позднее, когда остальным уже была оказана помощь, и он сидел доверившись рукам жены, Асэа плакала и говорила, что не хочет лишиться мужа. Илиндо успокоил ее как мог и, едва встав на ноги, снова ушел к стенам крепости.

***
Лес огласился волчьим воем.
Дозорный крикнул, что на берегу у моста кто-то есть.
Вскоре при свете факелов стало видно, что к краю моста из леса вылез огромный орк с топором, тащивший связанного пленника. Он подволок его к границе, до которой долетали эльфийские стрелы, и прорычал, что сейчас медленно убьет несчастного на глазах у защитников крепости.
В это время в крепости на галерее лучники получили приказ стрелять только по команде. Дружинники у врат получили приказ не открывать врата, пока на то не будет отдана команда, но быть готовыми сделать это.
Илиндо прекрасно знал, что это провокация, благодаря которой в крепость снова попытаются прорваться или захватить кого-нибудь из вышедших на помощь. Связанный пленник оказался пятым членом отряда, который прорвался из Дортониона.
Орк начал приводить угрозы в исполнение. В крепости заплакала и стала рваться к воротам дочь Гвайвелэйто. Илиндо слышал крики, угрозы, речи, что мы даже своим не выйдем на помощь, но за спиной у него находилась крепость не только с военной дружиной, которая, принимая присягу, знала на что шла, но и с женщинами, детьми, всем остальным невоенным населением, которое стало бы заложником его решения. В то же время имел ли он право распоряжаться жизнью того, кто перед орком на мосту и дать убить его? Нет, не имел. Но ведь орк если захочет успеет убить его в любом случае. А поставить под удар ради него одного всю крепость Илиндо тем более не имел права. Это было против не только его личных убеждений, но и воинской присяги, давая которую он обязался защищать и хранить как своего лорда, так и свою дружину и все мирное население. Поэтому Илиндо не давал команды опустить ворота. Напряжение в крепости росло.
Вдруг раздался крик Лехтэнаро:
- Открыть ворота! Там свой!
Ворота мгновенно начали падать. Что сделано, то сделано. На мост высыпали дружинники, Илиндо среди них, со стороны леса орки, сидевшие в засаде. Начался бой, лучники прикрывали нас со стен. Вперед вырвался Ломелассэ, на миг он оказался отрезанным от своих, и орки всей толпой навалились на него, сбили с ног, рубили мечами, пытались утащить с собой. Его отбили и внесли в крепость. Орки нас не преследовали. Заложника, которого собирался убить у нас на глазах орк, поднес и бросил у ворот Ильсарингвэ:
- Заберите его, кажется он ваш.
Он повернулся и ушел во тьму.
Затем ворота крепости закрылись, заложник и дружинник были тяжело ранены, оставалось мало надежды на то, что выживет хоть один. Провокация унесла жизнь двоих.
Ломелассэ пришел в себя и попросил вложить в его руку меч. Сомкнув ладонь на его рукояти, он умер; чуть позднее умер Гвайвелэйто.
Это была ночь, когда Илиндо впервые и надолго отлучился от врат крепости. Он сидел в лазарете, рядом с целительницей Асэа и Лехтэнаро. Более рядом не было никого, только над Гвайвелэйто рыдала дочь. Мы произнесли слова прощания, сжав ладонь Ломелассэ в своих руках. Слова прощания с надеждой на встречу на далеких брегах Амана. Слова, сказанные другу в час, когда ему предстояла долгая дорога домой. Илиндо понял, что плачет.
Затем он встал и пошел искать своего лорда, чтобы известить о смерти Ломелассэ. Он нашел его с Олланаром и Линнаро. Тот как мог пытался объяснить детям Ильсарингвэ, что произошло с их отцом. Затем мы прощались с Ломелассэ.
Вскоре лорд вызвал Илиндо и сказал ему, что когда крепость падет, он и Гвиндор следуя своему долгу, должны будут увести дружину и мирное население. Не зависимо от того выберется сам Ородрет или нет. Гвиндор поведет малый отряд, с ним уйдут Финдуилас, Халмир, Линнаро, Олланар. Илиндо остальную дружину и население крепости. Ородрет приказал даже не думать остаться с ним.
Илиндо спросил у своего лорда в самом ли деле положение столь печально, что он отдает подобные приказы и думает, что крепость падет, и получил ответ "Да".
В этот горький час, когда крепости уже коснулся Рок, двое решили соединить свои жизни, пока судьба снова не разлучила их надолго. Форвэ и Тириэль, ожидавшая своего возлюбленного полтора года до того как он вернулся из Дортониона.
Илиндо хотелось верить, что сквозь тень смерти, что нависла над Островом, хоть для этих двоих светит нечто вечное, неподвластное ей. Он хотел радоваться, но в данный момент не мог, еще слишком сильна была боль от утраты Ломелассэ. Поэтому сразу по окончании церемонии их обручения он поспешил вернуться на стены крепости. Там среди прочих дружинников, дежурили Гвиндор и Алдор,- единственный человек в дружине Минас-Тирита, дитя домов Беора и Хадора. Стоя в дозорной башне, Илиндо разговорился с Алдором и, наконец, спросил о том, о чем не решался говорить с ним ранее - почему он человек, чья жизнь так коротка остался здесь на Острове, откуда так мало шансов выбраться живым, и не ушел пока еще не замкнулось кольцо осады вместо того, чтобы отправиться искать пропавшую невесту? На что услышал в ответ, что раз он дружинник, сейчас его место здесь, а на поиски невесты он еще отправится как только ситуация поменяется и это станет возможно. Что он часто думает и ней и любит ее. Илиндо улыбнулся, еще раз про себя подивившись искренности и верности этого светловолосого юноши и пожелал ему удачи в поисках и семейного счастья когда он найдет свою невесту, Хириль, дочь Барахира из Дортониона.
А затем начался штурм. На этот раз ворота крепости снесли почти сразу и орки ворвались во двор. Пока еще ворота хоть как-то держались, Илиндо попросил свою жену снять знамя и спрятать его на себе, в то время как воины отражают нападение. Далее упали ворота, и началась свара во дворе. В конце концов орки были выбиты с внутреннего двора на мост, защитники стеной щитов стали в проеме ворот. Но вот орки разбежались в стороны, и на мост ступил Гортхауэр, сзади него появился Морисурэ, за ним Ильсарингвэ. Орки попрятались за ними, отбежав с моста.
Илиндо стало страшно еще до того, как раздались первые слова Заклятия Ужаса. Стоя в воротах, он опустил щит и опирался на свой собственный меч. Слова лишали сил двигаться, вгоняя в панику, он боролся с собой, чтобы не поддаться ей. И тут он услышал голос своего лорда, который шагнул на мост впереди него так, что Илиндо даже не заметил этого:
- А Элберет Гилтониэль┘
Эти простые и чистые слова помогли встать на ноги, поднять щит, встать сбоку от лорда и двинуться рядом с ним вперед.
Сзади из врат крепости выходили воины, песню подхватили все и так колонной двинулись по мосту. Когда дошли до орков, те расступились. Затем Ородрет дал знак Илиндо и Гвиндору уводить население и дружину. Они исполнили приказ лорда, за отступающими послали погоню. Уйти смогли не все, кто-то был убит на мосту. В итоге два отряда соединились, затем дружинники отправились выручать своего лорда.

Эпилог
Вот на этом, пожалуй, писать и закончу. Скажу только, что Ородрет спасся сам без помощи дружины, когда дружина готова была прийти к нему на помощь и сидела в соседних кустах, но это он напишет сам, потому как конец игры малость зарубился и там накосячили.
Еще хочется поделиться ощущением от того, как вся команда подхватила песню. Это произошло незапланированно, спонтанно, вызвало очень сильную командную эмоцию, мы действительно прошли колонной сквозь расступившийся строй, хотя после игры мне сказал один ее участник в темном лагере, что звучало это слишком печально, и эльфы так не поют даже когда все совсем плохо. Скажу только за себя - у моего персонажа в тот момент не было и тени печали, наоборот, внутри родилось что-то светлое и сильное.
А после окончания игры и деролинга в голову пришла мысль, что возможно приоткрылась завеса над вопросом, который нас всех так мучил до игры - как они могли выбраться из крепости на Острове через единственный мост, на котором стоял Саурон? Может как раз вот так - на всеобщем порыве, граничащим с надеждой на спасение и отчаянием обреченных, когда терять становится нечего, который сделал их фактически единым целым и смел на своем пути даже чары Гортхауэра? А не особо преследовали их потому, что крепость, которую так долго штурмовали пала, и это было самым главным для Врага, а что до жалкой кучки ушедших эльфов, то еще пусть попробуют доберутся куда-нибудь через эти кишащие орками земли.
Еще раз огромное спасибо всем. И извиняюсь, если я где перепутала хронологию отдельных событий, поправьте меня.

Верстка - Хэл.