Пер. с английского Ингвалла Колдуна

	В 3017 году Голлум был схвачен в Мордоре, приведен в Барад-Дур и там
допрошен под пытками. Выпытав у него все, что было возможно, Саурон 
освободил его и отпустил из Мордора. Он не доверял Голлуму, ибо чувствовал в 
нем нечто непокорное, чего не могла превозмочь даже Тень Ужаса, не 
уничтожая Голлума совсем. Но Саурон представлял всю глубину ненависти 
Голлума к тем, кто "ограбил" его. Он надеялся, что Голлум кинется на их поиски 
и таким образом приведет его соглядатаев к Кольцу.  
	Однако Голлум скоро был пойман Арагорном и приведен на север 
Сумеречья; и, хотя за ним следили, освободить его по дороге возможности не 
представилось. Саурон же никогда не обращал внимания на "полуросликов", 
хоть и слыхал о них, и где их страна, не ведал. От Голлума, даже под пыткой, 
он ничего не добился -- Голлум сам точно ничего не знал, а что знал, то перевирал. 
Полностью подавить его было невозможно, не убивая, чего Саурон, ослепленный 
жаждой Кольца, до конца не понимал. Голлум же преисполнился великой 
ненависти к Саурону, превосходившей его страх перед ним, ибо в Сауроне 
видел он величайшего себе врага и соперника. Вот так он и набрался 
дерзости представить, что страна полуросликов, по его мнению, лежала 
там, где он некогда обитал, на берегах Ирисянки. 
	Узнав о том, что Голлум схвачен злейшим его врагом, Саурон испугался 
и заторопился. Но все его обычные посланцы и лазутчики не приносили ему 
вестей. За это нужно благодарить как бдительность Дунедайн, так и 
коварство Сарумана, чьи слуги либо направляли слуг Саурона по ложному 
пути, либо подстерегали и убивали их. Саурон знал об этом, но не мог пока 
дотянуться до Сарумана в Изенгарде. Поэтому он скрыл свое знание и 
затаил свой гнев, выгадывая время и готовясь к великой войне, в которой 
рассчитывал смести всех своих недругов в западное море. Со временем он 
пришел к выводу, что никто не послужит ему в этом деле лучше его 
сильнейших помощников, Кольцепризраков. Они подчинялись лишь его воле; 
каждый из них был покорнейшим слугою поработившего его кольца, коим 
владел Саурон.  
	Немногим дано было постигнуть суть сих ужасных созданий, а 
противостоять им (по мнению Саурона) не мог никто, особенно когда собирались 
они все вместе под началом своего жуткого командира, Моргульского Лорда. Но 
для Сауронова плана они имели одну слабость: столь велик был наводимый ими 
ужас (даже когда были они невидимы и не облачены), что их появление могло 
быть скоро замечено Мудрыми, которые могли догадаться о цели их миссии.  
	Так приготовил Саурон два удара, которые многими названы были 
началом Войны Кольца. Они были нанесены одновременно. На королевство Трандуила 
были брошены орки с приказом освободить Голлума, а Лорд Моргульский был 
послан открыто на войну с Гондором. Произошло это в конце июня 3018. Так Саурон 
проверил силу и готовность Денетора и нашел его сильнее, чем надеялся. Но 
это беспокоило его не слишком, ибо войск в нападении на Осгилиат он 
использовал немного. Главной его целью было показать, что появление назгулов 
-- часть военной кампании против Гондора. 
	Поэтому когда был захвачен Осгилиат и разрушены мосты, Саурон 
приостановил наступление и послал назгулов на поиски Кольца. Он отдавал 
должное могуществу и зоркости Мудрых и приказал назгулам действовать 
в строжайшей тайне. В это время Вождь Кольцепризраков обитал с 
шестью соратниками в Минас Моргуле, а второй после Вождя, Хамул Тень 
Востока, был наместником Саурона в Дол Гулдуре; еще один назгул служил ему 
посланником. 
	Лорд Моргула с товарищами пересек Андуин; без коней и плащей, 
невидимые для глаза, они наводили ужас на все, что встречали в пути. Они 
вышли, вероятно, первого июля. Медленно и украдкой они прошли Анориен, 
пересекли Энтов Брод и оказались в Рохане, порождая слухи о тьме и 
неизвестном ужасе впереди себя. Они достигли западных берегов 
Андуина к северу от Сарн Гебира, как и было условлено, и там получили 
лошадей и одеяния, втайне переправленные через реку. Случилось это 
(так считается) примерно семнадцатого июля. Потом они направились к 
северу, в поисках Шира, страны полуросликов. 
	Где-то около двадцать второго июля они встретили своих соратников, 
назгулов Дол Гулдура, на Полях Келебранта. От них стало известно, что Голлум 
ускользнул и от захвативших его орков и от погнавшихся следом эльфов, и 
скрылся. Хамул рассказал им также, что в Долинах Андуина обиталищ 
полуросликов не обнаружено, и что деревни Хватов на Ирисянке давно 
заброшены. Однако Лорд Моргульский, не видя лучшего варианта, решил 
продолжить поиски на севере, в надежде, вероятно, найти Голлума, а заодно 
и обнаружить Шир. Вполне вероятным ему казалось, что эта страна лежит 
недалеко от ненавистных границ Лориэна, если не в самих владениях 
Галадриэли. Но силе Белого Кольца он не мог бросить вызова, не мог и войти в 
Лориэн. Так Девятеро проехали между Лориэном и горами, и направились к 
Северу> и ужас стелился впереди них и тянулся позади, но не нашли они 
того, чего искали, и никаких не узнали полезных для себя вестей. 
	Со временем они вернулись, но лето уже прошло, и все сильнее росли 
ярость и страх Саурона. В Рохан они прибыли к сентябрю, и встретили 
посланцев Барад-Дура, передавших такие угрозы от их Повелителя, что 
содрогнулся сам Моргульский Лорд. Ибо Саурон уже знал и о пророчестве, 
прозвучавшем в Гондоре, и о выезде Боромира, и о делах Сарумана, и о 
пленении Гэндальфа. Из всего этого он заключил, что ни Саруман, ни кто 
другой из Мудрых Кольцом пока не владели, но Саруман, во всяком случае, знал, 
где оно может находиться. Скорость и только скорость нужна была теперь, 
а о секретности можно было позабыть.  
	Поэтому Кольцепризракам было приказано направляться прямо к 
Изенгарду. Стремительно и спешно пронеслись они через Рохан, и столь 
велик был ужас, навеваемый их присутствием, что много народа снялось со 
своих земель и бежало без путей и дорог на север и запад, уверенные в 
том, что черные кони несли с Востока войну.  
	Через два дня после того, как Гэндальф покинул Ортханк, Лорд 
Моргула осадил коня перед изенгардскими воротами. Тогда Саруман, уже 
напуганный и разозленный бегством Гэндальфа, понял, каково стоять между 
двух врагов, обоим из которых известно его предательство. Ужас его 
возрос, ибо надежда обмануть Саурона или, по крайней мере, заслужить 
его милость после победы, пропала безвозвратно. Теперь или он сам 
захватит Кольцо, или будет обречен на муки поражения. Но был он все еще 
осторожен и хитер, и обустроил Изенгард как раз на такой недобрый 
случай. Круг Изенгарда был слишком силен, чтобы даже Лорд Моргульский со 
своим отрядом смог взять его без помощи большого воинства. Так, на его вызов 
и требования он получил в ответ лишь голос Сарумана, говоривший, через 
какое-то хитроумное чародейство, словно из самих Ворот. 
	-- Это не та земля, что вы ищете. -- сказал он. -- Я знаю, за чем вы 
охотитесь, хоть вы об этом и умалчиваете. У меня его нет, что, без всякого 
сомнения, его слуги должны почувствовать сами, ибо, если бы я владел им, то 
вы поклонились бы мне и назвали Властелином. Если б ведомо было мне, где сей 
предмет сокрыт, то меня уж давно бы не было здесь, задолго до вашего 
приезда. А ведомо сие, полагаю я, одному лишь Митрандиру, врагу Саурона. 
Митрандир же отбыл из Изенгарда всего два дня назад> так что ищите 
его неподалеку.  
	Такова была сила, все еще таившаяся в голосе Сарумана, что даже 
повелитель назгулов не подверг сказанное им сомнению, и не заподозрил 
голос во лжи или утаении всей правды, а развернулся и поскакал прочь от 
Ворот, чтобы охотиться на Гэндальфа в степях Рохана. Так-то и случилось, 
что к вечеру следующего дня Черные Всадники наткнулись на Гриму 
Червоязыкого, спешившего доложить Саруману вести о том, что Гэндальф 
прибыл в Эдорас и предупредил короля Теодена о коварных замыслах 
Изенгарда. В тот час Червоязыкий чуть было не помер со страху, но, 
привычный к предательствам, рассказал бы все и перед лицом меньшей 
угрозы. 
	-- Да, да, да, я все-все вам охотно расскажу, повелитель! -- говорил он. 
-- Я подслушал, о чем они говорили в Изенгарде. Страна полуросликов> оттуда, 
оттуда приехал Гэндальф, и туда желает вернуться. Ему нужна только 
лошадь.  
	Пощадите, пощадите, я говорю так быстро, как только могу. На 
запад, туда, к Роханскому Проходу, а потом на север, и немного к западу, до 
следующей большой реки, называется Сероводье. Оттуда через Тарбад 
по старой дороге до самых границ их страны> они ее зовут "Шир" 
	Ну да, да, конечно, Саруман знает. К нему оттуда по дороге привозили 
какие-то товары. Пощадите меня, Властелин! Никому, никому живому не скажу я 
о нашей встрече! 
	Повелитель назгулов пощадил Червоязыкого> не из жалости, а потому, 
что счел, что тот настолько напуган, что никогда не осмелится заикнуться 
об их разговоре (что оказалось правдой), а также потому, что разглядел в 
нем злобную тварь, которая сможет причинить еще немало вреда Саруману, 
оставшись в живых. Вот он и оставил его лежать ничком на земле, и ускакал, 
решив, что возвращаться в Изенгард не стоит труда. Сауроново 
возмездие подождет. 
	Тогда он разделил отряд на четыре пары, которые поскакали по 
отдельности, а сам понесся впереди, вместе с двумя самыми быстрыми 
назгулами. Так они поехали на запад от Рохана, исследовали запустелый 
Энедвейт, и наконец приехали к Тарбаду. Оттуда двинулись они сквозь 
Минхириат, и, хоть они и не собрались пока все вместе, ужасные вести 
распространялись вокруг них, и дикие звери скрывались от них, и 
одинокие люди обращались в бегство. Но нескольких беженцев захватили 
они по дороге; к великой радости Предводителя, двое оказались 
лазутчиками и слугами Сарумана. Одного из них Саруман использовал в 
качестве гонца между Широм и Изенгардом> у него, несмотря на то, что 
дальше Южной Дали он сам не бывал, нашлись карты, составленные Саруманом, с 
подробными деталями и описаниями Шира. Их назгулы у него отобрали, а 
самого послали в Бри, продолжать шпионить, но предупредили его, что 
служит он теперь Мордору, а если вздумает вернуться в Изенгард, то они 
подвергнут его мучительной смерти. 
	На исходе ночи двадцать второго сентября, вновь собравшись 
вместе, подъехали они к Сарнскому Броду и южной границе Шира, и нашли их 
под охраной, ибо путь им преградили Следопыты. Но подвиг сей был не по 
силам дунаданам; возможно, он оказался бы непосилен, даже если бы был с ними 
Арагорн, их предводитель. Но он был далеко на севере, на Восточном Тракте 
под Бри, и дрогнули даже сердца дунаданов. Некоторые бежали к северу, 
надеясь предупредить Арагорна, но за ними погнались, и они были 
перебиты или загнаны в глухомань. Некоторые нашли в себе смелость 
преградить доступ к броду, и удерживали его, пока длился день, но 
ночью Лорд Моргульский смёл их защиту, и Черные Всадники вошли в Шир. 
Прежде, чем пропели первые петухи в предрассветный час двадцать 
третьего сентября, некоторые из них скакали через страну к северу, 
в то самое время, когда Гэндальф, далеко позади, мчался на Скадуфаксе по 
степи Рохана.